Павел Данилов - Срединные силы. Черное пламя

Роман взял ножны и, по-прежнему обернутый в одеяло, вошел в каюту капитана. Труп исчез, кровавое пятно было на скорую руку затерто, а воздух посвежел. Факелов лег на кровать, выбрал бок, где ребра болели меньше, и почти сразу окунулся в спасительное забытье.

Над рекой поднялся плотный туман. Казалось, что корабль плывет сквозь молоко. Сразу же стало сыро и неуютно.

– Мерзкая погодка, – передергивая плечами, сказал Ревес. – Как бы ни наткнуться на что-нибудь.

Хедрик угрюмо кивнул. Щеки ввалились, синие глаза впали и непроизвольно щурились от усталости, светлые волосы свисали грязными космами.

– Ты едва жив, – сочувственно произнес Ревес.

– Как ты оказался среди пиратских отребий? – спросил Хедрик. Несмотря на усталость, взгляд его оставался мягким и участливым. – Все полночи жрали ром, а ты стоял трезвый на руле.

– Пью только когда можно пить, потому и живой, – усмехнувшись, ответил матрос. – А попал, как обычно… кого-то задел, где-то прогорел и задолжал. Понадобились деньги и защита.

– Теперь отдашь все долги, там оружием полкаюты завалено.

Покрасневшие от бессонной ночи глаза Ревеса вновь радостно блеснули. Неожиданно свалившийся пряник почему-то всегда вдвойне слаще, чем честно заслуженный.

Хедрик дождался, когда туман рассеется под натиском набравших силу лучей солнца, и произнес:

– Сейчас научим Романа рулить и пойдем спать.

Хедрик, горбясь под тяжестью пережитого за последние сутки, спустился с кормы. Двигался он, как всегда, бесшумно, и Роман даже не шевельнулся, когда воин вошел в каюту. Хедрик потормошил друга за плечо, тот вздрогнул, проснулся и тут же сморщился от боли.

– Пойдем, встанешь на руль, – сказал воин.

Желудок Романа протянул долгую квакающую трель, словно внутри него сидел целый хор лягушек.

– А поесть? – озвучил его желание Факелов.

– Будешь стоять – хоть полдня ешь, – ответил Хедрик. – Я оставил возле руля кувшин кваса и сверток с темным хлебом и солониной.

Желудок отозвался более торжественной мелодией. Роман натянул еще влажную одежду, достал из рюкзака расческу и начал с трудом усмирять спутанные после сна волосы.

Ощущение чистоты вдохнуло бодрости, тело за короткие часы сна немного реанимировалось. Даже заплывший глаз теперь проглядывался сквозь узкую щель. И эту пожелтевшую от ушибов сторону лица теперь можно было перепутать с лицом представителя восточных народов Земли.

Ревес быстро объяснил несложную манеру управления кораблем, которая заключалась в том, чтобы держать корабль на середине реки, воткнув весло под углом в воду.

Капитан и матрос ушли спать, оставив наслаждаться Романа полуденным теплом и живописным пейзажем. Факелов сделал пару глотков кваса, нарезал кинжалом на тонкие ломтики хлеб и солонину. Несмотря на то, что мясо было пересоленным, Роман чуть ли не урчал от удовольствия. Суточное голодание давало о себе знать.

Течение с завидной упорностью сносило корабль к берегу. Постоянно приходилось передвигать весло и фиксировать в специально вырубленных ложбинках.

По берегам, спускаясь к самой кромке воды, тянулись густые, ярко-зеленые деревья. Редко встречались короткие песчаные полоски, которые сразу же сменялись буйной растительностью.

Желудок, набитый до отказа, лениво ворочался. Пейзаж не менялся, река тянулась ровная, как стрела. Роман зевнул. Чет, словно почувствовав тоску спутника, слетел с мачты и, заложив для зрелищности крутой вираж, опустился рядом с Романом.

Ворон молчал, глядя на Факелова то одним бездонным глазом, то другим, смешно поворачивая голову.

– Как ты думаешь, Ревес не подложит свинью? А то Хедрик доверчивый… – через несколько минут спросил Роман.

Чет щелкнул клювом и проговорил:

– Ревес бунтарем не выглядит, да и спят они по разным каютам.

Факелов удовлетворенно улыбнулся.

– Кстати, если мне не показалось, то впереди корабль.

– Встречный? – спросил Роман.

– Откуда я знаю? – взвился Чет. – Едва видная точка.

Ворон распушил перья, став похожим на черный вытянутый мяч.

– Не хотелось бы идти до озера по берегу, – задумчиво сказал Роман.

Через четверть часа Факелов разглядел судно.

– Встречный, – определил он. – Не можем мы без гребцов идти быстрее кого-то. Паруса у нас натянуты кое-как.

Ворон недовольно каркнул.

– Если что – разбудишь Хедрика.

Роман взял курс чуть ближе к берегу, чтобы, в случае неприятностей, удрать на сушу. Судно медленно, но неуклонно приближалось. Роман затаил дыхание. Стычку они не переживут, а бежать не хотелось.

Видимо, корабли не раз пересекались на водных просторах, потому что стоило бортам галеры и широкого двухпалубного судна поравняться, капитан яростно проорал:

– Рулевой! Позови эту тварь Барыта! Он нарушил договор! Или он снова ужрался ромом и не может встать?

Команда захохотала – сильно, наигранно, выказывая собачью преданность.

– Барыт вместе с командой лежит на дне! – во всю глотку проорал Роман.

– Вот так новость! Вот веселье! А где твоя команда?!

– Отдыхает после боя!

– Они заслужили! Счастливого пути! – капитан двухпалубного судна явно был в восторге от новости.

– Счастливого пути! – проорал Факелов, сорвав на последнем слове горло.

– Обошлось, – довольно сообщил Чет.

– Еще плыть и плыть, – сипло напомнил Роман. – Скукота.

– А что веселее? – хмуро спросил Чет. – То, что мы пройдем по реке за десять дней, по суши не преодолеть и за месяц.

Роман кивнул, поправил скользнувшие на глаза волосы.

– Быстрее бы добраться до Наставника, – вздохнув, тихо сказал он. – Узнать, как продолжить Путь.

– Не боишься? – лукаво спросил ворон.

– Первые шаги были настолько ужасными, что бояться и останавливаться попросту нельзя, – с грустью сказал Роман. Воспоминания о Земле, пережившей научно-техническую революцию, теперь казались давним причудливым сном. Затем добавил обыденным тоном:

– Снова что-то плывет.

Впереди показалась шлюпка на шести веслах. Смуглые, великаноподобные гребцы – каждый даже сидя был ростом с человека – бешено работали короткими веслами. Роман в удивлении вытянул губы трубочкой. Лодка неслась против течения, словно быстроходная шхуна на всех парусах.

– Алыйцы, – сказал Чет. – Славятся дружелюбием и огромной силой.

Великаны вскинули руки в приветственном жесте и снова с бешеной силой налегли на весла. Роман помахал им в ответ и присвистнул, глядя как шлюпка слегка качнулась на волне от галеры и умчалась вверх по течению.