Алексей Егоров - Повелитель механизмов

Заказчик появился, как обычно он это делал — внезапно, непонятно откуда. Я ведомый голодным урчанием живота спускался на первый этаж и увидел знакомую тщедушную фигуру эльфа. Он, казалось, парил над землей, хотя я ясно видел, как его ноги твердо касаются пола. Но в моем сознании эльф парил и казался нематериальным призраком. Через секунду это нечто, бывшее Хараном, остановилось и с искрой удивление посмотрело на меня.

— Вот, — на удивление немногословно начал беседу эльф и протянул мне небольшую коробочку.

Я принял подношение и, открыв плотно пригнанную крышку, обнаружил внутри аккуратно упакованные детали от револьвера. Поблагодарив Харана за заботу, я оставил коробку на столе.

— Спешите взглянуть на голема? — слегка иронично спросил я.

— Да, подумывал, — не стал отрицать эльф. — Но сейчас не хочу, вы все настроение испортили мастер!

— Чем же это? Испортил вам сюрприз?

Харан не ответил. По-хозяйски он направился в гостиную, где занял самое удобное и любимое мною кресло. Вот ведь наглец. Что ж будем бить его "кулаком в лоб", не хочу юлить и выдумывать всевозможные словесные конструкции. Мне почему-то стало все равно, какие события произойдут в будущем из-за заданных сегодня вопросов.

— Можете рассказывать, — не менее нагло произнес я и уселся напротив эльфа.

Зря он захотел показать свой наглый характер, его тельце в глубоком кресле потерялось и стало напоминать хрупкую марионетку. Я же с высоты своего роста мог вдавливать гостя еще глубже в кресло одним лишь взглядом.

— И о чем же мне следует рассказать?

— Что за глупый вопрос!? Я делаю для вас голема, который должен походить на эльфа не только внешне, но и внутренне, я бы даже сказал — духовно. Для работы мне необходимо знать о вашем народе.

— Вас интересует, как часто мы посещаем клозет для удовлетворения своих естественных потребностей? — спросил Харан.

— Нет, я не это…

— Вот и задавайте интересующие вас вопросы, не тратьте мое время!

Фарфоровые пальчики эльфа гневно вцепились в подлокотники кресла. Что-то в его тоне мне не понравилось, но я не мог понять что.

Неужели его так пугает необходимость рассказывать мне о своем народе? Но все же, он прав, какие вопросы я должен задать? Вот этого я как раз и не знал. Краткий экскурс в анатомию я совершил благодаря книге, небогатой на подробности и иллюстрации. Харан, казалось, превратился в небольшую статую, из которой сочится злость, как гной из давней раны.

— Вы так сильно любите свою дочь, что хотите ее возродить? Это довольно странно, стоит отметить, — я бросил первое, что попалось в моей голове.

— Я ее люблю так, словно она это я, — жесткий и четкий ответ.

— Вы мастер механики…

— Вы хотите знать, почему я выбрал вас, да? — Харан аж подскочил на кресле и вперил свой злобный взгляд в меня. — Почему я такой умный, богатый, хитрый, опасный выбрал какого-то человека?!

— Примерно, да…

Эльф внезапно расслабился, откинулся на спинку кресла, его сведенное гневом лицо расслабилось и утратило устрашающий вид. Он тихо, едва слышно произнес:

— Я владею только склепами на черной горе, мне не подчиняется жизнь.

Я совершено не понял, о чем он говорит. Или нет, понял. Я давно заметил, что от механики, что породили эльфы, тянет некой темной, не злой, нет, но темной силой. Словно все, что делает эльфийский народ, рождается в пламени, которое не может развеять тьму подземелий. Я сам порой чувствовал нечто подобное, когда отдавал очередное изделие заказчикам, не обязательно оружие.

— У каждого умения есть основа, — продолжал эльф. — Сила, энергия, душа — зовите, как хотите, это не важно. Я называл это основой. Основа моих умений, была рождена в раскаленной тьме вулкана, где я жил всю свою сознательную жизнь. Вы меня понимаете?

— Да.

Я даже затаил дыхание.

Эльфийский народ прибыл на наши земли давным-давно на "Ковчеге". Это было так давно, что ни одна летопись того периода не сохранилась в библиотеках Города. О родине, мире, из которого пришли эти существа, основавшие учение механики, не знал никто во всем Городе. Кроме самих эльфов конечно.

— С самого рождения я шел по пути познания физических законов мира, а не духовных. Это было столь странно для тех мест, в которых я жил, что на меня по началу смотрели косо. Как на безумца. Не знаю почему, но законы механики невозможно было воплотить в изделии, как бы я ни старался. Мои умения были работоспособными только в моих мечтах или во снах. Но мечты для меня никогда не были чем-то большим, чем просто инструмент. Я всегда стремился пробить окружающую меня стену невозможности. И однажды у меня получилось создать нечто, — голос Харана как-то изменился и стал походить на свистящий неприятный шепот. — Это нечто было небольшим паучком. Смесь магии тех мест и механики, которую создал я. Вы наверно не можете понять, что такого может быть в этом маленьком паучке? Но задумайтесь на секунду, представьте, что бы произошло с вами, если бы вы сумели сделать нечто, абсолютно невозможное? Нет! Не то, что возможно в теории, а нечто, что абсолютно невозможно! Как если бы вдруг, ни с того ни сего вы усилием воли небо поменяли с землей!

Я представил, во-первых, я был бы шокирован, во-вторых, не знаю… но что-то в этом было, словно открыть дверь, за которой скрыта комната с множеством доселе неведомых тайн. И открыв эту дверь, можно выпустить эти тайны на волю. Впечатляет…

— Вот! — наставительно произнес эльф, читая по лицу ход моих мыслей. — Я сумел создать не просто механического паука, он для меня послужил ключом от давно запертой двери. Мои идеи как раз хранились за этими дверями.

Мне вспомнилось одно философское течение, основанное на утверждении, что мы можем сами создавать некие врата в иные миры и путешествовать по ним. Харан что ли решил меня подурить этими бреднями? Как-то не вяжется со всем происходящим.

— Но это все не важно! — быстро произнес эльф. — Важно вот что — ваша основа отлична от моей, вы можете созидать не разрушая, я же созидая, могу только разрушать! Мне поздно уже меняться, я просто не представляю, к чему могут привести мои попытки изменить свою суть. Мне требуется ваша сила, чтобы создать тело для дочери. Не думайте, что вам требуются некие знания о моем народе, творите так, как вам угодно и все у вас получится.

Харан снова самоуверенно утвердился в кресле и с завидным высокомерием посмотрел на меня.

— Но это же абсурдно…

Я не мог представить, как человек, не обладающий нужным знанием способен создать Нечто. Это все равно, что пытаться заставить бродягу сковать меч. Ничего у него не выйдет, как бы он ни старался!