Сергей Волков - Сомнамбула. Книга 3. Бегство Сквозь Время

«С возвращением, Максим!», – сказала она.

Девушку звали Соня. Соня ван Астен.

Матвей рывком сел на кровати, схватился руками за голову, сжал виски, зажмурился…

Мозг его полнился образами, как галактика – звездами. Из череды воспоминаний то и дело возникали отдельные, особо запомнившиеся моменты – база «Армии пробуждения» на Уране, прогулка с Соней, знакомство с товарищем Альфой, статуя Справедливости, авиетка «Колибри», полет на Умбриэль, погибшая «Барракуда», поединок на арене Аэрополиса «Танцоров вечности», фотонный крейсер «Справедливый», комета «Шпитц-11», шоу Пяти стихий, смерть товарища Альфы, сумасшедшая Анна Петровская в полицейском коптере, революция на Марсе, подготовка к атаке на Луну, подрыв «Австралии», бой со скоростными танками, мертвый Оберпротектор Гай Руднев и археоптерикс Гриша в клетке, крейсер «Вольный», Исинка…

И фигурка, подаренная Людвигом. Где же она? Ага, вот, висит на шее. Матвей сжал льва, привычно вздрогнул, пережидая волну холода.

Анна Петровская. Невеста. Стоп, Анна! Аннушка, Анютка… Его невеста, самая родная, самая любимая – и пропавшая, похищенная экстремистами с борта планетолета «Юрий Речников»… Она жива! Она спасла его, Матвея Гумилева, старшего лейтенанта «Беллоны», от казни Пяти стихий!

Но за что его должны были казнить?! Что он совершил?

И тут перемешанные в яркий коктейль воспоминания вдруг, словно получив команду извне, выстроились по ранжиру и пронеслись перед мысленным взором Гумилева в нужном порядке.

Он задохнулся от ужаса осознания произошедшего, горло сдавил спазм, сердце перестало биться, по спине потекли струйки ледяного пота.

– Господи… – прошептал Матвей, раскачиваясь из стороны в сторону. – Господи, что я наделал… что со мной сделали… Аня… Соня…

Тревожно запищали приборы. «Умная кровать», подключенная к единому лечебно-диагностическому комплексу, выпустила мягкие лапы зажимов. Тончайший инъектор выдвинулся из подголовника, но потрясенный Матвей даже не заметил укола. Спустя несколько секунд препарат подействовал. Матвей обмяк, откинулся на подушку и вновь уснул.

Эпизод 8

Между небом и землей

Станция «Амур», штаб-квартира корпорации «Кольцо»; борт корабля «Надежда»

В соседнем помещении лаборатории Х-18 академик Китаев, отодвинув стойку с дисплеями, удивленно развел руками.

– Степан Николаевич, это феноменально и удивительно. Первый случай в практике.

– Что, что происходит?! – рявкнул Гумилев-старший, напряженно вглядываясь в экран, на котором шла трансляция из палаты, где находился Матвей.

– Понимаете, нейрокоррекция прошла успешно. Мы возродили в вашем сыне его личность, личность Матвея Степановича Гумилева. Но… – Китаев в замешательстве подергал себя за бороду.

– Что «но»? Да говорите же, черт вас подери! – Степан Николаевич готов был вцепиться в щуплого академика. – Что с моим сыном?!

– Видимо, это особенности строения его мозга… – пролепетал Китаев. – Он… понимаете, он обрел личность Матвея Гумилева, но полностью сохранил все воспоминания о том, как был другим человеком, Максимом Верховцевым. И теперь…

– Это не опасно? – быстро спросил Степан Николаевич.

– Ну-у… как вам сказать. Если психика вашего сына выдержит, это в чем-то даже забавно…

– Что значит «если»? Что значит «забавно»?! Вы что, в бирюльки тут играете?! – взревел Степан Николаевич.

– Извините. Я могу провести повторную нейрокоррекцию, – поспешно заверил Гумилева Китаев. – Только…

– Что «только»?! Вы можете говорить толком и изъясняться проще? Речь идет о моем сыне!

– Давайте дождемся его пробуждения. Во сне состояние шока, который он пережил, обретя воспоминания двух разных людей, пройдет.

– Погодите, – сердито засопел Гумилев, – так в нем теперь что, две личности?

– Сначала я тоже так подумал, – кивнул Китаев. – Но посмотрите вот на этот дисплей. Видите – зеленая линия, обозначающая альфа-активность мозга, только одна. У пациентов с двумя и более личностями – бывают и такие – можно увидеть две и более линии.

– То есть Матвей просто помнит то, что с ним было, когда он… ну, был как бы не в себе, был сомнамбулой? – уточнил Степан Николаевич, успокаиваясь.

– Именно.

– Хм… – президент корпорации «Кольцо» задумчиво потер подбородок и пробормотал: – Может, это даже и неплохо…

– Значит, Аня была здесь, – Матвей помешал ложечкой в стакане, сделал глоток. – Как же ты допустил, папа?

– Ну, виноват, виноват, – Степан Николаевич развел руками. – И главное, старый я дурак, сам ведь, своими собственными устами, дал команду исину «Черной стрелы» Надежде выполнять все приказы Анюты. Тут как раз началась ваша операция по захвату Луны, меня срочно вызвали…

Услышав «ваша операция», Матвей скривился. Он уже полностью взял под контроль свои новые воспоминания, но некоторые моменты его сильно тревожили. Осознать, что еще совсем недавно ты был тем человеком, который разрушил все то, за что ты же и сражался до этого, оказалось нелегко.

Отец и сын завтракали в просторных президентских апартаментах станции «Амур». Стильная хай-тек мебель, картины на стенах, гигантский обзорный иллюминатор, дающий захватывающую дух панораму Венеры. Но сейчас Гумилевым было не до красот преображающейся планеты. Над всем человечеством нависла реальная опасность если не гибели, то по крайней мере глобального регресса. «Разделяй и властвуй», – эта древняя как мир формула вновь заработала, дробя Объединенное человечество на части. Правда, те, кто собирался властвовать, пока еще не вышли из тени, однако Степан Николаевич был уверен – это всего лишь вопрос времени.

Именно об этом он собирался поговорить с сыном, но прежде нужно было поставить все точки над i, разрешить все противоречия и сложности, возникшие после нейрокоррекции.

– Скажи, Матвей, – осторожно спросил Гумилев-старший. – Скажи, пожалуйста… Хотя, если не хочешь, можешь не отвечать… Ты рассказывал мне про девушку, которую… с которой у тебя были отношения… Ну, сестру главного экстремиста…

– Про Соню? – Матвей слегка побледнел. – Отношения… Отец, Соня ван Астен – моя невеста. И я люблю ее!

– А как же Аня?

– Анна Петровская – моя невеста, – растерянным попугаем произнес Матвей. – И я люблю ее…

– Ну, ты же понимаешь, сын, что рано или поздно тебе придется сделать выбор?

– Понимаю, – очень серьезно ответил Гумилев-младший. – Понимаю – и боюсь этого выбора. Но еще больше я боюсь за… за них. Аня умчалась неизвестно куда…

– Скорее всего, разыскивать тебя, – вставил Степан Николаевич.