Анфиса Кохинор - Дурацкие игры магов. Книга первая.

Сравнив свою секретаршу с отнюдь не положительным героем, Станислава мгновенно пришла в прекрасное, и когда, после очередного набора номера услышала длинный гудок, щелчок и вежливый приятный голос: "Салон "Пифия", Слушаю Вас", ехидно улыбнулась и без обиняков заявила, что уезжает на неделю по личным делам. Секретарша пыталась что-то возражать, но хозяйка слушать не стала - повесила трубку и направилась к платформе, где уже стояла электричка. Пассажиров в вагоне было - раз-два и обчёлся. Хранительница устроилась у окна, поставила сумку рядом и вскоре задремала под мерный стук колёс…

Нечем дышать… Рывок… Ещё рывок… Нет сил… Надо… Жить… Вырвалась… Серое месиво отпустило. Стася вдохнула полной грудью и бросилась на шею "оленю". Пальцы погрузились в мягкую шелковистую шерсть, и она почувствовала облегчение… "Олень" повернул голову, потёрся влажным носом о её плечо и механическим женским голосом сообщил:

- Сто десятый километр.

Станислава вскрикнула и вскочила - электричка стояла у знакомой платформы.

- Чёрт! - выругалась она, бросилась к дверям и в последний момент выскочила на перрон.

Отдышавшись, спустилась по разбитым ступеням с платформы и неторопливо пошла по грунтовой дороге, с наслаждением вдыхая свежий запах земли, прелых листьев и набухших почек. Напряжение последних дней постепенно таяло, и к своему деревенскому дому Стася подошла в благостном и спокойном расположении духа. На участке ещё лежал снег, но на клумбе возле крыльца уже расцвели первые весенние крокусы. "Вот настоящее чудо, без всякой магии", - с умилением подумала женщина и вошла в дом, встретивший её холодом и сыростью.

Стася оставила сумку у двери, повесила кутку на старый медный крючок и затопила печь, а когда дрова занялись весёлым жёлтым пламенем, принесла из колодца воды и взялась за уборку. Понемногу дом наполнялся теплом и уютом. К вечеру, уставшая, но довольная собой хозяйка с чашкой горячего чая расположилась в кресле у камина, когда-то любовно сложенного отцом, и, пристально глядя на оранжевые языки пламени, тихо произнесла:

- Что же ты наделал, папа?

- Прости, доченька, я хотел как лучше…

- А получилось, как всегда, - машинально продолжила Стася и осеклась: в соседнем кресле сидел отец и печально смотрел на неё. Сердце Хранительницы болезненно сжалось: - Почему ты всю жизнь молчал, папа? Почему ничему не учил меня? Я не знаю, что делать! Кто я? Кто ты, в конце концов?

- Я расскажу тебе всё, что ты хочешь. - Фёдор внимательно разглядывал дочь: заклятия Дмитрия не было. "Любопытно. Почему он снял его? Всё-таки решил выполнить приказ? Тогда почему она до сих пор здесь? Неужели мой маленький убийца влюбился? Забавно…"

- Вокруг меня бродят непонятные личности, которые только и делают, что рассказывают страшные сказки! Принцесса! Хранительница! Для меня это пустые слова. Как мне защититься, папа? Мне сказали, что ты наложил на меня заклятье, но от всего ли оно убережёт? Я беспомощна! Ты ничему меня не научил! Ты, великий маг и волшебник, легенда Лайфгарма!

- Я считал, что ты имеешь право на спокойное детство и юность. Ты жила в этом Мире, он был для тебя родным. И всё-таки, я учил тебя. Ты умеешь гадать, разбираешься в травах. А сумеешь ли ты овладеть искусством высшей магии, зависит только от тебя.

- Что я должна делать?

- Найди в погребе книгу, прочти её и поэкспериментируй. У тебя получится, ты же моя дочь.

- Хорошо, я попробую, - кивнула Станислава и тихо попросила: - Расскажи об Алинор.

- Алинор… - Лицо экспериментатора исказила боль. - Алинор… - опять начал он и через силу закончил: - твоя мать.

- Ты говорил, что мама умерла.

- Она влюбилась в Олефира… И предала меня… - едва слышно произнес маг. - Я должен был спасти тебя… и Лайфгарм.

На Станиславу хлынули эмоции отца, она ощутила ту глубокую затаённую скорбь, что долгие годы терзала его и всхлипнула:

- Я не знала, прости…

Фёдор невидящим взглядом смотрел перед собой. Мысли его, должно быть, унеслись в те счастливые времена, когда они с Алинор были вместе. Вдруг Стася заметила, что стройная фигура отца медленно растворяется в воздухе, и замерла, не в силах произнести ни слова. Но когда силуэт мага стал почти прозрачным, в отчаянии закричала:

- Папа! Куда ты?!

Фёдор посмотрел на дочь и грустно улыбнулся:

- Ты до сих пор не поняла? Я жду тебя дома.

Глава 6.

Уроки магии.

Стася в растерянности посмотрела на пустое кресло, вскочила и бросилась на кухню. Щёлкнула выключателем, откинула половик, подняла тяжёлую деревянную крышку и по шаткой лесенке спустилась вниз. Подпол с детства казался Хранительнице местом таинственным и мрачным. Без надобности, она старалась туда не ходить, но сегодня страха не было. Очутившись среди дощатых полок и ненужных вещей, женщина внимательно огляделась и, повинуясь беззвучному зову, направилась в самый дальний и тёмный угол. На стене, между поношенной телогрейкой и синим дождевиком, висел старый отцовский рюкзак. Прислушавшись к внутренним ощущениям, она вытянула руки, и рюкзак сам прыгнул в ладони. Прижав его к груди, словно величайшую драгоценность, Хранительница ринулась наверх, рискуя свернуть шею на лестнице. Но обошлось. Стася ворвалась в комнату, плюхнулась на ковёр возле камина и стала торопливо распутывать верёвки, ломая ногти и чертыхаясь. Наконец узлы поддались, и на свет появился вожделенный источник знаний. Станислава ожидала увидеть нечто древнее, в сафьяновом переплёте с золотым теснением и потрёпанными, пожелтевшими от времени страницами, а на дне рюкзака вместе с пучком сухой травы лежал обычный блокнот-ежедневник в дерматиновой обложке.

- И всё?

С недоумением покачав головой, Стася вытащила пучок травы, машинально растёрла пальцами сухие листья, и в ноздри ударил незнакомый одуряющий аромат. Веки мгновенно налились свинцом, рюкзак выпал из безвольных рук, и женщина провалилась в глубокий безмятежный сон…

Яркие солнечные лучи пробежали по комнате и коснулись лица. Прикрывшись ладонью от их назойливого света, Хранительница открыла глаза и глубоко вздохнула. В воздухе ещё витал запах неизвестной травы, но уже лёгкий и смутный, как утренняя дымка. Стася села, обвела сонным взглядом комнату, вытащила из рюкзака ежедневник, и, едва рука коснулась обложки, сонливость бесследно испарилась. Позабыв про утренний туалет, завтрак и прочие мелочи жизни, она уткнулась в ровные, от руки написанные строчки. Понятными были только названия заклинаний, остальное - бессмысленная тарабарщина, записанная русскими буквами, но оторваться от неё Хранительница не могла, словно кто-то настойчиво и категорично требовал дочитать блокнот до конца. И магичка послушно читала, сначала про себя, а затем увлеклась, и произнесла одну фразу вслух. Раздался грохот, и ходики, много лет провисевшие на стене, упали на пол. Из-под обломков проворно выбралась огромная пёстрая кукушка и, недовольно кукукнув, сердито посмотрела на ошеломленную женщину.