Надежда Первухина - Имя для ведьмы

— Ах как остроумно! Что ж, встретимся в грядущее полнолуние в стенах твоей библиотеки. На предмет причесок. Надеюсь, Авдей к тому времени не умрет.

— Я тоже очень на это надеюсь. Потому что после его смерти ты проживешь очень недолго, ученая ведьма. Я обещаю.

Я услышала ее холодный смех, а затем она отключилась.

В доме могильным саваном повисла тишина. Я сидела на кровати с мобильником в руках, рядом валялась раскрытая книжка моего возлюбленного. Прости, Авдей. Это я виновата.

— Это я виновата, — убежденно сказала я Илье, который сидел абсолютно ошарашенный и жалкий, как бездомный котенок. — Это из-за меня Наташа решила погубить Авдея. Чтобы мне насолить. Понимаешь?

— Нет, — ответил Илья, хлопая белесыми ресницами.

— Правильно. Значит так, мальчик. Ты у меня засиделся. И кроме того, слишком много узнал, хоть ничего и не понял. Будет лучше для тебя, если ты все это забудешь.

Я беру его за руку и веду прочь из квартиры. Он как-то вяло и безвольно мне подчиняется, видимо, в пылу гнева я переполнила атмосферу естественной магией. У подъезда я останавливаюсь и, глядя в глаза Илье, изрекаю заклинание Мемории. Теперь-то оно должно сработать.

И оно срабатывает. Илья смотрит на меня совершенно чужим взглядом, будто никогда раньше не встречал. Растерянно оглядывается и восклицает:

— Елы-палы, и куда ж меня занесло в такую поздноту?! Девушка, который час, не подскажете?

— Да уж половина двенадцатого.

Илья хватается за голову. Я его понимаю. Заклинание Мемории вызывает резкие перепады артериального давления у реципиента, и Илья себя чувствует как после похмелья.

— Ваши товарищи недавно ушли, — вдохновенно сочиняю я. — Вы с ними долго сидели вон на той скамейке…

— Водку пили.

— И пиво.

— Да здравствует пиво во всем мире! — вяло шутит бедняга.

— Ага. А потом вы задремали, я как раз вышла с собакой погулять, ну, они мне передали для вас деньги на такси, сказали, чтобы я вас разбудила. Вот, возьмите.

— Ой, спасибо! — радостно улыбается Илья, и мне даже немного жаль, что наше знакомство закончилось. — Вы меня выручили. Ну, я пошел. Однако засиделся, а у меня еще кактус не полит.

— Всего хорошего, — говорю я. — Не забывайте поливать кактус.

Счастливый ты мальчик, Илья. У тебя, наверно, и врагов нет.

Но зато у тебя нет человека, ради которого стоит биться с врагами.

Поэтому, в отличие от тебя, мне больше повезло.

Выпроводив Илью, я не стала возвращаться в квартиру, хотя голова гудела, а все тело настойчиво требовало немедленного отдыха. Я двинулась к шоссе, надеясь поймать попутную машину.

Наконец мне повезло. Малиновый «опель» притормозил и оценивающе посветил на меня фарами.

— На работе, что ли, красавица? — ухмыльнулся водитель. Был он толст, бритоголов, золотозуб и удручающе самодоволен.

— Нет. Подвезите-ка меня в Кузнецкую слободу.

— А может, лучше в ресторанчик? Развеемся.

Я посмотрела истинным зрением прямо в его душу. И увидела ясно, как на ладони все, что с ним случится. Странно. Раньше у меня никогда не получалось вот так, мимоходом, считывать людские судьбы…

— Тебя зовут Владимир, — констатировала я. — Или Вован Золотой Зуб. Послезавтра в тринадцать часов сорок три минуты тебе размозжит тесаком череп некий Ахмет Джафармуратов. Это будет в твоем офисе во время деловой встречи. Так что езжай, дорогой, и думай не о минете, а о спасении своей души.

У Вована отвисла челюсть. Он, словно под гипнозом, тронул руль и медленно покатил по ночной трассе. И всю дорогу молчал, как уже убитый.

При въезде в Кузнецкую слободу я вышла, оставив Вована размышлять о превратностях судьбы. Мне же было не до него. Я торопилась нанести поздний визит бабе Кате.

Улица, застроенная старыми деревянными домами, была целомудренно-пустынна и патриархальна. Мои шаги даже не будили местных дворняг, досматривающих в будках сны о национальной охоте. Спали и их счастливые хозяева, не интересующиеся ходом вечного поединка между Добром и Злом. И резные ставни надежно укрывали их честные сны от посягательства ведьмы. Я завидую вам, обычные люди…

Я напрасно боялась, что буду не вовремя и не смогу добудиться старой гадалки. Когда я тронула калитку, та легко отворилась, приглашая меня зайти. Я вошла во двор. Пахло куриным пометом и остывающей землей. Неожиданно у моих ног образовалась пушистая тень и, мурлыча, стала об них тереться.

— Фу, напугал, бродяга! — прошептала я одному из старухиных котов. — Хозяйка твоя спит небось и не ждет гостей…

Опровергая мои слова, маленькая терраса осветилась дрожащим огоньком керосинки. Дверь открылась, и баба Катя в ватнике, наброшенном поверх длинной ночной сорочки, махнула мне рукой.

— Как чуяло сердце, что снова ты ко мне придешь, доча, — сказала она усталым голосом. — Заходи, что мерзнуть, росы нынче холодные.

Я уселась возле стола, как в прошлый раз, и смотрела, как о стекло керосиновой лампы обжигают крылья первые комары. Баба Катя пошла ставить самовар, пояснив, что к серьезному разговору без чая и приступать не следует. В том же. что разговор предстоит именно серьезный, она даже не сомневалась.

— Скоро закипит, — сказана она, возвратившись, и принялась доставать из пузатого буфета чайные чашки. — Ты с сахаром пьешь?

— Нет, не люблю сладкого.

— А зря. Глюкоза укрепляет нервную систему и повышает уровень серотонина, — назидательно изрекла гадалка. — А на тебя глянуть уж без слез нельзя — как есть покойница.

— Да ладно вам, баб Кать, — смутилась я. — Вы вечно преувеличиваете. И потом… вам бы мои проблемы!

— Чур, чур меня, — отмахнулась блюдечком гадалкa. Поставила чайные приборы на стол, выложила в вазочку имбирных кренделей и, построжев, сказала:

— Ну, к делу.

Это только мужчины вершат свои судьбоносные для мира дела за столом с боржоми, шампанским или самогоном. Женщины могут принять фундаментальные постулаты по реструктуризации ткани бытия, попивая чай с сахаром и имбирными кренделями. Шоколадные конфеты и слоеные пирожки также приветствуются.

— Значит, она тебя нашла, — заключила баба Катя и позвенела в чашке ложечкой. — Этого следовало ожидать. Почему же тогда ты так дергаешься?

— Потому что она требует от меня не обычного соревнования в магическом искусстве, а настоящего боя! С последующим уничтожением побежденного…

— Ты уверена? Дуэли ведьм давно запрещены Трибуналом, насколько я знаю ваш кодекс.

— В том-то все и дело, что вызвала она меня по правилам, вроде как на соревнование мастеров, а на деле просто собирается убить. Ей почему-то это нужно. Ей или кому-то, кто стоит за ней… Кто приказал ведьме Наташе подсесть ко мне на шабаше, поссориться и…