Керстин Гир - Таймлесс. Рубиновая книга

— Я… я не помню, — сказала мама.

— Ну, сумма вряд ли могла быть пристойной, потому что, насколько я припоминаю, доход у твоего мужа был более чем скромный.

— Точно-точно! — подлила масла в огонь тётя Гленда. — Этот голодранец…

— Может и так. Значит, это действительно была небольшая сумма, — ответила мама. Неуверенность, которую вызвал в ней взгляд мистера де Виллера, исчезла, как ни бывало. Щёки больше не пылали.

— Зачем же тогда акушерка пошла на подлог? — спросил мистер де Виллер. — Это было и остаётся преступлением, подделкой свидетельства. Оно карается законом.

Мама опустила голову:

— Мы рассказали, что наша семья будто бы состоит в сатанинской секте. И что в этой секте многое зависит от гороскопов. Мы сказали, что ребёнок, рождённый седьмого октября, обречён, и что его будут использовать для сатанинских ритуалов. Она нам поверила. У этой женщины было доброе сердце, и она не любила сатанистов. Поэтому она пошла на обман и исправила дату в свидетельстве о рождении.

— Сатанинские ритуалы! Какой срам, — чёрный дядька возле камина зашипел, как змея, а маленький мальчик прижался к нему ещё плотнее.

Мистер де Виллер понимающе улыбнулся:

— Неплохая история. Поглядим, подтвердит ли её акушерка.

— Мне кажется, не очень-то умно с вашей стороны тратить время на такие проверки, — вставила леди Ариста.

— Правильно, — сказала тётя Гленда. — Шарлотта может прыгнуть в любой момент. Тогда мы поймём, что история Грейс высосана из пальца. Что это глупая выдумка, сочинённая для того, чтобы вставить нам палки в колёса.

— А почему бы им вдвоём не унаследовать ген? — спросил мистер Джордж. — Ведь такое уже случалось.

— Да, но Тимоти и Джонатан де Виллеры были однояйцевыми близнецами, — сказал мистер де Виллер. — И так предсказывало пророчество.

— Поэтому в хронографе предусмотрены два карнеола, две пипетки, два ящичка с двенадцатью элементами и две шестерёнки, — сказал человек у камина. — Рубин же один.

— Тоже правда, — сказал мистер Джордж. Его круглое лицо выглядело озабоченным.

— Важно проанализировать мотивы моей сестры. Почему она врала. Или врёт, — тётя Гленда смерила мою маму взглядом, полным ненависти. — Если ты хочешь, чтобы хронограф считал кровь Гвендолин и сломался, то ты глупее, чем я думала.

— Как она вообще может надеяться, что мы поверим хоть слову из её рассказа? — сказал человек у камина.

Он вёл себя так, будто нас с мамой в комнате не было. Как по мне, то уж очень высокомерно.

— Я хорошо помню, как Грейс солгала тогда, чтобы защитить Люси и Пола. Она помогла им в самый ответственный момент. Если бы не она, возможно, катастрофу удалось бы предотвратить.

— Джейк! — сказал мистер де Виллер.

— Какую катастрофу? — спросила я. — И кто такой Пол?

— Уже само присутствие здесь этой персоны кажется мне недопустимым, — сказал человек у камина.

— А вы, собственно, кто такой? — взгляд и интонации у мамы стали холодными и колючими. Я была поражена, как ей удавалось оставаться такой спокойной.

— Это к делу не относится, — он даже не удостоил маму взглядом.

Светловолосый мальчик осторожно высунулся из-за его спины и посмотрел на меня. Своими веснушками он немножко напоминал Ника, когда тот был поменьше, поэтому я ему улыбнулась. Бедняжечка — с таким дедулей ему в жизни точно ничего не светит. От испуга он широко распахнул глаза, увидев мою улыбку, а потом снова исчез в укрытии за чёрным пиджаком.

— Это доктор Джекоб Уайт, — сказал Фальк де Виллер безразличным тоном. — Гений в области биохимии и медицины. Обычно он более вежлив.

Лучше б его звали Чёрным Джеком, да — «Джек Блек», как-то так. Даже цвет его лица отливал чернотой.

Мистер де Виллер посмотрел на меня, затем его взгляд опять соскользнул на маму:

— Так или иначе, нам пора решать. Тебе можно верить, или ты снова что-то задумала?

Пару секунд мама сверлила его сердитым взглядом. Затем она опустила глаза и тихо сказала:

— Я здесь не для того, чтобы помешать вашей великой тайной миссии. Я здесь, чтобы спасти свою дочь. Можно обезопасить с помощью хронографа путешествия во времени, и она могла бы жить более-менее нормальной жизнью. Это всё, чего я хочу.

— Именно! — сказала тётя Гленда. Она подошла к дивану и села рядом с Шарлоттой. Я бы тоже с удовольствием посидела сейчас, ноги совсем устали. Но никто не предложил мне стул, поэтому ничего другого не оставалось, как только стоять дальше.

— То, что я совершила тогда, мало касается… вашего дела, — продолжала мама. — Честно говоря, я вообще почти ничего не знаю, а если что и знаю, то всё равно не понимаю до конца.

— Тогда я удивляюсь ещё больше, как вы посмели вмешаться в дела, о которых не имеете ни малейшего представления, — продолжал чёрный доктор Уайт.

— Я же просто хотела помочь Люси! — сказала мама. — Она была моей любимой племянницей. Я заботилась о ней, когда она была ещё совсем маленькой. И она попросила меня о помощи. Как бы вы поступили на моём месте? О Боже, они были так молоды, так влюблены и… я просто не хотела, чтобы что-то стало у них на пути.

— Да, и у вас прекрасно получилось!

— Я любила Люси как сестру! — мама взглянула на тётю Гленду и добавила:

— Больше, чем сестру.

Тётя Гленда взяла Шарлотту за руку и погладила её. Шарлотта остекленевшим взглядом уставилась в пол.

— Все мы любили Люси! — сказала леди Ариста. — Поэтому так важно было держать её подальше от этого мальчишки и его испорченных взглядов на жизнь. Держать подальше, вместо того, чтобы потакать!

— Какие там испорченные взгляды! Это она, маленькая рыжеволосая бестия, она вбила в голову Пола тайные клятвы, — сказал мистер Уайт. — Она и толкнула его на кражу!

— Это неправда! — возразила леди Ариста. — Люси никогда бы такого не натворила. Это всё Пол, он использовал её юношескую наивность и соблазнил бедную девочку.

— Наивность! Дайте посмеяться! — хмыкнул доктор Уайт.

Фальк де Виллер поднял руку:

— Эта дискуссия излишняя. Мы уже не раз это обсуждали. Мне кажется, все осведомлены о позициях сторон, — он посмотрел на настенные часы. — Гидеон должен вернуться с минуты на минуту. До этого момента нам надо принять решение о том, каковы будут наши дальнейшие действия. Шарлотта, как ты себя чувствуешь?

— У меня всё так же болит голова, — сказала Шарлотта, не отрывая глаз от пола.

— Вот видите! — тётя Гленда растянула ядовитую улыбочку.

— Но это не значит, что я тут же прыгну во времени.

— Ты… ты… чертовка! — сказала тётя Гленда.