Настя Левковская - Прятки без правил

Да уж, повезло мне… Или Сфинкс знал, к кому подселять?

Вдруг раздался резкий звонок, заставивший меня поморщиться. Соседка моментально увяла и, тяжело вздохнув, закатала рукав комбинезона. Оказалось, что на ее руке находится некое подобие широкого браслета. Именно он и звенел. Нельса, скорчив недовольную рожицу, нажала на большую кнопку сбоку и ангельским голоском пропела:

— Да, папа.

Лица мне не было видно, а вот сухой голос, рявкнувший: 'Быстро ко мне в кабинет!', я чудно расслышала. М-да, а у моей новой соседки, по ходу, отвратные отношения с родителем. Сочувственно посмотрела на сестру по несчастью.

— Хорошо, папа, — меж тем смиренно ответила Нельса и, отключив штуку, буркнула: — Донесли, все-таки. Сейчас опять головомойка ждет… Как же он меня достал! — и, встрепенувшись, резко поднялась. — Ты осваивайся, Элиза. Я сейчас схожу, втык получу и сразу вернусь.

И, нахмурившись, понуро побрела к двери.

Немного поразмышляв на тему извечного конфликта отцов и детей, я решила осмотреться. Ну и научиться пользоваться… комнатой. А то ж конфуз будет, когда выяснится, что я ни в зуб ногой, где, что и как. Заодно найти бы ванную комнату и принять душ, а то в этом комбинезоне весьма жарко.

Я побрела вдоль стены, проводя по ней ладонью. И вот моя рука наткнулась на выступ. Немного подумав, я сильнее нажала, и с любопытством проследила, как появляется моя кровать. Ага, с этим понятно. Идем дальше… Присмотрелась к стенкам и увидела, что имеется еще несколько таких выступов. Так что довольно потерла руки и чуть ли не вприпрыжку помчалась исследовать новое. Таким образом я обнаружила, что наша комната может похвастаться весьма обширным набором мебели, которая, увы, будучи вызванной одновременно, ну никак не помещается. Это я выяснила, когда случайно нашла кнопку дивана. В общем, стола у нас больше не было. Прямо не представляю, как буду Нельсе объяснять, что произошло… Зато ванная комната привела меня в бурный восторг! Представьте себе: голубые стены, мозаичный пол, изображающий водный мир, туалет отгорожен ширмой, а почти всю площадь комнаты занимает… ну, ванной я бы это не назвала. Можно сказать — мини-бассейн. Чистый рай!

Радостно пискнув, я в два счета разобралась с подачей воды и, предвкушая чистое наслаждение от горячей ванны, принялась раздеваться. Поглощенная своим восторгом, я не сразу заметила листик, который выпал из одежды. Ну а когда заметила — тотчас же насторожилась. Интересно, я сильно ошибусь, предполагая, что это — писулька от Сфинкса?

Осторожно, как особо ядовитую змею, подняла записку. А развернув ее, насторожилась еще больше — летящий почерк зеленоглазого психа был мне очень хорошо знаком. И никогда не сулил ничего приятного.

Что тут у нас? Прочитала и едва сдержалась, чтобы не затопать и не завизжать. Нет, ну это уже ни в какие ворота! Вот сволочь!

'Милая Алиса', - гласил сей опус, — 'Совсем забыл сообщить тебе самое главное изменение. В этом этапе победа будет засчитана лишь тогда, когда я поцелую тебя. Так что старайся, радость моя! Я в тебя верю!' Блин, я никак не успеваю за тараканами в этой рыжей голове. Правила меняются, как минуты на циферблате! Но, конечно, больше всего меня выбесила приписка: 'P.S. Кстати, малышка. Мне понравилось твое новое украшение. И нашла же в таком захолустье украшения танцовщиц! Это ты для меня так старалась? Я оценил! Честно-честно! Жаль, ты была без сознания и не почувствовала, какие ласки достались твоему животику. Но обещаю обязательно повторить!'

Как я ничего не разбила — до сих пор не пойму. Злая была — жуть! Записку подрала на мелкие куски… А потом долго, даже с каким-то остервенением, отмывалась в ванной. Особенно досталось животу. Я так терла его, что, в конце концов, кожа покраснела и начала немного зудеть. Будто это поможет смыть его прикосновения… У-у-у, рыжая зеленоглазая морда! Откуда же ты взялся на мою голову?! И как бы самой крышей не поехать по ходу этих пряток без правил…

Правда, к возвращению Нельсы я уже успокоилась. Просто лежала на кровати и хмуро смотрела в потолок.

Соседка появилась — на тень самой себя похожая. Вяло махнула мне рукой, вызвала свое спальное место и тоже улеглась.

— Поцапались? — заговорила я, чтобы как-то разорвать гнетущую тишину.

— Переживу, — буркнула Нельса, не глядя на меня. — Первый раз, что ли…

— Не ладите? — мне почему-то стало интересно, и я повернулась на бок и подперла голову рукой.

— Мягко сказано, — вздохнула она и тоже повернулась. — Я — его личный позор, Элиза. Вот и сегодня… Кто-то все-таки донес ему, что летом я не в лагере юных космотехников была, а у бабушки, на окраине заповедного леса у Шилска.

— А чем это плохо? — я не особо въехала в суть проблемы.

— Это длинная история, — Нельса резко села на кровати. — Вряд ли тебе интересно…

— Ну почему, — живо откликнулась я. — Даже очень!

— Правда? — соседка посмотрела так недоверчиво, что мне даже стало ее жаль. Неужели никто никогда не интересовался ею, ее жизнью, мечтами, проблемами?

— Правда, правда, — торопливо закивала я.

Мне действительно хотелось знать. Нельса мне нравилась. Очень. И хотелось хоть как-нибудь ей помочь. Хотя бы выслушать…

— Ну… если начать сначала… — она вздохнула и, смешно сведя брови к переносице, неторопливо принялась излагать: — Мой отец — известный ученый, ты наверняка о нем слышала. Его зовут Керст Мэйфи, — и многозначительно на меня уставилась.

Едва сдержалась, чтобы не хихикнуть. Ну да, охотно верю, что этого Керста здесь каждая собака знает. Но мне-то его имя не говорит ровным счетом ничего! Правда, выдавать это никак нельзя, потому я охнула и, надеюсь натурально, воскликнула:

— Не может быть!

— Вот такой у меня отец, — невесело рассмеялась Нельса. — Так вот… Он бредил сыном. Давно и прочно. Мечтал о том, как будет учить физике и математике. Как тот потом пойдет по его стопам… А родилась я.

Вот же… Тоже вечная песня. Отец хотел сына, родилась дочь… Тут возможны варианты, но как показывает практика — почти все они имеют плохой конец.

— Так что меня воспитывали, как мальчика, — продолжала меж тем соседка. — Вот только… Не лежала у меня душа к точным наукам. К тому же… — она запнулась, покраснела, а потом негромко закончила: — У меня выдающиеся способности к медицине. В частности к презираемому у нас травничеству. И отец не считает это достойным занятием для своего отпрыска, — скривилась и горько усмехнулась. — Представляешь, он даже не позволил мне запатентовать последнее изобретение, которое высоко оценили в наших больницах. Говорит, нечего позорить его имя всякой ерундой. Лучше бы с таким рвением схемы сборки космолетов изучала, — явно перекривила она отца. — Так что вместо того, чтобы учиться в медицинском университете и заниматься любимым делом, я вынуждена сидеть в этом и учить то, что с детства ненавижу, — Нельса вздохнула и скрутилась в клубочек на кровати. — И, главное, у меня же две сестры младших! Все, как он хотел! Умницы-отличницы… Одна на первом курсе космолетного училища учится, вторая — спец-школу заканчивает, на наш факультет поступать будет. Что ж он ко мне-то прицепился?! — она негромко всхлипнула и спрятала лицо в подушку.