Память гарпии (СИ) - Ксения Оганесовна Таргулян
— Думаю, это в моей природе — наполнять мир жизнью.
— Они захватили весь некропилаг, вы в курсе, да?
— «Захватили»? — переспросила Асфодель холодно. — Древа — это не какая-то зараза.
Сил оправдываться и подбирать более уместное выражение не было. Орфин лишь ниже опустил взгляд.
— Что ж, извини, если они доставили тебе неудобства, — едко заметила дама. — Но хватит вопросов на сегодня. Вот и архив. Передохни здесь, и мы продолжим разговор.
Стена из мышц расползлась перед ними, открывая новый закуток Чертогов — больше всего он напоминал склад мебели. Десятки табуреток и диванов, этажерок и тумбочек громоздились неровными рядами, врастая ножками в пол. Его укрывали обломки паркетной доски, встав на которые, Орфин смог наконец не касаться больше древ. Шум чуждых образов, обступавших его разум, стих, и воцарилась блаженная тишина.
По стенам архива плющом взбирались кровавые лозы. Наверху они сплетались в потолочный свод. Их плавные органические изгибы делали комнату похожей на печень, если смотреть на нее изнутри. Лишь один угол остался свободен от цепня, и там виднелась облупившаяся штукатурка поверх серого кирпича. В стене зиял прямоугольник оконного проема без стекла и без рамы. Его извилистой решеткой перекрывали мощные мясистые ветви.
Орфин с полминуты разглядывал всё это.
— Я пленник? — наконец спросил он.
— Почему ты так решил? Я оставлю проход открытым, если желаешь.
— А окно?
— Это чтоб защитить тебя. И кстати, Орфин.
Он настороженно обернулся.
— Ты сказал, что видишь миражи, когда касаешься древ. На что они похожи?
— На… кошмарные сны. Или жуткие воспоминания.
Она задумчиво кивнула.
— Если у тебя будут силы, попробуй всё же пробиться сквозь них в Бытое, хорошо?
— Зачем?
— Коротко на это не ответить. Набирайся сил, и мы поговорим позже.
Она кивнула на прощанье и двинулась прочь по коридору.
Странное всё-таки место этот архив. Наверное, она приводит сюда всех жертв, и они врастают в мебель? Впрочем… какая уже разница.
Орфин опустился в ближайшее кресло, не загороженное прочей мебелью, и закрыл глаза. Тяжесть собственного тела придавила его к сиденью, спинке и подлокотникам. Вот так бы сидеть целую вечность и не шевелиться.
Всё оказалось напрасно, так? Можно было не сбегать из Приюта.
Забыться, принять неизбежное. Позволить воспоминаниям утечь и рассеяться. Не бороться больше и не страдать.
Забытое
1998
Мальчик стоял в прихожей, такой привычной и враждебной одновременно. Громко тикали новые часы над входной дверью. Родной дом словно опустел, хотя людей в нем теперь жило больше. Младенец приковал внимание родителей настолько, что казалось, о старшем сыне вовсе забыли. Возьми завтрак в холодильнике и разогрей сам. Потерпи, если ночью сестренка мешает спать, но сам не шуми, не буди.
Прежний мир рухнул, и нужно было выживать на руинах.
Он проводил всё меньше времени в квартире, которая теперь принадлежала младенцу, и исследовал улицы всё дальше и дальше от дома. Нашел новых друзей и новые забавы. Заброшенная стройка? Парни, да это ж куда круче детских площадок! Прям как колизей — он видел эту арену в телепередаче. Здесь можно подраться, как настоящие гладиаторы. Или взбираться по стенам: кто выше — тот победитель и круче всех!
Колени и ладони порваны в мясо, и голова кружится от высоты, но все смотрят на тебя, когда ты так высоко — их взгляды прикованы, и их сердца замирают вместе с твоим.
Глава 10. Луга асфоделей
«Обитель усталых душ»
Орфин вздрогнул и поморщился, как от боли. Что это было? Яркую эмоцию прострелило чувством острой пустоты. Шарик памяти лопнул, оставив лишь кусок рваной резины.
Открыв глаза, он с горечью понял, что вокруг всё тот же нелепый склад мебели и неизменное кресло под задницей. Сколько он тут уже просидел? Часы? Дни? Кажется, уныние может быть по-настоящему фатальным для призраков. Нужно найти цель — простую и быструю. Чтоб она, как большая кружка сладкого кофе, зарядила его и дала импульс к движению. Пора побороть эту депрессию.
Он оттолкнулся, пытаясь встать, но вместо этого кресло вдруг покачнулось и проехало вперед. Только теперь Орфин осознал, что это инвалидное кресло-каталка. По позвоночнику волной пробежал ужас, и желание встать стало почти паническим. Он подскочил, вырвался из незримой хватки и пнул кресло — оно перевалилось через бугор вздыбившегося паркета и замерло, застряв колесом в ямке.
Осмотревшись, Орфин убедился, что Асфодель действительно оставила открытым проход в основную часть Чертогов. Но его передергивало от одной мысли о том, чтоб снова ступить на проклятые корни. Сразу накатывали тошнотворные воспоминания о том, как гарпия вела его под конвоем.
Он бегло поглядел, что за завесой, в Бытом. Увидел длинный заброшенный цех, пыльный и ржавый. Подоконники и трещины в полу заросли мхом, густыми пучками травы и плющом. За стеклом темнел вечерний переулок и слышался далекий шум машин. Пара мужчин грузили большие джутовые мешки в фургон.
Вернувшись в Пургу, Орфин осмотрел пересеченное алыми ветвями окно. Частицы кровавой взвеси, как мошки, сновали туда-сюда. Снаружи раскинулось серое марево Пурги. Он попытался высунуться в окно, чтоб увидеть, есть ли там путь спасения, но решетка мешала
Тогда, сняв стеклянную полку с этажерки, он с размаху ударил ею по стенке шкафа — она разлетелась в пыль и дребезги. Он выбрал крупный осколок, завернул его в тряпицу и с нажимом провел острым краем по мускулистой ветке на окне. Порез запузырился кровью. Кружащие вокруг пылинки тут же налетели и осели на него, как облако красного гнуса. Через пару секунд они разлетелись, а мясная коряга снова выглядела целой.
Он скрипнул зубами от досады. Чтоб отвлечь мошкару, он глубоко всадил стеклянное острие в плоть другой ветви и провернул внутри раны. Насекомые облепили ее. Но от осколка остался только обмылок, словно стекло годами стачивали прибой и галька — резать таким не получится.
Он подобрал осколок поменьше и быстро, пока рой сидел на глубокой ране другого древа, отпилил тонкий конец одной из ветвей. Стекляшка в его пальцах рассыпалась пургой. Сжав зубы от отвращения, он взялся за мясистую ветвь и потянул было на себя, но по ушам ударил вой миражей. Он отдернулся, но затем пересилил себя и снова ухватил щупальце. Ему удалось отодрать его от окна и закрепить в изгибе костяной коряги слева, хотя оно сопротивлялось, напоминая по силе чью-то ногу. В живой решетке освободился небольшой лаз.
Задержав дыхание, Орфин высунулся сквозь него. Для этого пришлось буквально нырнуть в объятья лоз.
