Академия попаданок. Четвертый семестр - Алексей Калинин
— Да уж, тут нужна генеральная уборка, — покивала я. — Тут одними словами дело не исправишь.
— Вообще-то я говорил про то, что мы находимся возле жилища принцев Тьмы. А тут так же легко умереть, как щелкнуть пальцами. Вот так.
От резкого щелчка я вздрогнула. В ответ на этот сухой звук послышался скрежет. Я невольно присела и обернулась на предмет скрежетания, готовая в любой момент припустить обратно по навесному мосту.
Как оказалось, это распахнулись ворота замка. Черные шипастые створки открылись наружу и выплеснули из себя волну хмурых чертей с трезубцами наперевес. Они так походили на двоих каменных привратников, которых мы оставили на другом берегу, словно были каплями из одной струи водопроводного крана.
Толпа окружила нас и молча взяла в круг сверкающих зубцов. Выглядело это эпично, как в каком-нибудь историческом фильме, где доблестных врагов продажного государства ловят злые воины. И вот-вот враги навтыкают этим воинам или вернут их собственным красноречием на путь истинный.
— Это ты их вызвал? — спросила я шепотом.
— Снова дурацкий вопрос, — также шепотом проговорил Похотун и после этого выпрямился и постарался принять грозный вид. — Вы в самом деле бессмертные, если осмелились тыкать в гостей принцев своими железяками?
Голос его был подобен грому. В глазах сверкнули молнии. Белые волосы чуть поднялись и зашевелились подобно змеям Медузы Горгоны. Мне стало жутковато. По всей видимости черти и не такое видали, поэтому даже не шевельнули хвостами, только сдвинули трезубцы ближе к нам.
Острие одного из трезубцев почти уперлось мне в нос. Пахло оно не «Шанелью номер пять», а чем-то гнилым и вонючим, как будто им прошлогоднюю картошку в подвале ворошили.
— Стойте смирно, а то мы в вас сделаем дырочки! — проговорил один из чертей, самый толстый и мохнатый.
— Вы явно не понимаете, в кого тыкать смеете, черти, — процедил Похотун и взмахнул платком.
Из его уст скороговоркой вырвалось заклинание.
Черти не успели ни моргнуть, ни ойкнуть, как их подняло в воздух и закружило. Вот прямо сорвало с места неведомой силой, как будто под каждым была сжатая пружина и сейчас она распрямилась. В пяти метрах над нами отряд закружился с воплями, стенаниями и проклятиями.
Вниз посыпались трезубцы. Если вы ни разу не стояли под дождем из трезубцев, то даже не пытайтесь повторить этого дома. Во-первых — у вас нет столько выдержки, сколько есть у меня, а во-вторых — у вас нет Похотуна, который взмахом руки соорудил над нами сверкающий купол, отразивший все трезубцы.
— Голые черти по небу летят, в них прилетел Похотуна обряд, — прокомментировала я волшебную карусель над головой.
— Какой обряд?
— К слову пришлось. Заклинание не подходило.
— Сама придумала? — поднял бровь Похотун.
— Ага, сама. Я ещё и на машинке вышивать умею, и крестиком, — вспомнила я кота Матроскина. — А не только вопросы дурацкие задаю.
— Лучше бы ты почаще крестиком вышивала.
— Эй, люди! А ну, спустите нас! А не то… — крикнул самый толстый черт.
— А не то что? — с легкой лукавостью в голосе откликнулся Похотун. — Заплюёте нас?
— А что? Хорошая идея! Мы ещё можем и…
Похотун взмахнул платком и всю визжащую карусель отнесло в сторону пламенной реки. Вовремя, а то я уже успела пожалеть об отсутствии зонта. И вовсе не из-за трезубцев…
— Вот тут вы можете попытаться её затушить. Повертитесь пока, голуби рогатые, а мы навестим ваших хозяев, — сказал Похотун.
— А можно я вон в того, жирного, трезубцем запущу? — спросила я на всякий случай. — А то мне очень не нравится, как он смотрел на меня!
Похотун смерил меня долгим взглядом, потом вздохнул и произнес:
— Эх, Марина, лучше бы ты вышивала… крестиком…
После этого он отправился в замок. Мне ничего другого не оставалось, кроме как поспешить за ним. Ну да, не буду же я здесь оставаться и любоваться на крутящихся, матерящихся и визжащих чертей…
В замке нас встретила грязь, запустение и огромное количество костей на полу. Замок крайне нуждался в услугах хорошей клининговой компании. Вот набежали бы сейчас швабры, метелки да пипидастры, да как навели бы тут порядок…
Но это только мечты, а в реальности приходилось ступать так аккуратно, чтобы не запачкать туфли. Потом замучаешься их очищать. Интересно, а туалеты тут имеются? Судя по запаху, черти даже не знали о существовании таковых. Эта мысль заставила меня поднять выше подол мантии и внимательнее смотреть под ноги.
Черные стены были сложены словно из угля. Даже страшно прикасаться, чтобы не испачкаться. По стенам шли орнаментом сцены из такой Камасутры, что мне приходилось даже глаза опускать, чтобы не краснеть лишний раз. А ведь я повидала немало!
В углах горели ярким оранжевым пламенем широкие чаши. Держали их перевернутые люди, держали ногами, стоя на головах. То и дело из щелей в полу вырывались огненные языки. Они так и норовили лизнуть щиколотки или поджечь мантию. Порой приходилось пародировать удирающих монахов, которые подняли рясы и прыгали что было сил.
Похотун уверенно шел вперед и даже не обращал внимания на пакостников снизу. А те каким-то чудом обходили его, обращая внимание исключительно на меня. Не очень нужное внимание, скажу я вам.
— Почему они на тебя не нападают? — не выдержала я в конце концов.
— Потому что знают — я могу их затушить. Ты тоже можешь, только почему-то не пользуешься платком, — пожал плечами маг.
Да? Так просто?
— Ай! — в очередной раз взвизгнула я, когда язык пламени возник возле моей ноги и постарался проникнуть под мантию.
Туда я пускать его не собиралась и воспользовалась советом мага.
— Инундатио! — крикнула я и махнула платком.
Тут же струя воды ударила в то место, куда я целилась. Язык пламени обиженно зашипел и выплюнул тучку пара. Он попытался вырасти, чтобы обжечь меня, но…
— Инундатио!!! — крикнула я что было силы.
Целое ведро воды выплеснулось на наглое пламя, оставив только лужу на щербатом полу и воспоминание в виде белого облачка.
— Ну, кто ещё хочет тела академички? — грозно рявкнула я на отлетевших к стене языки пламени.
Они что-то прошипели неразборчиво и спрятались в расщелинах. После этого ни один шалун не выходил поиграться.
— Вот видишь, достаточно просто уничтожить одного, чтобы остальные поняли. Пламя… оно как люди, только горит жарче, — философски заметил Похотун.
Я собиралась было
