Дырявый мир (СИ) - Зверев Павел Александрович

Каждый пройденный метр, каждый преодоленный буерак я ждал. Ждал пока удача, отведенная мне на эту вылазку, закончится. Каждый холм земли казался горбом мертвяка. За каждым деревом чудились силуэты. Неприятно это, когда с тобой начинает играть собственный разум.

В этот раз к трещине выходил я с лицевой её стороны. Обошел массивное дерево стороной и вот она, расположилась в десяти метрах передо мной. К этому времени плечо разболелось неимоверно. От боли левая рука отнялась полностью, а мысли начали путаться. По ощущениям температура перевалила за тридцать восемь градусов и это ничего хорошего мне не сулит.

Последние шаги в этом мире дались тяжелее всех предыдущих. А уж когда перед глазами замелькал калейдоскоп картинок, сознание и вовсе поплыло. Как я не рухнул на землю по окончанию перехода, сам не понял. Но стоило мне оказаться на Земле, как боль стала практически нестерпимой. Телефон доставал уже на морально волевых, хорошо хоть Костин номер стоял на быстром наборе.

— Да, слушаю, — ответил он слегка раздраженно. — Юр, ну мать твою, ну воскресенье же, шесть утра!

— Ты не поверишь, — сухо выдавил я из себя, — меня волк подрал.

— Чего? — не сразу въехал друг. — Ты, блять, издеваешься?

— Сейчас скину адрес, будь другом, забери, а, — собрал последние силы в кулак. — Точнее скину точку, где я на карте. Скорее всего, буду без сознания. Итак, держусь из последних сил.

Ответ друга слушать не стал, нажав на кнопку отбоя. Дальше уже как в тумане — сделать скриншот, открыть телеграмм, скинуть картинку и постараться не отключиться, когда случайно пошевелил рукой. Затуманенный взгляд заскользил по деревьям и остановившись на ближайшем, к нему я и побрел. С трудом преодолев пару метров, уперся в него рукой и кое-как развернулся спиной. Медленно сполз прямо на землю, уже даже не обращая внимания на телефонный вызов. Перед глазами заплясали черные пятна. Голова пошла кругом и стала неимоверно тяжелой. Еще успел заметить ворону, что села в десяти метрах передо мной. Крупная птица наклонила голову, и своими черными бусинками глаз буквально приковала к себе взгляд. Успел отметить её белые крылья, прежде чем разум решил закончить этот затянувшийся день.

Дальше всё было, как в тумане. Сначала какие-то далекие голоса, после меня трясут, но после одергивают руки. Чувствую, как поднимают и несут в четыре руки, сопровождая всё это матами. Легкость от снятия рюкзака и непонятное чувство незащищенности, когда «Вепрь» тоже оказывается не со мной. Потом хлопки дверей машины, гул мотора и снова маты. Много матов. Два голоса, которые спорят до хрипоты, и попытка аккуратно задрать мне рукав. Тут случился обрыв, ибо пришедшая боль просто-напросто меня выключила.

Следующее, что появилось перед глазами это яркие точки света. Лампы — пришло короткое понимание и снова темнота. Правда, ненадолго. Как только меня начали раздевать, сознание вновь вернулось. А уж когда дошел черед моей импровизированной повязки и попытки её убрать, кажется, я закричал. После были уколы, капельницы и промывка. Всё это время я балансировал на грани между сознанием и забытьем. Причем врачи видели это, и снова было много матов.

Закончился весь этот ад как-то плавно. Сознание всё-таки погасло, но я даже и не осознал, в какой момент это произошло. И так же плавно, словно ничего и не было, мне удалось прийти в себя. Открыл глаза и уставился в белый потолок. Вокруг было тихо и темно. Попробовал пошевелиться и это даже получилось. Только левую руку прострелило болью, но была она не столь яркой, как до этого.

Признаться, легкие опасения относительно дееспособности конечности были. Всё же кусок плоти вырвали с мышцами. Еще по ту сторону я уже практически не мог шевелить пальцами, а саму руку мог лишь немного приподнимать. Сейчас же всё ниже плеча не чувствовал вообще.

Предчувствуя плохое, перевел взгляд влево, но выдохнул с облегчением. Рука была на месте, так что с этой стороны можно не переживать. Хотя сама конечность практически не откликалась. Чувствовал лишь тугую повязку, что стягивала плечо и на этом всё.

Из правой же руки торчала капельница. В меня вливали два пухлых пакета, от чего по всей этой стороне растекался неприятный зуд. Умничать, как в крутых боевиках, и выдергивать иглу не стал. Ну его нафиг, врачам виднее.

Пока появилась свободная минутка, решил прислушаться к собственному организму. На удивление чувствовал себя сносно. Пить, например, хотелось и, о, да, только стоило подумать о еде, как голод напомнил о себе урчанием в животе и сильным слюноотделением. Пришлось в спешном порядке вставлять в разум другие картинки, вместо поселившихся там стейков и салатов.

Итак, я всё еще я. А был ли, собственно говоря, мальчик? С чего я вообще решил, что укус этой твари превратит меня в подобную? Стереотипы современной литературы? Скорее всего. Правда, больше всего меня беспокоит всё остальное, что произошло после. Есть очень даже занятные моменты, которые обмозговать нужно, как следует.

Хотел уже, было, заняться этим делом, но не дали. Дверь открылась и ко мне в палату зашла весьма милая особа. Причем взгляд прошелся по её телу, и казалось бы, ну с капельницей ведь лежу! Но нет, третий размер приковал внимание плотно. Девушка же, наткнулась на мой взгляд, словно на стену. Нахмурилась и даже замерла на мгновение.

— Здравствуйте, — поздоровался я.

— Вы уже очнулись? — взяла она себя в руки. — Интересно.

— А что, не должен был? — хмыкнул я.

— По крайней мере, не сегодня, — мотнула она головой, вытаскивая градусник. — Давайте температуру померим.

В палате я находился один, пусть она и имела еще четыре койки. Расположили меня на самой дальней, у окна и батареи. Вроде и не дуло, но чуть теплые чугунные болванки соседство тоже не из приятных.

— Я умираю, доктор? — протянул я слабым голосом, чем заставил девушку в удивлении вскинуть брови.

— Нет, — не поняла она шутки. — Но случай у вас интересный, тут не поспоришь.

— И что же в покусанном парне интересного? — вернул я себе обычный голос.

— Удивительно, — пробормотала она, а после посерьезнела. — Так, больной, отставить этот балаган! Вы еще дней пять должны были без сознания проваляться! Но с наркозом у вас, видимо, какие-то свои отношения. Хотя, выглядите вы на удивление бодро. Жалобы есть? Как самочувствие?

Пока мне под мышку запихивали градусник, видимо думая, что сам я не в состоянии, снова прислушался к себе. Медсестра пощупала мне лоб, посветила в глаза фонариком и на какой-то хрен приподняла мне верхнюю губу. Потом перешла к левой стороне тела. Отодвинула одеяло, бесцеремонно повернула мою голову вправо, чтобы лучше рассмотреть шею с левой стороны. Дальше легонько пробежала по повязке и опустилась к ладони.

— Ай! — вырывалось у меня, когда что-то острое впилось в большой палец.

— Хм, — выдала она, снова нахмурившись. — Чувствительность хорошая, следов сепсиса нет. Нагноение не идет, белки нормальные.

— Да нормально я себя чувствую, — хотел, было, пожать плечом, но только лишь начал движение, как всю левую сторону прострелило болью. — Относительно, — сморщился я. — Левое плечо при движении побаливает. А еще кушать хочется.

— Слабость? Недомогание? Зуд? Головокружение? Тяжесть и боли в правом подреберье? — начала перечислять девушка.

— Пожалуй, только зуд, — подумал я несколько секунд. — Под повязкой чешется, а так всё нормально. Сколько я уже здесь? Когда на выписку?

— Какая выписка? — брови девушки взметнулись вверх, делая её удивленное личико ну очень уж милым. — Вас привезли четыре дня назад! С заражением крови! У вас температура была сорок и восемь! Вы о какой выписке вообще говорите? Скажите спасибо, что сейчас не в бреду мечитесь!

— Спасибо, — послушно сказал я, чем заставил девушку запнуться. — Кушать хочется. Очень. И да, как можно к вам обращаться?

— Что? — возмущение её было сильно, хотя оно и понятно, мой взгляд сейчас был направлен понятно куда. Ведь там висел бейджик.