Из Тьмы. Арка 2 (СИ) - "Добродел"

Неудивительно: «стихийно вспыхнувший бунт» планировался именно таким, чтобы при словах «повстанец и революционер» каждый затронутый слышал — «бандит и мерзавец».

Были ли у лозунгов шансы на воплощение, не изврати злая воля «революционный порыв»? Вряд ли. Протестующие и сами в основе своей не понимали, за что и против чего протестуют, а главное — не имели понятия, что им делать в случае успеха и в чём должен выражаться этот самый успех.

Гуляющие по толпе речовки наподобие «пока мы едины — мы непобедимы!» были хороши только для борьбы с немногочисленными патрулями и избиения одиноких полицейских-будочников. Настоящий отпор толпа бы не выдержала, но доберись она до оружия, крови могло пролиться ещё больше. Поэтому, пока вдохновлённые красивыми словами «воины справедливости» несли эту самую справедливость посредством погромов, поджогов и избиений зачастую таких же, как они, простых граждан, пытающихся защитить свои дома, армейцы получили информацию о планируемом захвате арсеналов.

Строго говоря, некоторые особо ретивые «сознательные граждане» с хитрыми глазами на не самых честных физиономиях поделились зловещими планами мятежа ещё до того, как они были озвучены перед погромщиками. Так что армия могла среагировать с опережением.

И среагировала.

В итоге распалённую и пьяную не только от куража (ни одна винная лавка не осталась не «освобождённой» от лишнего алкоголя) толпу встретили ощетинившиеся оружием солдаты под предводительством хмурых офицеров. Быть может, горе-революционеры и отделались бы лёгким испугом от пары залпов над головами и пулей-другой в грудь самых горластых, но случилось так, что погромы коснулись и района, где проживали многие из расквартированных в городе офицеров. Воины добра не слишком-то церемонились с хозяевами жилплощади, особенно если те имели наглость отстаивать своё имущество, мешая восстановлению социальной справедливости, поэтому озлобленные военные были не прочь вернуть должок.

Конечно, приказ генерала Стоуна они бы не нарушили, и скомандуй тот только защищать склады — так бы и поступили. В конце концов, армия не имела права на боевые операции внутри города, не получив на то указания сверху. Но Каменная Стена никогда не славился кротким нравом и приказ «не жалеть патронов и вбить революцию обратно в глотки этой швали» последовал сразу, как только военачальник выслушал донесение вестового. Зазвучали выстрелы, зашелестела режущая воздух и с хрустом пробивающая плоть и кости сталь, заорали резко растерявшие весь кураж погромщики.

Как ни странно, но столь жёсткая реакция даже снизила итоговый список жертв в сравнении с местами, где действовала стража. Получив жестокий отпор, большая часть народа поспешила рассеяться, а меньшая отправилась искать добычу полегче.

Естественно, столь крутые меры не могли не вызвать вопросов у полиции, которая, как уже говорилось, справилась с задачей заметно хуже — с большим количеством жертв как среди погромщиков, так и среди стражников и мирных жителей, которые пострадали из-за медлительности и нерешительности командиров. Результатом стал скандал между главой стражи Модо и генералом Стоуном, после которого военные выгнали с прилегающих к подведомственным объектам территорий ещё и правоохранителей. Подтянутые к перекрёсткам пулемёты и недобро поглядывающие воины духа, как бы не более опасные, чем хищные дула огнестрела, не способствовали эскалации конфликта и тупому исполнению закона.

Взять генерала и его офицеров под арест глава полиции так и не осмелился, пришлось Модо умерить свой норов и, сыпля ругательствами, удалиться, чтобы потом сорвать гнев на подчинённых и остатках бунтовщиков. Что же до Стоуна, то он сам отправился в администрацию — выяснять отношения с «главнюком обосравшейся шайки свиноголовых пустобрёхов». И так чахленький росток пиетета военачальника перед действующей городской властью совсем увял, провалившись куда-то на уровень канализации.

Для губернатора Фореста начинались тяжёлые времена. Красивая и выверенная шахматная партия превращалась демон знает во что. Череда «случайных» событий (и дураку ясно, что неслучайных) враз смешала расклады и лишь неимоверными усилиями удалось сохранить подобие стабильности. Неведомый враг точно рассчитал, куда и когда бить, а значит… да. Значит, ему помогал кто-то из своих, кто-то из ближнего круга.

Кто?

О, Форест это выяснит. И тогда все, вздумавшие мешать игре гроссмейстера, пожалеют!

— Шах, — откинувшись на спинку стула и отпив сок из стакана, сказал Натал, озвучив незавидное положение чёрного короля.

— Вижу, — тихо вздохнув, тоже тянусь к пироженкам и чаю, чтобы за перекусом обдумать положение своих фигур. А положение чёрных на доске выглядело более чем печальным: Натал знатно проредил мои войска, загнав выжившие фигуры в неудобные позиции.

Блуждающий взгляд некоторое время скользил за пределами беседки. Увы, но зелень деревьев, мощёные дорожки и ненавязчиво отирающиеся в пределах видимости слуги не натолкнули разум на элегантную победную комбинацию. Что удивительного? В обеих жизнях из меня получился посредственный шахматист. Ну, зато я неплохо командовал марионетками, управлялся с духовной силой и убивал людей. Тоже своего рода талант, хе-хе.

В принципе, можно сдаваться прямо сейчас. Но сдаваться я не любил, предпочитая перед «смертью» ещё «помучиться». Любопытно, на сколько ходов чёрные смогут продлить свою агонию? Собственно, мне нужна сама игра, а не победа, ведь напрягая разум за шахматной доской, разгрузить его от лишней мороки получалось куда эффективнее, чем просто бездельничая.

Тренировки — тоже неплохой вариант, но сегодня и так вышел напряжённый день: одно ограбление банка чего стоит! Хотелось немного отдохнуть. Нет, сама акция — так, ни о чём, но подготовка… подготовка — да. А ведь банк — это малая часть общей картины! Но важная, даже ключевая. У нас теперь есть много денег, что не могло не радовать. А то в процессе приготовлений пришлось немало потратиться на финансовую стимуляцию стукачей и агентов Дафа, плату посредникам, а через них бандитам и организациям радикально-революционного толка (по большей части — те же бандиты, но с лозунгами; специально таких выбирали).

Откуда в городе столько мятежников? А вот не следовало администрации заигрывать с революционным движением и закрывать глаза на повстанческие ячейки, тогда бы и не собралось каждой твари по паре!

Самый шик заключался в том, чтобы все эти разнородные группки поняли, что и когда им делать, только непосредственно перед началом. Кто-то получил пакет с инструкциями, кто-то стоял и ждал с указанием раздуть панику, а кто-то потянулся на шум разгорающихся беспорядков.

Пусть местная стража и не слишком профессиональна, а разведка к тому же вела тихую, но жёсткую внутреннюю грызню, однако информация о подготовке к некоему событию к ним не утечь не могла. М-да… как бы не кривил губы Кей Ли, а если бы не майор Даф, нашу «прививку от революции» вычислили и пресекли ещё на этапе подготовки. И хорошо, если бы не вышли на кукловода. Много где я, как типичный ликвидатор, поступил бы излишне прямолинейно, а о некоторых необходимых ходах даже не догадался. Зато благодаря марионетке-разведчику данные хоть и утекали, но так, чтобы из них не удалось собрать цельной картины… вовремя. Хозяйке же немёртвого разведчика оставалось запоминать методы и мотать науку на несуществующий ус.

Со временем стража или разведка вычислит, кто именно стоял за случившимся. Но и что? Поймать и допросить злокозненного майора разведки у них всё равно не выйдет, а сам факт предательства только обострит внутренние противоречия. Куда и как бы ни вывернуло расследование, но результаты его сыграют на нас.

А вот с недавно прибывшей партией денег и управляющим банка, имевшим замечательную привычку совершать одиночные утренние прогулки, мне откровенно повезло. Благодаря удачно разыгранному шансу золотой запас нашей маленькой, но амбициозной тайной организации многократно приумножился, а это означало, что по возвращении в Столицу у меня появится больше возможностей. Хотелось бы сразу добавить в коллекцию местного алхимика, но он и так никуда не денется. Зато пока он жив, его охрана оттянет часть сил Фореста. Да и поиск недоброжелателей чернокнижника внутри рядов или среди недругов заставит главную цель тратить силы и нервы, заодно портя отношения с повстанцами и сообщниками.