Ржавое поле (СИ) - Анкудович Максим

— Сын имеет право попрощаться с отцом! Даже с таким куском говна, как ты!

Чарли вздохнул.

— Мне это надоело. — сказал он, устало. — Вы же взрослые, а ведете себя, как дети. Даже хуже. Как животные!

— Как ты смеешь, так с матерью разговаривать! — закричал отец. Он открыл дверь и, в два шага, оказавшись перед Чарли, схватил его за грязную майку и потряс. — Извинись, сучоныш!

От грубой тряски, у Чарли закружилась голова и заболела шея. Он вырвался из хватки отца, и пнул его под коленку.

— Ухожу! — крикнул он. — Не могу больше вас терпеть!

Чарли выбежал из дома и, сломя голову, помчался вниз по улице. Слезы стекали по его щекам, скапливались на подбородке и тяжелыми каплями срывались вниз. Он бежал, не разбирая дороги, пока силы не оставили его. Оглядевшись, Чарли обнаружил себя на дамбе, идущей между Старым и Новым озерами.

Чарли вытер слезы.

Он почувствовал невыносимую тоску, внезапно навалившуюся на его плечи. Он скучал по сестре. По нормальной жизни. «Если бы она была жива», — думал он. — «Все было бы хорошо. Отец не ругался бы с матерью, а я мог бы ужинать чем-то горячим».

Его взгляд упал на одинокий, двухэтажный дом, стоящий на холме.

«Ведьма! Она сможет закодировать родителей, если у меня получится уговорить ее!» — подумал он.

Быстро поднявшись на холм, Чарли решительно подошел к двери дома старухи. Он громко постучал в дверь и, набрав воздуха в грудь, подбирал слова, которые будет говорить. Он был готов рыдать у ведьмы в ногах, если потребуется. «Если она откажет, мне некуда идти». - думал он.

— Бабушка Софа! Бабушка Софа! — заговорил он сразу как дверь начала открываться. — Спасай! На одну тебя надежда!

Старуха, сердито посмотрела на его чумазое лицо.

— Иди домой, дитя. — сухо сказала она, закрывая дверь.

Чарли, набравшись смелости, а, может, от отчаяния своего положения, протиснулся в закрывающийся проем, и оказался за спиной у старухи.

— Бабушка Софа, погибну! Без вашей помощи, все! Кабзда! Выручайте бабушка Софа!

— Гаденыш, мелкий! — разозлилась старуха. — Я что, приглашала тебя войти?!

Старуха схватила Чарли за ухо, и притянула к себе.

— Иди, говорю! — прошипела она, подталкивая Чарли к двери.

Чарли, отчаянно, пытался вырваться из ее крепкой хватки, но каждое движение отдавалось острой болью в налившемся кровью ухе. Его спас телефонный звонок, донесшийся из комнаты. Старуха, нехотя, выпустила Чарли и сказала:

— Ладно. Посиди на кухне, пока. А потом, я научу тебя уважению к старшим, дитя.

Чарли, растирая пульсирующее ухо, сел на табурет за кухонным столом. «Не выгнала, значит пол дела сделано», — рассуждал он. — «Сейчас пущу слезу, и растрогаю старуху. Не откажет». Он в первые был в этом доме. Местная детвора с опаской обходила дом старухи стороной. Считалось, что она заманивает маленьких деток, и приносит их в жертву демонам и злым духам, которые помогают ей творить её магию. Чарли, никогда не верил в эти сплетни, но старухи побаивался.

— Да, Федор Степанович, я про вас не забыла. — услышал он голос старухи, разговаривающей по телефону в соседней комнате. — Нет еще не готово… Вы же знаете, что в последний год мне стало сложнее выполнять столь… столь специфические просьбы… Да я знаю… Да… Нет я помню…

Голос ведьмы звучал кротко, даже испуганно. Чарли не представлял, что эта властная, пугающая женщина, может вести себя так робко. Так, неуверенно.

— Нет, я благодарна… Я помню все, что вы для меня сделали… Хорошо… Хорошо… Нет, не нужно никого присылать… Хорошо… Я обещаю… В ближайшее время, хорошо… Я поняла.

Чарли услышал, как старуха положила трубку. Какое-то время в доме было совершенно тихо. Чарли молча сидел на кухне, стараясь не производить никаких звуков. Он услышал шаркающие шаги старухи, которая шла к нему на кухню.

— Итак, — устала сказала старуха. — Что ты хотел?

Бабка Софья села напротив Чарли, выглядела она вымотанной и постаревшей на несколько лет.

«Что это за Федор Степанович, такой? Что так ее расстроил?» — подумал Чарли. Он чувствовал, что момент просить о помощи сейчас не подходящий, но другого шанса у него, возможно, не будет.

— Бабушка Софа, — начал он. — Помогите! Заколдуйте маму с папой, чтобы пить бросили? Они меня со свету сживут своими пьянками, или друг друга поубивают. Сегодня, отец, самоубиваться собрался, опять! И ведь он сделает! По глазам его видел, что в этот раз сделает! Буду я безотцовщиной! А если мать, как обещает, за ним следом, того… То круглым сиротой, буду! Не позвольте, случиться несчастью, пожалуйста!

— Что дитя, не заботятся они о тебе? — с внезапно появившимся интересом спросила старуха.

— Какой там, заботятся! Они вообще забыли, что я у них есть! — наигранно всхлипнул Чарли.

— Что ж. Надо бы тебя выпороть, за то, как ты сюда ворвался. Но я помогу тебе. Так и быть. Вставай!

Старуха поднялась из-за стола и вышла в коридор. Чарли, радостный оттого, что ведьма не отказала в помощи, быстро пошел за ней. Старуха стояла около запертой двери, напротив кухни, и ждала Чарли. Посмотрев на дверь, Чарли не заметил на ней ручки, и не видел, чтобы старуха толкала ее, или что-то еще, но дверь сама начала медленно открываться. Чарли почувствовал сильные запахи трав и чего-то еще, напоминающего запах больничных палат.

— Входи, дитя, — сказала старуха. — Смелее.

Плотные, низкие тучи скрывали луну и звезды. Ночи в деревне, из-за малого количества фонарей и светящихся окон, и так были достаточно темные, но сегодняшняя окутала все вокруг абсолютно непроглядной тьмой. Это было на руку Мирону и Соне, которые притаились у дома Хромовых.

— Что-то девчонки не торопятся. — поежившись от холода, сказала Соня. — Как думаешь, что они придумают?

— Не знаю. Устроят скандал, наверное. — ответил Мирон.

Согласно их плану, Настя и Вероника должны были отвлечь мать Сергея, и выманить ее из дома, устроив диверсию в принадлежащем ей магазине. После чего, Мирон, загонит в огород Хромовых одну из своих коров, выбор пал на Боню, которую они заранее привязали постись у них за домом.

На крыльце загорелся свет. Из открытой двери во двор вышла растрепанная женщина. Она побежала по мокрой, после недавнего дождя, траве в сторону магазина. Один из ее шлёпанцев, от быстрой ходьбы, слетел с ноги. Она не сразу это заметила, и сделала пару шагов, наступая босой ступней на мокрую землю, после чего, чертыхаясь, вернулась за непослушным тапочком.

— Мам! — услышал Мирон голос Сергея. — Ты на долго?

— Не знаю. Эти дурёхи уронили прилавок с алкоголем. Нужно проследить, чтобы они заплатили за каждую разбитую бутылку. — раздраженно ответила Марина.

Мирон посмотрел на Соню.

— Этот отвлекающий маневр влетит нам в копеечку, — недовольно прошептал он.

— Скинемся, — отмахнулась Соня.

Выждав несколько минут, Мирон, пригнувшись, оббежал дом. Боня была привязана к стальной спице, глубоко воткнутой в землю, за участком Хромовых. Она неторопливо описывала круги, выедая всю траву, до которой могла дотянуться. Мирон подошел к забору и, взявшись за толстую, верхнюю жердь, вынул ее из скобы, вколоченной в сухой деревянный столб. Отложив жердь в сторону, Мирон отвязал корову и, шлепком ладони по крупу, направил ее в сторону огорода. Боня резво перепрыгнула две оставшиеся на месте нижние жерди и, глубоко утопая копытами в земле, пошла в сторону дома.

Мирон быстро вернулся назад к Соне.

— Готово, — прошептал он.

Время тянулось медленно. Казалось, прошла целая вечность, ребята уже переживали, что Марина вот-вот вернётся, а Сергей все никак не замечал коровы в своем огороде.

— Может обойдешь дом еще раз, и кинешь ему камень в окно? — предложила Соня.

— Нет, будет слишком подозрительно.

— Но нужно что-то делать! — настаивала Соня. — Его мать скоро придет.

Не успела она договорить, как на крыльце вновь зажегся свет, и раздались торопливые шаги Сергея.