Четыре грани финала (СИ) - Коншин Данила Владимирович "Airwind"

Шестой внутри меня.

Мысль обожгла льдом ужаса. Я даже часто задышала, чувствуя, что вот-вот впаду в панику.

Вот почему я видела смерть — потому что душа Волдеморта её каждый день наблюдает! Вот почему у меня фобия секса — потому что Волдеморт его терпеть не может, разве что в извращённой манере!

Вот почему я так много знаю об этих реальностях — потому что Волдеморт…

…на деле тот ещё гик?

А русская потому что он действительно потомок Ленина?

Несколько секунд я просто таращилась в пустоту, не отреагировав даже когда Тома прошёл мимо и сел на своё место. Нет, конечно, не гик. Он просто активно изучал всё то, что не соответствует его реальности. Осознал, что в масштабе появившихся злодеев далеко не на первой строчке. А хотел бы на эту первую строчку вылезти.

И тогда… создал крестраж из Сатен Рюко? Девушки на другом конце света? Но он ведь не создаёт крестражи из других людей. Хотел убить её как Поттера и вновь сработало не так? Так ведь у меня шрама в виде молнии нигде нет. И упоминался Волдеморт как живой и вполне себе активный.

Пуффендуйцы успели выступить и уйти, а я полностью всё прослушала. Сейчас за трибуной стоял Малфой и что-то рассказывал, показывая на крутящуюся перед ним модель глобуса. Кажется, речь шла о преломлении воздушных потоков, которые можно обрабатывать для путешествий на мётлах, превращая в воздушные порталы… в любое другое время я бы с удовольствием выслушала подобное из уст Малфоя, но сейчас голову забивали лишь свои мысли и щемящая тоска.

Я не хочу оказаться крестражем.

Не хочу быть лишь рваным осколком личности — причём совершенно паскудной личности.

Но именно в этом ответ на всё. Именно поэтому мне не доверяют и манипулируют издали — как ещё прикажете относиться к крестражу? Именно поэтому Дамблдор и Шокухо Мисаки, коснувшиеся моего разума, никак не отреагировали, ибо мало ли что там крестраж себе фантазирует. И именно поэтому…

Меня ждёт неизбежная смерть.

Причём, скорее всего, от рук людей, желающих спасти эту новую реальность. И я не имею ни сил, ни права что-то изменить.

Осторожно покосилась на Тому — тот не смотрел на меня, слушал выступающих (Малфой успел уйти, его место заняла девочка из Когтеврана, тянувшая столь заунывно, что я и нормально её не поняла бы). Слушал явно скучая, но очень старался не подавать виду.

Если бы я уже старалась стать его союзником… возможно, он бы смог меня защитить. Ему не впервой для защиты одной девушки выступать против остального мира. Даже если эта девушка лишь крестраж злодея. Но я ничего не сделала и скорее оттолкнула от себя — мы теперь следим за тем, как бы не коснуться друг друга. А помочь мне просто так…

Кто за просто так поможет крестражу. Все отвернутся, если узнают правду — даже Уихару. И я сама буду молить о смерти, дабы остановить безумного мага, не позволить ему возрождаться и впредь.

— Сатен-сан, — Тома сказал очень тихо; я вновь посмотрела на него и словила ответный, встревоженный взгляд. — Всё нормально?

Я сразу постаралась улыбнуться, кивнуть — но на большее не хватило, и беспокойства во взгляде Томы не убавилось. На трибуну тем временем прошла Гермиона Грейнджер, и её проект оказался идеей по внедрению домовых эльфов в новое общество как искусных механиков. Совершенно не удивлена.

— Я немного устала, — сказала очень тихо, и теперь Тома понимающе улыбнулся.

— Она предпоследняя выступает, — он тоже не повышал голоса. — Скоро Порри выйдет со своей машиной, и потом у нас свободное время до завтра, как я понял.

— Уверена, это свободное время завалят подготовкой к выставке, — я взглянула на Комое-сенсей; та посмотрела на нас, но никак не одёрнула. — Случайно не знаешь, что именно мы там будем делать? Стоять рядом с моделью города и держать знак «приезжайте к нам»?

— Если я встану рядом с моделью города, я рано или поздно на неё упаду, — он легко хмыкнул как раз во время паузы; Гермиона аж дёрнула головой и уставилась на нас. Кажется, смешка не должно было раздаться, и мы с Томой мгновенно приняли невинный вид. По счастью, Гермиона не стала раздувать проблему и продолжила речь, а мы прекратили разговор.

В одном могу быть уверенной точно: Тома про мою сущность не имеет ни малейшего понятия. И вообще его в команду по спасению мира удивительно несправедливо не позвали, иначе бы давно как-то прорвалось. Вполне возможно, что он всё же захочет помочь мне.

Возможно, Тома окажется единственным, кто захочет помочь мне.

Гермиона завершила выступление — и сразу же двери зала распахнулись, пропуская вперёд сияющего Порри Гаттера с его командой. Похоже, они всё-таки договорились; плывущая вслед за ними машина вместо уменьшённой стала бесплотной и парила аки призрак технологий.

Я оперлась об локоть и приготовилась слушать, надеясь хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей, однако в речи Гаттера не прозвучало ровным счётом ничего интересного. Машина, может на одном картридже ездить хоть целый день. На уточняющий вопрос из зала «только день?» Порри торжествующе заявил, что это только начало, а там и неделю, и месяц, и год. Я не особо понимала, насколько это всё важно, и просто слушала, стараясь не отвлекаться на продолжение грустных мыслей. Выступал Порри также почти час, незаметно перейдя на общую тему будущего счастья симбиоза науки с магией, и прервался лишь когда Дамблдор воспользовался паузой, поблагодарил его и указал, что пришло время обеда.

Для обеда мы вновь переместились за вернувшийся перед преподавательским стол, и Комое-сенсей сразу указала нам:

— Никуда потом не расходитесь, ребята. Мы немного обсудим завтрашнюю выставку.

Возражать не стали — лично мне и идти-то особо некуда, разве что вернуться в палатку и понежиться на кровати. Идти обследовать Хогвартс с его лестницами я попросту не решалась, как и попросить кого-то проводить. Да и… я теперь знаю, где хранится нечто секретное (не игра? Ещё один крестраж?), а больше вроде некуда идти. Есть ещё Выручай-комната, способная материализовать любой необходимый предмет, но я сейчас совершенно не помню, на каком она этаже. И даже если вспомню — поди найди.

Вот к озеру сходить не прочь, вдруг гигантский кальмар высунется…

— Я уже узнала, что мы будем стоять примерно здесь, — Комое-сенсей после обеда отвела нас к краю стола Гриффиндора. — Все проекты будут расположены по границе зала, а центр освободят для посетителей. Камидзе-сан, пожалуйста, будьте аккуратнее с соседями.

— Обязательно, — кивнул тот. — Но что мы делать-то будем?

— Стоять перед небольшой моделью Академия-сити, что любезно подготовили профессора. И отвечать на вопросы присутствующих.

Эй, я это скорее в шутку говорила. И вообще оно больше смахивает на отписку, чем на что-то полноценно научное. Тома задумчиво посмотрел на меня; кажется, ему приходили те же мысли.

— Просто всё это не смахивает на что-то значимое, — и он не побоялся их выразить. Комое-сенсей удручающе развела руками.

— Я лишь следую выданной мне программе, — голос маленькой учительницы тоже состоял из одного разочарования. — А по ней только такое. Но мы ведь всё равно постараемся, да?

Мы уверили её, что да — и были отпущены с наказом погулять до ужина, после чего оба направились к озеру. Друг с другом не разговаривали, но шагали рядом, пока наконец не достигли небольшой поляны перед водной гладью.

— Говорят, тут гигантский кальмар плавает… — похоже, Томе тоже интересно было взглянуть на переплетение щупалец.

— За ним и пришла, — я вынула телефон и посмотрела на мирную, неожиданно блестящую воду. Пока кальмара нет, как и прочих скрывающихся в глубинах существ. Надеюсь, Тома не испортит своей неудачей, хотелось бы всё-таки увидеть…

— Слушай, Сатен-сан, можно с тобой поговорить? — неожиданно сказал он, слегка отворачиваясь от озера и посмотрев в сторону леса. Там деревья стояли плотной стеной и твёрдо намекали, что заходить к ним не следует.