Ангел-наблюдатель (СИ) - Ирина Буря

— Какая? — насторожился я.

— Никому пока ни о чем не говорить. Никому, — уставился он на меня в упор.

— Даже Марине, — снова встряла Дарина, переводя просительный взгляд с Максима на Тошу. — Она тут же все Татьяне доложит. Мы им сами все потом расскажем, а то сейчас они только зря волноваться будут.

Тоша с Максимом переглянулись — с досадой — и воззрились на меня — с откровенным недоверием.

— Договорились, — процедил я сквозь зубы им всем.

— Слово даете? — нахально вскинул бровь Игорь, все также глядя только на меня.

— Честное пионерское, — рявкнул я. — А теперь — по домам. Мне еще, между прочим, стол для вас всех готовить. Елку — в багажник, — скомандовал я Игорю безапелляционным тоном, бросив ему ключи от машины.

— Мы же подвезем Макса домой? — умильно улыбнулась Дарина Тоше. — С елкой?

— Игорю помоги, — показал я и ей первый в ее жизни пример настоящего отцовского тона. — А мы пока эти упакуем, — кивнул я Тоше и Максиму в сторону их машины.

Возле нее, когда Тоша открыл трясущимися руками багажник, я заговорил тихо и быстро.

— Без паники! У нас еще больше, чем полгода. Подумаем, что делать, со Стасом посоветуемся. За полгода все, что угодно, может случиться — или у нас все поменяется, или кто-то другой первым с идеей такого союза вылезет, или мы им новую игрушку придумаем.

— А если у нас не в ту сторону поменяется? — почти простонал Тоша.

— По ситуации будем реагировать, — отрезал я. — Как всегда поступали. На них сейчас надавить — прямо сразу с цепи сорвутся. Как специалист утверждаю. А чем это сейчас может кончиться, мы без всяких «или» знаем. И лица к вечеру чтобы сияли — Татьяна вычислит.

По дороге домой мы с Игорем молчали. Как-то не получалось разговор завести. Ни о чем — даже о самых рутинных вещах, вроде того, как он сдал зачет. Я изредка косился на него краем глаза, и на меня накатывало нечто вроде дежавю — вроде, это и не мой сын рядом со мной сидит, а некто наподобие Тоши, который, набравшись под моим руководством опыта и сноровки, вдруг вообразил себя всемогущим и всеведущим мастером своего дела и принялся в ответ на мягкие увещевания меня же посылать подальше и дверьми направо и налево хлопать.

Дома я кое-как отбился от Татьяны, свалив нашу задержку на тяжелые погодные условия, и отправился на кухню. Игорь взялся ставить елку и забрал с собой в гостиную Татьяну — чтобы украсить ее, как он объяснил. У меня же сомнения не было, что он просто лишил меня возможности остаться с ней наедине — на всякий случай. Вот так, значит, мы доверяем отцовскому слову? Ладно-ладно, запомним. Пусть только попробует взбеситься, если я позволю себе разок-другой его верность данному обещанию проконтролировать.

Впрочем, возмущался я, скорее, для порядка — одиночество как нельзя подходило для того, чтобы привести в порядок мои мысли. Которые ходили у меня в голове по кругу и категорически отказывались выстраиваться в стройный план действий. Чертыхнувшись с десяток раз, я сосредоточился в укладывании лица в приличествующую случаю жизнерадостную мину.

Выручила меня знакомая, привычная и, не побоюсь этого слова, любимая работа. Когда управляешься с ножом, молотком для отбивания мяса и раскаленной плитой, любые посторонние мысли ведут к травматизму на рабочем месте. Не хватало мне еще опозориться, объясняя гостям скудное угощение перебинтованной рукой. Или его несъедобность Татьяниным участием в завершении его приготовления. Я ужесточил рамки самоконтроля, добавив к меню несколько особо заковыристых блюд.

Гостей мы ждали к десяти — собрались они, естественно, к половине одиннадцатого. Хорошо хоть я всего напробовался, а то мог бы и не дожить до следующего года. Но женщинам и этого мало показалось — по приходу они такой балаган с Татьяной развели, что к столу мы сели только к одиннадцати. Там я сразу же обнаружил явную недостачу на блюдах с бутербродами. Я грозно глянул на Игоря — он повернул ко мне совершенно невинное лицо. Точную копию лица сидящего рядом с ним Сергея. До сих пор не знаю, на чьей из них совести осквернение праздничного стола лежит.

Но кроме меня никто этого не заметил, и проводили мы старый год, как положено. Не успел я насладиться должным количеством комплиментов в свой адрес и туманно намекнуть, что основные чудеса еще впереди, как пришлось уже встречать новый. Как всегда, никакой очередности в произнесении тостов у нас не было — каждый просто высказывал свое главное пожелание. На этот раз Игорь с Дариной перекричали всех остальных, хохоча и повторяя друг за другом, что этот год будет самым замечательным в их жизни. Я даже напрягся — сейчас Татьяна что-то учует, а мне потом оправдываться, что я здесь не при чем?

Но обошлось. То ли она их в общем гуле голосов не расслышала, то ли свои заветные желания оглашала. А вскоре общий разговор, как обычно в нашей компании, распался на отдельные ручейки. Татьяна со Светой явно наверстывали упущенное в сфере обмена новостями, Сергей к Тоше с Галей подсел, молодежь на другом конце стола в кучку сбилась — возле Марины с Максимом и Кисой. Киса — тоже как обычно — сидел за столом деревянным истуканом, а вот Марина с Максимом весьма оживленно шушукались.

Я то и дело поглядывал на них — уж не подстегнула ли его темная природа данное мной слово нарушить, пользуясь тем, что не он им поручился и не с него спросится? — и, наверно, поэтому заметил, как Марина вдруг резко вздрогнула и уставилась прямо перед собой остановившимся взглядом. Точно, гад, выболтал! Но он встревоженно нахмурился, наклонился к ней и спросил что-то. Она досадливо качнула головой, отмахнулась от него и схватилась за свой бокал.

— Эй! — громко провозгласила она. — Наполняйте бокалы — я что-то сказать чуть не забыла.

Возражать Марине еще никто никогда не отваживался. Кроме меня, естественно. Но в новогоднюю ночь и я решил предпочесть толерантность принципиальности и закрыть глаза на отнюдь не беспрецедентное, к стыду своему признаюсь, самоуправство в моем доме.

— Стас просил передать поздравления и извинения, — продолжила Марина, когда все подняли наполненные бокалы, выжидающе глядя на нее. — Сказал, что никак не сможет вырваться. Будет у нас только второго, после обеда. Это на тот случай, если он вдруг кому понадобится, — добавила она, чуть поморщившись.

Я чуть не завопил от радости. Точно год отличным будет, если с такой удачи начинается! Мне Стас обязательно