Вера Камша - Несравненное право

В Арсенальном саду Высокого Замка цвели сливы, и горный ветер разносил тысячи белых лепестков по внутренним дворам, устилал ими подоконники и галереи. Шандер Гардани, герцог Таянский и наместник тарскийский бездумно смотрел на кружевную ароматную метель и улыбался. Из всех времен года Шани больше всего любил позднюю весну. Он и раньше-то пьянел от голоса птиц и ясной нежной зелени, а уж после того, как чуть было не лишился всего этого навсегда, его любовь к весне стала и вовсе неистовой. Даже боль, свившая в душе бывшего капитана «Серебряных», а ныне правителя Таяны уютное гнездышко, и та на время отступала под лучами весеннего солнца.

— Монсигнор, — молодой Марко, как всегда, выглядел слегка смущенным, он не любил отрывать своего герцога от размышлений, — прибыл эркард[137] Гелани, а с Горного тракта доносят, что посольство гоблинов прибудет сегодня к вечеру…

— Хорошо, — кивнул аюданту Гардани и легко и стремительно сбежал со стены. День только начинался, длинный весенний день, в который нужно успеть так много. Герцог проходил мимо обитателей замка, занятых привычными делами, и люди радостно улыбались, приветствуя своего сигнора. Те, кому посчастливилось пережить владычество Годоя или же удалось вовремя бежать, а после победы вернуться, приняли нового герцога всей душой. Шандера и раньше любили, особенно воины и горожанки, которых до слез трогала преданность капитана «Серебряных» покойной жене-простолюдинке. А воскресение графа из мертвых с последующим возвышением Гелань восприняла не просто радостно, а с восторгом.

Таянцы приветствовали все, что делал или говорил их новый герцог, к слову сказать, показавший себя толковым и решительным правителем. Даже договор с гоблинами, и тот не вызывал протестов: соседи есть соседи. Впрочем, горцы из окружения Годоя в самой Гелани ничего плохого не творили, их призвали для войны и охраны коронованных особ, а не для утеснения горожан, благо этим с удовольствием занимались тарскийцы. Зато в армии Романа Ясного, разбившей проклятых годоевцев, гоблины были, так за что ж их было ненавидеть добрым горожанам? Нет, переговоры герцога Гардани с горными вождями никого не оскорбляли! Единственное, в чем подданные не одобряли Шандера, была его женитьба.

Анну-Илану Гардани Гелань ненавидела и презирала, а та ничего не делала, чтобы изменить положение. Она нечасто показывалась среди людей, но от женщин Высокого Замка было известно, что со слугами принцесса заносчива и резка, мужу частенько грубит, да и живет с ним розно, Гардани же стоически сносит выходки супруги. В укор Илане ставили и то, что Белка не пожелала вернуться в Гелань. Разумеется, без мачехи здесь не обошлось.

Люди судачили, безоговорочно вынося приговоры и разводя руками чужие беды. Им казалось, что все предельно просто: преданность Гардани Ямборам заставила его жениться на Илане, иначе при живой принцессе он не мог бы принять власть над Таяной даже из рук Рене. К слову сказать, воцарение эландца в Арции таянцы воспринимали как свою личную заслугу, с восторгом обсуждая в тавернах и кабачках, что именно Альбатрос и Рысь подарили Благодатным землям двух великих императоров — Анхеля Светлого и Рене Счастливого, и вообще надо еще посмотреть, где провинция, а где центр мироздания. Шандер написал об этом Рене, которого сии настроения, похоже, позабавили не меньше, чем самого Гардани. А вот с Ланкой действительно было плохо.

Они обвенчались еще в Кантиске, и, пока ехали домой, все было хорошо. Оба скучали по родным местам и часами вспоминали прошлое и строили планы на будущее. Превращать их договор о взаимопомощи в брак со всеми вытекающими последствиями Шандер не спешил, полагая, что в Высоком Замке все произойдет куда проще. И, разумеется, просчитался. Родной дом встретил Ланку неласково. Ее терпели, но только из любви к Шандеру, и принцесса не могла этого не понять. Она хотела стать помощницей мужу, а оказалась в роли камня на его шее. Гордая и научившаяся скрывать свои чувства, Илана ушла в себя, часами просиживая у окна или же пропадая на оружейном дворе, где «Серебряные», повинуясь негласному приказу обожаемого вождя, тренировались с герцогиней на шпагах. За пределы Замка Ланка и вовсе носу не казала, а ее разговоры с Шандером ограничивались односложными ответами.

Дело с каждым днем становилось все хуже, порой у Шандера опускались руки, но новый герцог был не из тех, кто отступает. Сделав Илане предложение, он, возможно, поторопился, поддался минутному порыву, но теперь он в ответе за эту женщину перед своей совестью и никогда ее не предаст…

От невеселых размышлений герцога отвлек гость. Новый эркард Гелани, к слову сказать, близкий друг первого свекра Гардани, был человеком деловым и умным. За ору с небольшим они решили уйму важных дел, после чего герцог пригласил дана Казимежа отобедать с ним в малой столовой. Эркард с радостью согласился. Илана к обеду не вышла, но сотрапезники великолепно провели время, а на прощание Казимеж, немного смутившись, попросил передать даненке Белинде подарок от дочерей эркарда. Шани тепло поблагодарил, проводил гостя до двери, где сдал его с рук на руки неизбежным придворным, и, обернувшись, столкнулся с яростным взглядом Ланки.

— Что такое? — Шандер действительно растерялся.

— Зачем?! — в глазах женщины дрожали злые слезы. — Зачем ты притащил меня сюда? В благородство играл?! Боялся взять корону при живой Ямборе?! Ну, так я тебя скоро освобожу…

— Ты что, с ума сошла?!

— Наоборот, набралась ума, — Ланка подошла к нему вплотную, так что было видно, как дрожат у нее губы, — вы с Рене два сапога пара. Ваше благородство хуже убийства! Все эти гоблины, мужики, купцы для вас друзья, а меня вы стыдитесь… И Рене, и ты. Как же, не сажать же твоих драгоценных горожан за один стол со шлюхой Годоя.

— Стыжусь? — Шани совсем растерялся. — Ты же сама не вышла.

— А как я могла выйти?! — она уже кричала, и Шандер не придумал ничего более умного, чем прикрыть поплотнее дверь, не хватало еще, чтоб придворные услышали эти крики. — Меня здесь все ненавидят! Они-то все чистенькие, только б где они были, если бы не я… Где бы вы все были, победители… А теперь оставьте меня в покое! Все!

Шандер видел, что она дошла до последней крайности и сама не понимает, что несет. В дверь заскреблись, Марко пришел удивительно не вовремя, хотя почему это не вовремя?! Шани с силой встряхнул жену за плечи, и когда ее глаза стали осмысленными, голосом, не терпящим возражений, произнес:

— Пол-оры на сборы. Умойся, переоденься. Лучше в красное. Мы едем встречать посольство гоблинов. Ты мне нужна. И вообще с сегодняшнего дня изволь сопровождать меня везде, — и, не дав ей опомниться, Гардани вышел.