Тим Доннел - Перстень Мага

— Сначала киммерийца, а потом, когда ударю в гонг, приведете ее… Никому не расходиться, стоять у дверей, но не соваться, что б ни услышали! Понятно?!

— Да, господин! — Черные воины поправили на плечах тяжелую ношу и с трудом протиснулись в дверь. Свет факела мелькнул в темноте перехода, зембабвийцы направлялись туда, в тронный зал Повелителя Хитрецов. Гайяр весь подобрался, собираясь отползти назад. Но повелитель воров Шадизара все еще медлил, стоя на нижней ступени. Внизу столпились его черные охранники и те, кого здесь называли «барсами», лихие отпетые молодцы. Многие из них вытирали кровь, сочившуюся из свежих ран,— видно, Конан им недешево достался.

— А ну-ка, подойдите поближе, я хочу взглянуть на девчонку! — распорядился Шафраст, кивнув тем двоим, что держали пленницу.

Откинув край покрывала, он размотал платок, скрывавший лицо, и восхищенно поцокал языком:

— Ай-ай-ай, какая красоточка! Этот киммериец не дурак, всегда выбирает самых свеженьких! Ну что ж, дело сделано, теперь неплохо слегка развлечься! Эй, кто там! — крикнул он, поглаживая бесчувственную девушку по щеке.— Вина и фруктов в спальню! Ее отнесите на ложе, а сами идите на свои места!

Он постоял еще немного, покачиваясь на носках и продолжая хищно улыбаться. Потом круто повернулся и вошел в дом.Осторожно, так, что не колыхнулась ни одна ветка, Гайяр отполз назад и задержался под окном спальни. Служанка как раз ставила на столик кувшин с вином, испуганно поглядывая в сторону неподвижного свертка, лежавшего поперек ложа. Черная коса свесилась до самого пола, белел запрокинутый подбородок.Тяжелая дверь приоткрылась, вошел Шафраст, уже без плаща, одетый так же, как и все его люди: в простые темные штаны и дешевую рубаху. Только шелковый вышитый пояс да красные сапоги с черным узором вокруг голенища отличали его от сотен бродяг, промышляющих в Шадизаре. К груди он прижимал ларец розового дерева. Служанка, повинуясь взмаху руки, поспешно выскользнула из спальни. Шафраст поставил ларец рядом с кувшином и медленно подошел к ложу.Перерезав веревки, он резко дернул за угол покрывала. Девушка перекатилась на самый край ложа и застонала. Потом, приходя в себя, медленно села, с изумлением оглядываясь. Шафраст стоял напротив, не сводя с ее тела жадного взгляда. Встретившись с его глазами, пленница вскрикнула и испуганно сжалась в комочек, но, стоило Повелителю Хитрецов сделать шаг, как она спрыгнула на пол, метнулась к окну. Шафраст расхохотался:

— Ха-ха-ха! Все женщины одинаково неразумны! Видят решетки на окнах, но все равно пытаются бежать! Ну, потряси, потряси решетку, можешь даже позвать на помощь — здесь тебя никто не услышит… А все же что тебя так испугало, красавица? Вот ложе с мягкими подушками, вот ковры, вот вино и спелые груши… А вот и я перед тобой! Как ты думаешь, что мне от тебя надо? Ну, что же ты молчишь, прекрасная Филота?

— Я… я боюсь тебя… не приближайся ко мне, не приближайся! О, какой у тебя жестокий взгляд, какая страшная улыбка! Нет, нет, не трогай меня! — в ужасе вскрикнула девушка, пытаясь отбежать к двери.

Но Шафраст поймал ее за косы и, намотав волосы на руку, притянул к себе ее голову с круглыми от страха глазами.

— Отсюда еще никто не уходил, не дав мне того, чего я хочу! Смотри, видишь это? — Он вытянул перед лицом девушки левую руку с черным перстнем.— Отвечай, что это?!

— Рука… Рука с перстнем… О, мне больно! Мои волосы!

— Смотри на него, на этот черный камень, смотри внимательно, не отводи глаз! Что ты видишь там, в глубине? — снова спросил Шафраст, еще сильней потянув ее за косы.

Слезы боли катились по щекам служанки, рот перекосила гримаса страха, но она никак не могла отвести взгляда от мерцающих глубин черного камня.

— Вижу… Я вижу огонь, красный, синий, белый огонь! Он вырывается наружу, он жжет меня! Отпусти, отпусти, отпусти! — закричала Филота, отчаянно пытаясь освободиться. Внезапно тело ее обмякло, руки безвольно повисли, и она прошептала, прикрыв глаза:

— Я послушна тебе, мой господин! Приказывай, я повинуюсь!

— Очень хорошо, моя красавица! — Шафраст отпустил ее косы и сел в низкое кресло.— Я выпью вина, а ты пока сбрось свои одежды. Ах, посмотри, как порвали их мои люди, негодяи, ну просто негодяи! Совсем не умеют обращаться с красивыми женщинами! Сбрось эти тряпки и танцуй передо мной! Станцуй Танец Змеи! Ты не знаешь, что это такое, и я тоже не знаю, но все равно танцуй, я так хочу!

Он наполнил кубок, а Филота с бледным, окаменевшим лицом вышла на середину комнаты и, покачивая бедрами, медленно развязала наспех завязанный пояс. Тело извивалось в такт неведомой музыке, которую слышала только она. Тонкие руки спустили с плеч разорванное платье, нежно провели по пышной груди и замерли на бедрах. Шафраст, осушив свой кубок, смотрел на девушку и, словно повторяя движения ее рук, тоже медленно сбрасывал с себя одежду…Не дожидаясь, чем все это кончится, Гайяр быстро пополз вдоль стены. Ярость уже не клокотала в его груди, мешая дышать, а застыла тяжелым горячим камнем. Добравшись наконец до проверченного отверстия, он привстал на одно колено и заглянул внутрь. Там, около самого возвышения, бесформенной грудой лежал поверженный киммериец, связанный и опутанный сетью. Мальчик лихорадочно обдумывал планы спасения приятеля, но ничего путного в голову не приходило. Прошло немало времени, и теперь оставалось только молить богов, чтобы Шафраст не поспешил разделаться с Конаном так же, как со строптивым Эрисом!Гайяр ждал долго, ему показалось, что прошла целая вечность.«Быть может…» — но он не успел додумать до конца свою мысль.Дверь из внутренних покоев резко распахнулась. Быстрыми шагами вошел Шафраст и задвинул засов. Сейчас он снова был одет, как повелитель: алые шелковые шальвары, легкие туфли с загнутыми носами, расшитые жемчугом и бисером, распахнутый парчовый халат.Мальчик поспешно опустился на колени и приник ухом к отверстию, стараясь не пропустить ни слова. «Быть может,— снова подумал он,— все-таки удастся что-то сделать для киммерийца!»Тем временем Повелитель Хитрецов подошел к своему пленнику, несколько раз ткнул его в бок носком своей туфли и, наклонившись, снял с его головы рваный плащ. Взлохмаченная голова приподнялась с ковра, а полный ненависти взгляд словно обрушил на голову Шафраста те проклятия, которые не могли сорваться с языка.

— Ого, каков зверь! Ха-ха-ха, сейчас укусит! — воскликнул Повелитель Хитрецов, потирая руки.— Ну, ладно, полежи пока так, послушай, что я скажу. Потом я вытащу кляп у тебя изо рта… Тогда и скажешь все, что думаешь. Но мой тебе совет, киммериец: усмири свою гордость и покорись!