Нобору Ямагути - Серенада Ностальгии

Все это взято из слухов...?

Послышались громкие шаги, затем дверь с грохотом распахнулась.

Оказалось, что там стоял красивый мужчина с синими волосами.

Охранник-глашатай растерянным тоном объявил появление ведущего лица:

- Его Величество, Король Галлии!

У вошедшего была такая внешность, на которую чем больше смотришь, тем очаровательнее ее обладатель кажется. Этот весьма мускулистый мужчина по телосложению напоминал античного гладиатора. На подтянутом лице колыхалась синяя борода.

Это был Джозеф, Король Галлии.

Пристально посмотрев на всех собравшихся, он широко улыбнулся:

- Надо же, надо же! В полном составе, не так ли?! Такое, чтобы в одном зале собрались все правители Халкегинии, еще ни разу не случалось, не так ли?! Счастливый день! Действительно счастливый день!

Джозеф, заметив Альбрехта III, похлопал того по плечу:

- Ваше Превосходительство, дорогой Император! Я прошу прощения, что не смог присутствовать на вашей коронации! Ваши дражайшие родственники, они все здоровы? Я имею в виду тех, кому вы предоставили замок, чтобы самому получить корону!

Альбрехт III стал мертвенно бледным. "Предоставил замок" - это была едкая насмешка. Джозеф издевался над Императором, который посадил в башню под арест своих политических противников.

- Похоже, они защищены прочными дверями, к тому же снабженными прекрасными цепями! Вдобавок вы озаботились даже их пропитанием. Одна лепешка, одна кружка воды и даже дрова для очага, согревающего их тела, - говорят, по два полена на неделю, не так ли?! Во имя их здоровья! Поскольку роскошь вредна для тела. Вы - действительно добрый Император! Я тоже хочу следовать вашему примеру!

- Хм, спасибо, - со смущенным видом пробормотал Альбрехт III. Джозеф тут же отвернулся от него и на сей раз взял руку Королевы Тристейна:

- Оо! Принцесса Анриетта! Вы выросли! Помните? Последний раз, когда мы с вами встречались, это было на озере Лак-Д'Ориент во время устроенного там приема под открытым небом! В то время, право же, вы были красивы, однако ныне вы - такой цветок среди цветов Халкегинии, перед которым хочется преклоняться! Имея до такой степени красивую Королеву, Тристейн - в безопасности. Хм! В безопасности!

Не останавливая свой взгляд на Хокинсе и ромалийском после, Король Джозеф занял почетное место за столом. Все его поведение словно бы заявляло, что это - само собой разумеется.

Альбрехт III всем телом подался вперед, и на его лице отразилось, что он хочет что-то сказать, однако... Король Галлии взмахом руки сдержал его порыв. Затем Джозеф щелкнул пальцами так, словно находился в своем собственном Королевском Дворце.

И тогда слуги и официанты толпой хлынули в Белый Зал, держа в руках подносы, на которых были насыпаны горы яств.

Перед Анриеттой и Альбрехтом III было последовательно расставлено большое количество кушаний. Присутствующие за столом ошеломленно уставились на блюда перед ними. На их приготовление без всякого сожаления были использованы расточительно роскошные ингредиенты. На деньги, заплаченные за одну тарелку этих яств простолюдин, вероятно, смог бы прожить целый год.

- Это - кушанья и вино, выписанные из Галлии! Я приношу извинения за жалкое угощение. Это не идет ни в какое сравнение с блюдами ваших стран, тем не менее, наслаждайтесь же насколько возможно!

Официант налил вино в бокал, который поднял Король Джозеф.

Перед остальными гостями тоже были поставлены бокалы, и их наполнили красным, словно кровь, вином.

- Дамы и господа, правители Халкегинии! Не начать ли нам праздничный банкет, хотя и достаточно скудный?! Война закончилась! Давайте поднимем бокалы за мир и наше здоровье!

* * *

Банкет продолжался целых три часа... и был прерван внезапным уходом Короля Джозефа. После того, как он устроил пирушку, заполненную только едой, выпивкой и болтовней, он разок зевнул, произнеся: "Спать хочется", поднялся и поспешно ушел.

Не состоялось ни единой полезной беседы. Король Галлии только предлагал сидевшим перед ним правителям различные кушанья и, что ни слово, повторял: "Поднимем бокалы!"

Все еще не понимая, что к чему, остальные гости тоже решили разойтись.

- Полагаю, он просто нас расположил к себе, а с завтрашнего дня будет главное действо? - пробормотал Император Германии и, тряся своим животом, наполненным великолепными кушаньями, покинул Белый Зал. Анриетта лениво облокотилась на стол, однако потом поднялась.

В этот момент... генерал Хокинс, который находился напротив нее, подошел к Королеве. И низко склонил голову:

- Покорнейше позволю себе сделать доклад Вашему Величеству.

Державшийся рядом с Анриеттой Мазарини уже намеревался выбранить генерала, но девочка сдержала его.

- Прежде всего, покорнейше прошу вас удостоить альбионский народ великодушными распоряжениями. Из-за длительной войны люди обеднели. Ваше Величество, умоляю, не волшебной палочкой, а хлебом. Ваше прекрасное Величество, благодаря вашему авторитету, который повсеместно несет свет, вы, несомненно, поведете за собой народ Белой Страны. Умоляю вас, великодушные распоряжения... Если мы сможем их получить, то не будем беспокоиться, что затем станется.

- Нет причин, чтобы возлагать на народ вину за правые и неправые стороны войны. Пожалуйста, успокойтесь.

Хокинс низко склонил голову. Анриетта намеревалась обойти его сбоку, но он все еще задержал ее.

- Что-нибудь кроме этого?

- Ваше Величество... армия Вашего Величества была спасена одним-единственным героем. Вы знаете об этом?

Анриетта помотала головой.

Честно говоря, ей не были представлены слухи о том, что Сайто остановил войска Альбиона. Высшие армейские чины Тристейна ни в коем случае не намеревались признавать, что сами были спасены одним воином. В результате до того, как это будет предоставлено Анриетте в форме рапорта, данный слух был замят.

- Мне это не известно.

- Вот как? Все-таки, именно так...? Натура генералов, сбежавших, чтобы спасти свою шкуру, неизменна, в какой стране ни взгляни.

- Как это произошло?

Хокинс рассказал Анриетте.

О том, как войска Альбиона, которые преследовали объединенную армию Тристейна и Германии, были остановлены одним воином-мечником.

О том, что таким образом альбионские силы упустили вражеское войско, намеревавшееся сбежать из Росайта...

Анриетта ощутила в душе сумбур. Сердце, которое никогда не дрожало после окончания войны, теперь начало трепетать.

- Вы сказали... воин-мечник?

- Да, мечник. Черноволосый подросток с внешностью иностранца, - произнес Хокинс, и его лицо выражало, что он не в силах совладать со своими чувствами. - Тот храбрец бушевал в ярости и уже коснулся острием своего меча кончика моего носа, но тут упал обессиленный. Затем он начал двигаться, словно подброшенный, и исчез в лесу, однако... я полагаю, он не выжил с такими ранами. И все-таки, благодаря его усилиям армия Вашего Величества была спасена. Был совершен такой подвиг, когда один-единственный воин-мечник... был равен войску численностью в десятки тысяч. Герою должны быть возданы почести, соответствующие его деяниям.