Екатерина Спасская - Коридор Времени

— Да я знаю, милая. Я все знаю. Я хочу погадать тебе просто так.

— Просто так? — Вмешался Артем. — Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

Женщина, казалось, пропустила слова друга мимо ушей и продолжала улыбаться.

— Не пугайся, девочка моя, я не собираюсь причинять тебе зло. И грабить вас, молодой человек, — цыганка, наконец, повернулась к Артему. — Я тоже не буду. Ваш кошелек и так совсем недавно слегка полегчал, не без посторонней помощи, между прочим.

Мои глаза от удивления округлились.

— Как вы…

— Я же говорила, что все знаю. Да не бойся ты меня так! Я даже вижу, как ты трясешься.

— Почему вы хотите мне погадать? Тем более, если вы знаете, что денег за свои услуги получить не сможете.

— Милая моя, мне не нужен повод, чтобы сделать кого-то счастливее. А у такой красивой девушки в будущем не должно быть горя, уж поверь старухе.

— Какая же вы старуха?

— Мне скоро исполнится семьдесят лет.

— Сколько? — Артем едва не подавился. Его можно было понять: женщине на вид было не больше пятидесяти.

— Ну, так что, позволишь мне взять твою ручку?

Я медленно протянула правую руку женщине. Та, словно дождавшись индульгенции на свободу действий, быстро взяла обе моих ладони. Внимательно оглядев кисти со всех сторон, цыганка поднесла их почти к самым глазам.

Вдруг улыбка исчезла с лица незнакомки. Что-то бормоча себе под нос, она внимательно пригляделась сначала к правой ладони, затем к левой. Лицо женщины посерело, она вскрикнула и отпрянула от меня, потирая свои руки так, словно только что обожгла пальцы.

— Что-то не так? — Спросила я.

— О, господи! Спаси мою грешную душу, — почти шептала цыганка, глядя на меня полными ужаса карими глазами. Несколько чересчур для игры… ей, и правда, страшно.

Этот «дар» я ненавидела с самого детства — то ли гипертрофированная эмпатия, то ли еще что-то в том же духе. Проблем от такого таланта больше, чем пользы: хорошо, когда ты можешь сопереживать человеку, смотреть на мир его глазами. Но если начинаешь РЕАЛЬНО, на физиологическом уровне ощущать муки другого человека как свои собственные, хоть и в ослабленном виде… Это уже ненормально.

— Что произошло? — Не унималась я.

Теперь женщина словно и не замечала меня.

— Вы объясните, наконец, в чем дело? — Я начинала терять терпение и сделала шаг навстречу женщине.

Но та, дернувшись, не позволила мне подойти ближе.

— Вам плохо? — Спросила я как можно спокойнее и протянула руку.

Цыганка взвизгнула, как будто к ее коже поднесли раскаленный металл и, обернувшись, бросилась бежать от меня, крича во все горло.

От удивления я застыла на месте.

— Что это с ней? — Ни к кому не обращаясь, спросила вслух я.

— Да, ну и городок, — Артем тоже поднялся со скамейки. — Пока мы не увидели на улицах ни одного нормального человека. То грабители, то психи…

— Что же такого она увидела?

— Только не говори, что слушала эту сумасшедшую и приняла ее слова всерьез.

— Она не сумасшедшая.

— Да ладно? Вот уж в это я точно не поверю. Знаю я такие приемы. Потом тебе предложат за хорошие деньги избавиться от «кошмарного проклятья».

— Думаешь, скоро случиться что-то ужасное?

— Аня, тебе что, в детстве не говорили, что разговаривать с незнакомыми людьми, а тем более с цыганами, опасно? Что за ребячество? Ни один человек не может знать наверняка, что произойдет в будущем, каким бы умным он ни был! Эта женщина либо сыграла с тобой злую шутку, либо просто ненормальная.

— Что-то не очень смешная шутка.

— О чем и речь! Пойдем-ка отсюда. Я уже десять раз пожалел, что вывел тебя на улицу. Ты просто ходячий магнит неприятностей!

— А если…

— Пойдем, я сказал.

Буквально потащив меня за руку, друг направился к выходу из парка.

— Артем, а вдруг, на самом деле…

— Так, все! Мое терпение кончилось! — парень, не отпуская мою руку, подошел к ларьку с мороженым и купил сливочное эскимо.

— Вот! — Артем протянул мне лакомство. — Ешь! И если я в течение следующих пяти минут услышу от тебя хоть слово…

— Молчу, молчу.

— Итак, ты все запомнил? — Спросила я Артема, взвалившего на свою спину обе сумки.

— Да, да, — устало пробормотал он.

— Тогда повторим все с самого начала, — потребовала я. — Когда подъедет автомобиль, и водитель поинтересуется, кто это со мной…

— … Я отвечу, что являюсь дополнительным работником, а заодно и твоим помощником, — скучающим тоном ответил Артем.

— Хорошо, а если легенда его не устроит…

— … С пеной у рта доказываю, что без такого незаменимого человека, как я, выполнить заказ хорошо невозможно.

— Отлично.

Артем кивнул. Мы стояли у входа в гостиницу, ожидая автомобиль с заказом, и я усиленно вглядывалась в проезжающий поток машин, выискивая грузовики.

Через минуту, как из ниоткуда, возник небольшой белый фургон и остановился в метре от нас.

— Залезайте быстрее в машину, нам нужно успеть до темноты! — Вместо приветствия крикнул водитель. — Сумки давайте мне — я их сам закину вместе с багажом. Быстрее, быстрее!

Слегка удивленные, мы подошли к фургону. Водитель выхватил у Артема поклажу, открыл багажник и бесцеремонно зашвырнул вещи в него, даже не взглянув, не разбилось ли чего.

— Э-э-э… — начала было я.

— Валерий, — буркнул водитель. — Поговорим в дороге. Чем раньше выберемся из города, тем лучше.

Мне ничего не оставалось делать, кроме как кивнуть и забраться вместе с Артемом в фургончик.

Валерий оказался коренастым мужчиной невысокого роста с коротко стриженными рыжеватыми волосами и глубоко посаженными серыми глазами. Немного резкие черты лица гармонировали с его низким грубоватым голосом, а цепкий внимательный взгляд не упускал, казалось, ни одной детали.

— Предупреждаю сразу, — неожиданно обратился водитель, заводя мотор. — Курить в машине я не разрешаю, останавливаться мы почти не будем. У нас около, — он посмотрел на часы. — Четырех часов.

— Ого! Целых четыре часа! Что же вы нас так торопите? — Изумилась я.

Валерий наградил меня сердитым взглядом.

— Вот уж действительно, подобного легкомыслия я не встречал уже очень давно. Объясняю для особо одаренных. Чтобы выехать из Екатеринбурга на нужную нам трассу, понадобиться, в лучшем случае, час. Прямой дороги до места назначения нет, поэтому придется сделать ощутимый крюк. Проезд к Пункту 11 закрывается после шести часов вечера. А теперь посчитайте и прикиньте, много ли у нас времени?

— Пункт 11? — Осторожно спросил Артем. Водитель почему-то вовсе не обратил на него внимание.