Ник Эндрюс - Духи гор

Судя по всему, в доме постоянно никто не жил и его использовали довольно редко. Сейчас как раз подвернулся такой случай.

Отрезав тонкий ломоть оленины, наемник положил его в рот, Есть он не хотел и сделал это машинально, от безделья.

Насколько же сильно отличается жизнь в Хайбории! Еще восемь дней назад Конан лежал в огромной кровати среди шелков, мягких подушек и атласных одеял. А вокруг — мрамор, хрусталь, золото, бархат…

Богатство Шема всегда поражало северянина. Короли городов-государств окружали себя неслыханной роскошью. Цветущие сады, многочисленные фонтаны, павлины и олени, гуляющие по дорожкам. А ведь вокруг безжизненные, засушливые пустыни и степи! Нет, киммерийца не прельщала такая жизнь, но не сравнивать ее с условиями своей родины он не мог.

— Ложись, — послышался голос Зебаха. — А то опять просидишь половину ночи.

Шемит потянулся, прошелся до лестницы, выпил из ведра воды. Подсев к огню, воин блаженно вытянул ноги. Не сказав ни слова, Конан отправился к нарам. Нахор ужасно храпел, и Валер периодически в полудреме толкал его в бок. Помогало это ненадолго.

Усмехнувшись, северянин лег рядом с Селеной. Завернувшись в плащ, девушка крепко спала. Присутствие мужчин ее нисколько не пугало. В случае чего она сумеет за себя постоять. Варвар закрыл глаза и сразу провалился в бездну сна.

— Подъем!

Валер не кричал, а вопил. Конан молниеносно вскочил и обнажил меч. В помещении было по-прежнему сумрачно и тепло, очаг медленно догорал, и тлеющие угли уже с трудом разгоняли мрак.

Аквилонец метался из стороны в сторону, хватая то лук, то копье. Рядом с киммерийцем сидели остальные ничего не понимающие путешественники. — Что случилось? — наконец, выдавил северянин.

— На деревню напали! — воскликнул Валер, закидывая за спину колчан.

— Ваниры? — удивился гигант.

— Не знаю, — честно признался аквилонец, — но вокруг все носятся, словно сумасшедшие.

— Проклятье! — выругался Конан.

Он бросился к лестнице, взбежал по ступеням и вскоре оказался на улице. Здесь действительно творилось нечто невообразимое. Полуобнаженные женщины, схватив детей за руки, бежали куда-то на север. Им навстречу двигались разрозненные, вооруженные чем попало группы мужчин. На лицах туногов застыла маска гнева и какой-то обреченности.

Охранников рядом с домом уже не было. Где-то вдалеке раздавались отчаянные крики сражающихся людей. В спину киммерийцу уткнулся Нахор. Следом за ним выскочили Валер, Зебах и Селена.

— Что будем делать? — спросил телохранитель Андурана.

— Уходить надо, — поспешно вставила девушка. — У нас еще есть шанс вырваться

— Нет, — Конан отрицательно покачал головой. — Сделаем иначе. Селена и Валер, собирайте вещи и грузите их на лошадь. А мы попытаемся выяснить, что происходит. Я не хочу нарваться на врагов за пределами деревни.

Все приказы северянина выполнялись беспрекословно. Спорить с ним никто, кроме девушки, не решался. Наемники уже видели, чем это заканчивалось, а Нахору подобное и в голову прийти не могло. Он был воспитан в духе преданности хозяину, и отдавал за него свою жизнь, не задумываясь. Северянин склонился к аквилонцу и очень тихо произнес:

— Отвечаешь за ведьмочку головой.

— Волос не упадет, — заверил киммерийца воин.

Обнажив мечи, тройка путешественников быстро двинулась на юг. На самой окраине деревни шла жестокая битва. В утреннем тумане рассмотреть сражающихся никак не удавалось. Яростные вопли, глухие удары, стоны раненых. Откуда-то сбоку выбежала группа туногов человек в десять. Копья, мечи, кинжалы, топоры — воины схватили то, что первым попалось под руку. Заметив чужаков, киммерийцы бросились им наперерез.

— Мы свои, идем вам на помощь, — поспешно выкрикнул Конан.

Это произвело должное впечатление. Отряд на мгновение остановился, а затем рванулся к месту боя параллельным курсом.

Вскоре путешественники достигли цели. В качестве противников северянин увидел воинов невысокого роста, но очень крепкого телосложения, широкоплечих, сильных. Лица врагов были весьма своеобразно раскрашены разноцветными полосами.

Ошибиться наемник не мог. На деревню напали пикты. Но откуда они здесь? Ведь это почти центр Киммерии! Впрочем, долго Конан не рассуждал. Размахивая клинком, он врубился в самую гущу сражающихся. Огромный двуручный меч легко находил себе кровавую добычу. Невольно ряды врагов дрогнули.

По бокам гиганта умело прикрывали шемиты. Таким образом, треугольник наемников рассек фронт атаки пиктов. К туногам подошло подкрепление. Два десятка воинов обрушились на захватчиков с левого фланга. Где-то громко затрубил рог. Мгновение — и размалеванные враги исчезли. Они словно провалились сквозь землю.

Отход был проведен великолепно. На влажной от росы траве осталось лежать около сотни истекающих кровью солдат. Большинство из них уже отправились на Серые Равнины, но кое-где слышались слабые стоны.

Рядом с киммерийцем корчился от боли пикт лет двадцати пяти. Нахор рассек ему клинком живот, и бедняга судорожно пытался удержать кишки руками. На его губах образовалась кровавая пена. Без жалости и сострадания северянин ударом меча пригвоздил раненого к земле, и это скорее было милосердие, чем жестокость.

Местные жители неторопливо осматривали тела. Своим воинам оказывали помощь, врагов добивали. Опершись на рукоять клинка, Конан задумчиво осматривался по сторонам. Что-то ему в поведении противника не понравилось.

— Спасибо за помощь, — послышался знакомый бас.

Наемник обернулся. Шагах в пяти стоял Свен и трое его телохранителей. У одного из них левая рука висела, словно плеть. Наверняка сломана ударом дубины.

Досталось в сражении и вождю. Наконечник копья прошел по голове вскользь, разорвав кожаную шапку, срезав часть волос и повредив ухо. Рана была несерьезной, но крови натекло немало. Как настоящие киммерийцы, туноги не показывали, что испытывают боль. Лишь цвет лица и плотно сжатые губы выдавали их состояние.

— Мы отплатили за гостеприимство — вымолвил северянин.

Предводитель подошел к трупу и ногой перевернул его на спину. Две белые полосы на щеках, одна на носу, а между — странный красно-черный рисунок. Пожав плечами, Свен удивленно сказал:

— Впервые вижу таких…

— Это пикты, — пояснил Конан. — Они живут за Черной рекой, на побережье Западного моря, в густых труднопроходимых джунглях. Не думал, что мерзавцы решатся так далеко вклиниться в Киммерию. Отвратительный народец. Любят нападать из засады. Сражаться с ними в лесу равносильно самоубийству. Это их родная стихия. Пикты умеют сливаться с растительностью.