Николаос - Ангелы молчат

— Чушь. Встречаемся завтра ровно в полночь, — она нацарапала на клочке бумаги электронный адрес. — А теперь пошли треснем по пиву.

Клуб «Разоренная могила» открылся на прошлой неделе, и Фокси считала его самым продвинутым чуть ли не во всем городе. Я лично не видела в нем ничего особенного — тусняк как тусняк. Неплохие группы играют, а на открытии был сам Оззи Великий и Уз-засный. Ничего так, но сейчас я не была настроена на рок-бомбардировку моей головы.

— Я не могу. Рэйни ждет.

— А, ну да, — смилостивилась Фокси. — У меня все равно встреча кое с кем — завтра расскажу! Такой сюрприз! Так что беги, уламывай своего милого, и готовьтесь к великой ночи.

Великой ночи! Звучало это как в проспекте, рекламирующем вечеринку на Хэллоуин. Ну что ж, может, будет интересно. В конечном итоге вряд ли членом этого Ордена быть сложнее, чем быть членом фан-клуба Фокси Лютор.

А в глубине души я просто ожидала увидеть реакцию Фокси на облом — на то, что эта организация окажется очередной тусовкой поклонников фэнтези. И что удивительно — ни единого проблеска тревоги. Интуиция спала крепким сном и не подозревала, как отчаянно я в ней нуждаюсь. Да и я не подозревала тоже.

— Она спятила, — сказал Рэйни.

Мы сидели в моей комнате на моей кровати. Я втупила на него невинный взгляд «брендан фрейзер», который наверняка очень напомнил ему один из миллиона взглядов Фокси. Рэйни Хату никогда не нравилась Фокси, как, впрочем, и он ей не нравился. Но Рэйни — чуть ли не единственное, что я отстояла под ее натиском. Она хваталась за голову и вопила, что меня достойны двухметровые красавцы с фарфоровыми улыбками, мускулами бодибилдеров и красными «феррари». И видеть рядом со мной коротышку (шесть и три), который одевается как хиппи и ездит на раздолбанном папином понтиаке «гром», ей ПРОСТО НЕВЫНОСИМО. Забудем даже, что я — Замок, а он — Хижина! Что касается внешности — да, не спорю, Рэйни — не Брэд Питт и даже не Джонни Депп, внешность у него… ну, странная. И одежда не от кутюр, и машина кашляет. Однако тут я вдруг приобрела алмазную твердость, и оказалось, что все вполне выносимо. Фокси есть Фокси, но это — мое, только мое и всегда будет моим. Я и сама, в сущности, не Моника Беллуччи, хотя Рэйни говорит, что глаза у нас похожи. А то, что я — Кастл. а он — Хат, меня и вовсе беспокоило слабо.

Теперь мне просто приходилось делиться на два или, что вероятнее, раздваиваться. Ни Фокси, ни Рэйни не были согласны на половину меня, и такое рьяное соперничество мне даже несколько льстило.

Что касается хиппи, то Рэйни действительно был «внуком цветов», о чем можно было догадаться по одному его имени. Когда мы впервые сблизились, он рассказал мне, что семейство Хат по причине игнорирования больниц и женских консультаций не имело представления, кого ждать. И миссис Саммер Хат (урожденная Сара) придумала сразу два бесполых имени — на случай солнечного и дождливого дня рождения своего очередного цветка. Рэйни Дэй и Санни Дэй. Погода стояла райская, солнце светило вовсю, но когда у нее начались схватки, зарядил такой ливень, что во всем доме дребезжали стекла и прогибалась крыша. Природа все решила сама.

Рэйни рассказал мне это под большим секретом, так как доселе никому не позволялось употреблять его полное имя. Я вошла в список избранных и гордилась этим неимоверно. «Rainy Day, never say good bye…» — шепнула я ему на ухо, когда мы засыпали, и он обнял меня крепче. Тогда я думала о том, что все-таки всегда больше любила дождь, чем солнце.

Сейчас он хмурился, как бывало всегда, когда Фокси втравливала меня в какую-нибудь авантюру.

— Кира, тебе что, мало было выбираться вплавь от чокнутых сектантов или два дня прятаться в вентиляции? Не надоели тебе эти игры?

«Чушь!» — чуть не сказала я и сама испугалась.

— Рэйни, перестань. Тебе восемнадцать лет, а ты ведешь себя как престарелый пенсионер. Ну что тебе стоит просто нажать пару клавиш, это же не сафари! Сделай мне одолжение раз в жизни.

— Который раз в жизни.

— Ну Рэйни… Рэйни Дэй…

— Я не понимаю, неужели тебе это так интересно? Только ради Фокси ты бы не стала так настаивать, я же тебя знаю.

Я сползла на пол и уткнулась подбородком его колени.

— Знаешь, как облупленную. Так и быть я расскажу тебе настоящую причину. Называй меня как угодно, но веришь ли — мне ЖУТКО хочется посмотреть, как Фокси Лютор станет сверхчеловеком.

Глаза у Рэйни были серые, как у меня, но гораздо светлее. В зависимости от погоды они могли быть то почти голубыми, то темными, как грозовая туча. Сейчас небо было слегка затянутым, но пока без угрозы ливня.

— То есть, как НЕ СТАНЕТ?

— Ну грешна, казни меня за это.

Внезапно он рассмеялся и затащил меня на кровать за руки.

— Плохо, конечно, злорадствовать. Это я сказал бы в любом случае, не касающемся миз Утор. Ладно, рассказывай про этот ее Орден.

Я удобно устроилась рядом и вдруг поняла, что говорить мне в сущности не о чем — рассказанное Фокси плюс пара строк из книжонки тысяча лохматого года до н. э. И чем больше я говорила, тем тупее мне казалась затея. Но Рэйни выслушал меня очень внимательно, а потом сказал:

— Что-то меня в этом настораживает, но не пойму, что.

— Да что тут может настораживать?

— Не знаю… На мой ящик каждый день приходят по десятку писем счастья, но это… Не знаю, Кира. Те, кто прислал эти приглашения, уверены, что все эти люди бросят все и поверят им с пол-оборота. И они правы — хотя бы в случае Фокси. Есть она — есть и другие. Второе: они ничего не требуют. Это само по себе интригует. Напоминает банальную вербовку, когда только обещают, но взамен пока ничего не просят. Обычно отдавать приходится все равно, но только что, когда и в каких размерах…

— Вербовку? — засмеялась я. — Вербовку куда? Слушай же, как я это вижу — руководство какого-то нового элитного клуба решило таким образом обыграть членство в нем. Это не вербовка, а тусовка, как миллион других.

— А смысл?

— А кто сказал, что есть смысл? Рэйни, люди от скуки с ума сходят. Почему бы не позабавиться таким образом?

Он пожал плечами, и было видно, что я его не убедила.

— К тому же, — продолжала я, — это, как его назвала Фокси, кастинг. Так что нас просто не выберут.

— В том, что выберут ее, миз Утор, конечно, не сомневается?

Я с трудом подавила улыбку. Ну не любит ее Рэйни, что поделаешь. И я бы ее не любила, если бы ее огромной любви не хватало на нас двоих с головою. Фокси хуже, чем жвачка в волосах, никто не спорит, и когда-нибудь я пожертвую целый клок, чтобы избавиться от нее. Или, что вероятнее, она первой потеряет ко мне интерес и найдет новую жертву, чтобы задружить ее до смерти. Что ж, меня такой расклад устраивает. Оба.