Денис Юрин - Война

– Говорила же, тыщу раз говорила, во фляги разливай! – огрызнулась девушка, тщетно пытавшаяся соединить края мешка и затянуть их бечевой. – Стекляшки ж твои в походе бьются…

– Ну, давай, еще поучи! – довольно миролюбиво ответил маг, не терпящий, когда Милена пререкалась с ним прилюдно, но позволявший помощнице свободно высказываться в кругу своих, то бишь в присутствии соклановцев. – Железо и дерево важное свойство микстур крадут, сколько раз повторять можно?

– Ты, старичок, от разговорчика не увиливай! – внезапно стер улыбку с лица явно не принимаемый всерьез Марк и дерзко остановил собиравшегося подойти к Милене Гентара, с силой схватив за рукав платья. – Я те не мальчонка какой, от которого отбрехаться можно! Иль позабыл, что я для вас уже сделал и еще сделаю?!

Хамоватую выходку союзника-чужака заметили все, даже те, кто вроде бы спал. Стоило некроманту не то чтобы слово сказать, а бровью повести, как наглеца бы тут же повязали. Однако Гентар мог справиться сам, что он и сделал. Костлявая рука мага быстро совершила круговое движение, легко освободившись из цепкого захвата. Ее же худосочная двойняшка-сестричка тут же хлестнула зарвавшегося грубияна по щеке. Удар получился не сильным, но быстрым и чрезвычайно обидным. Его цель была не нанести какой-либо вред, а всего лишь обуздать Марка, ответить на оскорбление.

– Хочешь силами помериться? Удачное место и время нашел, – не прокричал, а спокойно, даже невозмутимо произнес Гентар, пожирая Марка гневным взором. – Не забывай о дисциплине! Мы в походе, а значит, ты не союзник, никакой не равноправный партнер, а прежде всего солдат отряда! От балагурства твоего уже всех тошнит, меня в том числе! Если есть вопросы, спросишь, когда тебе позволят. Жалобы имеются?! Так с ними не ко мне обращайся, а к Огарону. И будь добр, убери эту мерзкую улыбочку, а то я губы твои слюнявые не то что до ушей, до затылка растяну!

– Вопрос у меня один, и задам я его сейчас! Хошь ты или не хошь, а ответишь, – так же, не повышая голоса, произнес Марк, как ни странно, послушавшись мага и убрав улыбку с лица. – Ты знаешь, я в афере вашей согласился участвовать, лишь чтобы поскорее с Дарком свидеться. Все, что знал, я уже рассказал, то есть свое обещание наполовину выполнил. Так когда же я дружка своего увижу? До Удбиша недалече…

– Потерпи, недолго осталось, – скупо ответил Гентар, не желавший, да и не видевший смысла посвящать чужака в детали их с Огароном плана. В силу обстоятельств паренек уже и без того увидел и узнал гораздо больше, чем стоило бы. – Обещаю, послезавтра утром воссоединение вашего разбойного братства состоится…

– Как так?! – вскинул брови от удивления смутьян. – Мы ж сегодня в город проникаем. Наши отряды порознь пойдут, что ль?!

– Через пару часов узнаешь! А сейчас уймись, займись чем-нибудь полезным! Вон, кирасу почисть, всю слюной ядовитой да желчью забрызгал! – поставил точку в разговоре некромант, а затем, воспользовавшись замешательством навязчивого собеседника, поспешил удалиться.

Буквально через минуту после окончания краткой беседы Корбис Огарон величественно вышел из кустов, демонстративно подтягивая штаны и поправляя ремень. Марк для Главы Совета Легиона, а заодно и командира экспедиционного отряда был неким подобием назойливой мухи: ее жужжание раздражало так, что хотелось нещадно прихлопнуть докучливую мерзавку, но в силу обстоятельств приходилось терпеть. К тому ж большого вреда выходки да расспросы чужака не наносили, а пользы с него вскоре могло бы оказаться много…

Мельком окинув взором поляну и отметив, что непоседа Марк притих, легионеры уже поднабрались с сил, а Милена, заручившись поддержкой наставника, наконец-то справилась с непокорным мешком, командир отряда отдал приказ к выступлению.

Бастион на Вентелке был проклятым местом, хоть спокойным и доходным. Нет, конечно, солдаты, несшие досмотровую службу на переправе через небольшую речушку, не покрывались коростой и не сходили один за другим с ума, но многоликий Злой Рок их точно преследовал. Во время самой службы в небольшом гарнизоне никаких напастей с охранниками переправы не приключалось, но стоило лишь служивым быть переведенными на иной пост, в их судьбах сразу шла нескончаемой чередой беда за бедой, рано или поздно, но непременно заканчивающаяся преждевременной, насильственной смертью. Одни вдруг ни с того ни с сего пускались в пьяный загул и становились жертвами кабацких драк и случайных ночных поножовщин. Другие неудачно сталкивались с сильными мира сего и в результате либо были на месте зарублены чересчур ревностными слугами вельмож, либо оказывались жертвами наветов и проходили долгий, мучительный путь от тюремной пыточной до эшафота на площади. Третьи бесследно пропадали, как правило, прихватив с собой казну, но воспользоваться добычей не успевали. Через какое-то время их находили или на постоялом дворе задушенными подушкой, или в зловонной сточной канаве с перерезанным горлом. Четвертых давили внезапно взбесившиеся лошади или кусала ядовитая змея; пятых доводила до виселицы иль каторги роковая страсть. Одним словом, Злой Рок с завидной фантазией разнообразил арсенал ситуаций и средств, методично истребляя солдат, хоть недолго служивших в проклятом гарнизоне. Неизменным оставалось лишь одно – неизбежность расплаты за то, что солдаты бастиона не защищали подступы к Удбишу от врагов: контрабандистов, разбойников и прочего преступного сброда, а позабыв о достоинстве, чести и долге, бессовестно обирали как торговый, так и бедный трудовой люд, направлявшийся в шеварийскую столицу.

Поговаривали, что это место проклял сам дьявол, как-то принявший вид обычного торговца и собиравшийся по своим богомерзким делам посетить столичный базар. Мастера выворачивания карманов и потрошения мешков обобрали его до нитки, а затем под свист и улюлюканье прогнали прочь, оскорбив величественный слух правителя преисподней многими из тех мерзких слов, которые он сам же и придумал. По каким-то причинам рассказчикам этой сомнительной байки, конечно же, неизвестным, полководец темных сил не смог проявить свою истинную сущность и наказать обидчиков сразу, но в отместку за оскорбление и побои наложил на гарнизон бастиона ужасное проклятье. Впрочем, это всего лишь глупые суеверные россказни, которые и преданьем-то назвать нельзя. В эту, так сказать, «легенду», отрицаемую церковью, верили лишь темные бабки из окрестных деревень да шеварийские солдаты, получившие предписание командования прибыть в гарнизон на Вентелке для дальнейшего прохождения службы.

Как укрепленный пункт, Бастион из себя ровным счетом ничего не представлял, его и крепостью-то можно было считать лишь с большой долей допущения. Он был возведен по обе стороны крохотной мелководной речушки в том самом месте, где она пересекала торговый тракт из Гилаца в Удбиш. Широкий каменный мост, способный выдержать телеги, доверху груженные товарами, находился в самом центре так называемого форта и занимал большую часть его внутреннего пространства. Стены бастиона и одна-единственная приземистая смотровая башня были деревянными и не смогли бы выдержать штурма даже небольшого отряда вражеских войск. Внутренних помещений было немного, всего три: покосившаяся набок казарма на полторы дюжины коек, склад товаров, на которые был наложен арест, и отхожее место, кое-как обустроенное под мостом. В принципе более основательного сооружения для досмотра прибывавших в столицу грузов и проверки дорожных бумаг путешественников и не было нужно.