Сергей Чехин - Пламенные Сердца. Испытание Веры

Мохнатые сторожа принялись носиться по двору, греметь цепями и взахлеб лаять. Минуты через три неподалеку скрипнула дверь, кто-то смачно харкнул и пошлепал босиком по ступеням, недовольно бормоча. Над частоколом затрясся огонек свечи в стеклянном фонаре, хриплый старческий голос спросил:

— Фома, это ты?

— Он застрял на склоне! — крикнул странник.

— А ты что за пень? — насторожился незнакомец.

— Андрей из Пламенных Сердец.

— Да? А я князь ладинский! Гуляй отсюда, душегуб, пока собак не спустил.

— Я бы и рад, но погода не шибко прогулочная. Фома попросил меня разобраться с вашим тыквенным вредителем, открывайте уже.

— Коль настоящий аскет, а не мошенник — показывай меч!

Мужчина вздохнул и покачал головой, стряхнув с отросшей бороды холодные капли. А затем вынул клинок и устремил в черные небеса, и полыхнула сталь ярче молнии. В тот же миг послышался скрежет засова, правая створка распахнулась, и странник увидел пред собой согнувшегося в глубоком поклоне старика типично крестьянской внешности. Жилистый, дочерна загорелый, заросший, в залатанных портках, грязной рубахе и жилетке из овчины.

— Простите великодушно, господин аскет! — с благоговейным трепетом воскликнул он. — Не признал по дурости!

— Полно вам, — Андрей протянул старику руку и помог встать. — Вы все сделали правильно — времена нынче опасные, проверять надо всех. Нам бы согреться и обсушиться, а Фома просил батраков прислать, мешки разгрузить.

— Сейчас сделаем! А пока прошу за мной, хозяин будет очень рад!

В серой мгле рассмотреть усадьбу толком не удалось — кругом нависали силуэты каких-то построек, только и всего. В сопровождении стаи поджарых гончих, путников привели к высокому крыльцу, заканчивающемуся тяжелой, окованной железом дверью. Она тут же распахнулась, открыв взору просторную комнату с огромной каменной печью посередине. В горниле ярко полыхало пламя, потрескивали набитые доверху дрова, насыщая воздух теплом и уютом. Рядом стоял длинный стол и лавки, под забранными пузырями окнами виднелись три кровати, чисто выметенный дощатый пол лежал ровно, без прогибов и перекосов. Сразу видно руку умельца, да вот только где хозяин?

К своему удивлению, Андрей не сразу заметил знатного боярина-медогона, ибо тот отличался весьма низким ростом, болезненно худощавым телом и моложавым лицом. Насколько аскет знал, он еще не разменял третий десяток, а из-за курчавых светлых волос ниже плеч и гладко выбритых щек очень напоминал подростка. Неизвестно, как и почему родной батюшка дал ему такое имя, но с косолапым увальнем Медведь Васильевич не имел вообще ничего общего.

Носил он простецкую рубаху до колен и шерстяную жилетку как у Фомы. Дома, видимо, предпочитал ходить босиком.

Странник едва не ляпнул: «Малец, позови отца», но вовремя опомнился, прикусил язык и учтиво поклонился.

— Проходите, проходите, — сказал вельможа высоким, немного писклявым голосом. — Снимайте плащи и скорее к огню, а то рядом с вами даже стоять зябко. Ну и ливень… Сейчас разбужу жену и сына, пусть накрывают на стол.

— Не надо, — попросил Андрей, раскладывая накидки на горячей лежанке. Мокрая ткань сразу начала исходить легким паром. — Нам бы чаю с медом, а то как бы моя подручная не простыла.

Как Вера не старалась, так и не могла унять дрожь в теле, а стук зубов, наверное, слышали и в соседних избах.

— Это мы быстро. Вода как раз недавно закипела.

Медведь схватил ухват и ловким уверенным движением достал из топки чугунок с кипятком. Водрузив его на стол, сходил к гольцу и принес глиняные кружки с крынкой свежего меда. Краем глаза аскет присматривался к рукам хозяина — не по годам сморщенным и мозолистым, с въевшейся под ногтями грязью. Руки работяги, а не ленивца, умеющего лишь валяться на полатях и раздавать указания.

Андрей едва заметно улыбнулся — при первой встрече у него сложилось совсем иное мнение о Медведе, а теперь мужчина радовался, что ошибся. Недаром же мудрецы всех четырех княжеств предостерегают о суждении по обложке.

— Вот, угощайтесь. Сейчас сбегаю в подклет, принесу моченых яблок и сыра.

Сказав это, молодой вельможа спустился в погреб. Странник же зачерпнул кружкой кипятку, добавил меду, сушеных цветков липы, мяты, толченых корешков и какое-то остро пахнущее снадобье — все из своей сумки. Тщательно перемешал и протянул Вере, которая, казалось, приросла спиной к горячему печному боку.

— Выпьешь и кашлять не будешь, — заверил аскет.

— Эх, люблю такую погоду, — сказал Медведь, расставляя тарелки. — За окнами лютует буря, а ты в сытости и тепле.

— Остается помолиться за тех, кто в пути-дороге, — тихо произнес Андрей.

— Верно, — боярин охотно кивнул. — И за тех, кто волею судьбы или какого злодейства лишился крыш над головами. Да упасет их Свет.

— Вы набожны? — странник приподнял бровь.

— У нас в роду все близки с землей и Светом. Лениться не любим, работаем вместе с крестьянами и батраками. Хвастаться, конечно, грех, но храм в Придорожье батюшка мой еще построил.

— Похвально. А теперь расскажите, что за напасть вам покоя не дает?

— Понятия не имею, — вздохнул мужчина. — Даже не догадываюсь. Знал бы — нашел бы управу, а так… словно призрак на бахче поселился, но разве призраки пожирают тыквы, господин аскет? Вы когда-нибудь с подобным сталкивались?

Андрей покачал головой:

— Призраки обычно питаются страхом… некоторые — похотью, но точно не тыквами. Людская пища не для них, чем они ее есть-то будут? Ни желудков, ни кишок, сами бестелесные… Завелась у вас зверюга определенно из плоти и крови. А какая именно — расследование покажет. Вы, кстати, псов по следу пускали?

— Пускали, конечно. Не хотят идти. Боятся.

— Хм…, - аскет постучал пальцами по столешнице. — Ну, как говорится, утро вечера мудренее. Давайте уже спать, а завтра я все внимательно осмотрю.

На том и порешили.

Гостям постелили на первом этаже, после чего хозяин пожелал им спокойной ночи и поднялся наверх. Лестницу закрывала тяжелая дверь, похожая как две капли воды на входную: те же дубовые брусья, оковка железом и прочный засов. И дело тут, скорее всего, не в таинственном полевом вредителе — усадьба стояла на отшибе, считай в глуши. Кругом лес, а до Придорожья и не доберешься, не пошлешь гонца, коль набегут со всех сторон. Но с такими воротами и дверьми при наличии какого-никакого оружия можно довольно долго держать осаду и успешно обороняться от шаек разбойников или кого пострашнее.

В любом случае, Андрей чувствовал себя в полной безопасности и заснул, едва коснулся головой подушки. Вера же долго вертелась с боку на бок — она давно отвыкла от мягких кроватей и теплых одеял, а уж спать в незнакомых местах не привыкла вовсе. Сон одолел девочку ближе к рассвету, но вдоволь насладиться негой ей не удалось.