Игорь Алимов - 02 Дракон 2. Назад в будущее

«И как он только что-то видит в такой темноте!» - в очередной раз поразился Чижиков, а мальчишка уже снова стоял рядом, безмолвно, жестами показывая: туда, туда проходите!

В стене оказалась низкая дверь, ведущая в узкий проход, и, протиснувшись в него, Чижиков, Сумкин, Ника и Шпунтик оказались в зарослях местного лопуха уже по ту сторону стены.

Над путниками нависло бездонное черное небо, полное громадных, ясно сияющих звезд.

Впереди лежала ночь.

И полная неизвестность.

ЭПИЗОД 9 Старый храм

Поднебесная, уезд Пэйсянъ, III век до н э.

До упомянутого Лю Баном заброшенного храма путники добрались без приключений. Дорога, которую по одному ему известным признакам выбирал их маленький проводник, действительно шла вверх, но как-то не очень убедительно - плавно, неспешно. Чижиков никогда не назвал бы ее горной: горы в его сознании ассоциировались с крутым подъемом, отвесными скальными стенами, обрывами, огромными валунами, готовыми сорваться в пропасть. Возможно, они и прошли мимо пары таких пропастей, да только в темноте все равно ничего не увидели.

Наконец вышли на ровное место - на вершину самого высокого в здешних местах холма, по неясной причине щедро названного горою, и мальчишка уверенно двинулся вниз. Спустившись шагов на пятьдесят, Сунь Девятый присел и вскоре застучал камнем о камень, пока не брызнули ослепительные искры, после чего зажег небольшой факел. Факел давал немного света, но его вполне хватало, чтобы не свернуть себе шею, запнувшись о корень или камень и загремев после этого вниз по склону. Котя оценил стратегию мальчишки: теперь, когда от города путников отделяло значительное расстояние и к тому же они пребывали с другой стороны холма, свет было решительно невозможно заметить.

- Прошу за мной, - коротко велел Сунь и, взвалив корзину на плечо, двинулся дальше.

Шли молча: никто не разговаривал. В основном потому, что не решались - из-за неясной, но явной опасности, кото рую хотел отвести от них смотритель. Шуметь следовало поменьше. Сумкин, впрочем, пару раз порывался что-то сказать, но ограничивался глубоким, еле слышным вздохом.

Углубились в очередную рощу - довольно густую, и движение невольно замедлилось. Шумно захлопала крыльями невидимая птица, раздраженно заорала и взмыла в небо. Ника прижалась к Чижикову.

Из обступившей путников темноты то и дело неслись шорохи, треск, шуршание: роща жила полноценной ночной жизнью. Более шустрый и опытный Сунь постоянно уходил вперед и там поджидал, когда его догонят медлительные спутники, которым тусклый свет факела служил путеводным маяком.

Когда идти надоело всем, и даже Чижикову, Сунь Девятый осветил полуразвалившуюся глинобитную стену.

- Пришли, - коротко сообщил не отличавшийся многословием мальчик. - Здесь.

«Здесь» оказалось не просто заброшенным храмом, но развалинами бывшего храма, небольшого, скорее - кумирни: всего одно строение и стена вокруг дворика перед ним. Нынче от стены остались лишь куски, кое-где еще торчавшие стертыми зубами-пеньками, а от строения уцелел лишь остов, да и тот весь в дырах; крыша же давно обвалилась.

- Шикарное место, - тихо пробормотал Сумкин, бросая на траву меч, на конец которого прицепил узел с вещами.

Сунь Девятый поставил корзину к стене и быстро натаскал в центр двора палок, веток и сучьев, сложил горкой, но вот беда - как раз погас его верный факел. Мальчик не пал духом и стал трудолюбиво высекать искру. Что-то у него не ладилось.

- А сотворим-ка чудо! - подмигнул Сумкин Чижикову, присел у будущего костра и щелкнул зажигалкой - раз, второй, третий, и вот уже по куску сухой коры побежал первый робкий огонь. Сунь бросил свое занятие и стоял, глядя на Федора во все глаза, а потом, когда пламя основательно занялось, низко поклонился Сумкину три раза.

Котя подспудно ожидал, что мальчик перекрестится. Но нет, не перекрестился.

- Что, здесь и заночуем? - спросил Чижиков у мальчика.

Тот, не отрывая взгляда от великого китаеведа, лишь молча кивнул. Сумкин кулем плюхнулся у костра и протянул руки к огню. Было довольно прохладно.

- Надо бы еще веток запасти, - подошел к нему Котя. - Ночь впереди длинная.

- Да? - блеснув очками, Сумкин посмотрел на него снизу вверх. - Ну, давай, сейчас ты запасаешь, а потом - я.

Чижиков лишь покачал головой и отправился в темноту на поиски топлива. Сумкин, человек жизнерадостный и по большей части энергичный, славился резкими перепадами настроения. В нем словно внезапно выключался скрытый моторчик, требовавший подзарядки, и тогда Федор становился мрачен, желчен и сварлив. Котя, хорошо знакомый с этой особенностью приятеля, даже и не пытался вдохновить его на дальнейшие подвиги: посидит, насосется энергии из окружающего мира и станет как новенький.

Есть никому не хотелось.

Добавив в костер надлежащих веток и даже завалив в него приличных размеров бревно, чтобы горело долго и неторопливо, а потом медленно тлело, отдавая тепло, утомленные путники улеглись вокруг, стараясь поплотнее закутаться в свои новые одеяния.

Благовещее животное разумно пристроилось под боком у хозяина.

Мальчик вызвался караулить.

Постепенно Чижиков задремал.

Первый сон Константина Чижикова

Котя стоял на высоком утесе и вокруг - насколько хвата ло глаз - простиралась долина, прекрасная, цветущая, полная жизни. К горизонту убегали холмы, покрытые лесами, шумели листвой зеленые рощи, змеилась, блестя на солнце, голубая лента реки.

Котя всмотрелся - и увидел на берегу, у кромки леса, оле- ниху и трех смешных длинноногих оленят. Олениха чутко водила ушами, следя за деревьями и кустами, но Коте было ясно: делает она это, следуя вековечному инстинкту, а вовсе не потому, что ей или ее детям угрожает опасность, поскольку никакой опасности в здешнем мире не было и в помине. Оленята, как и положено детям, вовсю резвились среди высокой сочной травы и смешно вскидывали голенастые ноги, неумел еще с ними ловко управляться.

Котя посмотрел дальше - и увидел парочку птиц, размером с сойку, с толстыми клювами и смешными хвостами. Высоко, в излучине толстой ветви сосны, притулилось гнездо, похожее на разворошенный ком сухих прутьев, и птицы сновали по воздуху взад и вперед безо всякой устали, с жучками, паучками и червячками в клюве, а из гнезда им навстречу высовывались жадно разинутые рты птенцов.

По склону дальнего холма шел крестьянин - жилистый мужчина с вязанкой хвороста на спине. Шел неторопливо, уверенно, и, проследив его путь, Котя увидел в месте, где у речной отмели сушились на солнце сети, простой дом, крытый соломой. Прямо во дворе женщина готовила в котле над очагом какое-то варево, подносила ко рту черпак, пробовала.