Урсула Цейч - Наследники Тьмы

Она встала, завернулась в плащ и отошла от огня в темноту.

После услышанного у Горена ум заходил за разум.

— Я очень благодарен тебе за откровенность, Крэйг, — сказал он. — Не готов утверждать, что теперь понимаю норканов лучше, но зато способен посмотреть на них с несколько иной стороны.

— Не суди по мне о других, особенно прислушиваясь к мнению девушки по имени Звездный Блеск, — сказал Крэйг. — Норканы, как и люди, все разные, хотя и не колеблются так часто.

Он тоже встал. Проснувшаяся луна посеребрила его бледную кожу и длинные темные волосы. Глаза его блестели как огонь. Сейчас особенно заметно проявлялось его происхождение. Здесь ночью, под оком Серебряного Ткача, Крэйг перестал казаться порождением темных сил, он был светлый, красивый, как статуя, холодный и совершенный. Более совершенный, чем мог бы быть человек.

— Спокойной ночи, — сказал Крэйг Ун'Шаллах и слился с тенями ночи.

— Спокойной ночи, — пробормотал Горен и грустно посмотрел в том направлении, в котором исчезла Звездный Блеск.

Неожиданно пески безжизненной пустыни пришли в волнообразное движение. Сначала волны были совсем плоскими, потом стали выше, словно предвестники приближающегося шторма на море. Тьма, как тонкая пелена пыли, закрыла небо, разметала солнечные лучи, впитала в себя их силы, чтобы расплавить песок их опаляющим жаром.

Волны становились все выше, они росли, растекались по пустьше, образуя круги с центром у Клинка Аонира. Снизу доносились странное шипение и бормотание, песок разбух и зашевелился.

А потом прорвался, как гнойный нарыв, и на поверхность вылезли миллионы восьминогих пауков. Они карабкались по песку и друг по другу, напоминая прилив густого черного цвета. Одни пауки размером не превосходили человеческий ноготь, другие были гигантскими, как собаки. Этим тварям не было ни конца ни краю, они напирали, лезли друг на друга, выбираясь из песка. Огромный черный ковер, дрожащий и шипящий, накрыл пустыню и пополз в сторону людских земель.

Далеко от этого места огненный дракон Ур опустил свою рогатую голову.

— Вторая ступень, — озабоченно прошептал он.

— Вон там мы пересечем торговый путь, — крикнул Корбен Сапожник, показывая вперед. — Я уверен, это та самая дорога, по которой я бежал из Норимара! Теперь уже наверняка совсем рядом.

Горен согласился с ним, потому что на северо-западе его острые глаза обнаружили несколько перекрещивающихся дорог. Скоро они расстанутся. Он посмотрел на юг, где вдоль глубокого Ущелья Истины простирались широкие степи, и еще дальше вниз, к руинам Лирайна, где уже, наверное, успели построить новые дома.

— Что там? — заинтересовался Менор, показывая на запад.

Навстречу им по дороге двигалось большое облако пыли.

— Видимо, идущий в Норимар торговый караван, — предположил Бульдр.

— Но мы же с ними столкнемся, — сказал Горен. — Как же быть?

— Ничего страшного, — заверил Крэйг Ун'Шаллах. — Скоро наступит ночь, они остановятся на привал, а мы к ним присоединимся. Нам могут пригодиться любые сведения.

— А вдруг у них есть пиво! — завздыхал Бульдр, прикрыв глаза.

Дрэгон повернулся к Дьюрассу:

— Поезжайте вперед, еще примерно час. Утром мы вас догоним.

— Слушаюсь, — сказал капитан и дал отряду знак.

Вскоре они свернули с дороги и отправились по полям. Появились холмы, зелени стало больше.

Они подъехали к каравану, путешествующему в сопровождении хорошо вооруженного отряда из пятнадцати человек, трое из которых отделились от группы и направились к вновь прибывшим.

Крэйг замер, а потом крикнул:

— Эй! Юлдир!

И начал махать.

Первый всадник поехал быстрее и замахал в ответ:

— Крэйг! Ну и сюрприз!

— Они знакомы. Это хорошо, — обрадовался Бульдр. — Будет легче договориться.

Мужчины сблизились и поздоровались, крепко пожав друг другу руки.

— Очень рад встретить тебя целым и невредимым! — сказал Юлдир. — А где Амра? Он не с тобой?

Горен навострил уши. Это имя он слышал еще в Лирайне, когда пил пиво в таверне, а путешественники соревновались в умении живописать свои истории. Амра был самым легендарным воином и искателем приключений среди людей, наверное, известным во всей Фиаре. Его уважали и боялись одновременно.

— Некоторое время назад мы расстались, — ответил Крэйг. — Он хотел ехать в Годемарк, искать Леа. С тех пор я ничего о нем не слышал.

— Этого-то я и боялся. — Лицо Юлдира омрачилось. — Ходят слухи, что он исчез. Вот уже несколько лун никто про него не слышал, а в Годемарке он, похоже, не появлялся или же путешествует тайными тропами, что на него не похоже. Мы бы узнали, если б он был там замечен.

— А вдруг его что-то отвлекло, — заметил Крэйг. — Юлдир, не найдется ли у вас на сегодняшнюю ночь местечка у огня для нас и кружки пива для моего спутника, гнома Бульдра?

— Конечно, найдется и то и другое! — захохотал солдат, нисколько не удивившийся пестроте компании, в которой находился Крэйг. — Следуйте за мной, я представлю вас купцу Колому. — Он повернул лошадь и поехал к своему отряду.

— Ты путешествовал с Амрой? — поразился Горен, пока они ехали вслед за Юлдиром.

— Мы провели с ним вместе года два, не меньше, — ответил Крэйг. — А что тебя удивляет?

— Меня удивляешь ты, — откровенно заявил Горен. — Несмотря на твои уверения, что ты лоялен к своему народу и стоишь на стороне сил Тьмы, ты много лет поддерживаешь исключительно Свет.

— Я странствую в качестве ученика, — проворчал Крэйг. — Если хочешь победить, следует знать своего противника.

— Естественно, прекрасно понимаю. — Горен активно закивал, но так и не сумел избавиться от иронии. — Конечно-конечно.

— Впервые с момента нашего знакомства ты понял с первого раза, — заметил Крэйг.

Горен чуть не засмеялся, но подавил смех. Он знал, что Крэйг говорит совершенно серьезно или с удивлением. Дрэгону был чужд юмор, да и об иронии он понятия не имел. Именно поэтому молодой шейкан восхищался этим мужчиной, который осознал свое несовершенство и отправился на поиски недостающего, стремясь научиться понимать сущее. Для этого он даже согласился на ссылку и презрение Архонов. Но если Крэйг Ун'Шаллах считал, что до сих пор целиком и полностью пребывает на стороне сил Тьмы, то все равно ошибался. Он давно уже превзошел свое ученичество, потому что многому научился и многое перенял у народов Света, например доброту и терпимость. И даже если сама по себе любовь ему чужда, имеется причина, по которой у него есть дочь-полукровка. Этого ребенка он отдал на воспитание жене, живущей в Шале, столице Лара. Когда он говорил о своей Шаттенлид, в его глазах появлялся особый блеск. Горен нисколько не сомневался, что он скучает по дочери и с нетерпением ждет встречи. Крэйг не скрывал своей радости от того, что Шаттенлид в безопасности. А на его жену, уверял он, можно положиться, она ему верна и всегда была крайне лояльна к нему. Брак их оставался бездетным, но, несмотря ни на что, гармоничным, если, конечно, это слово можно применить к норканам.