Питтакус Лор - Восстание девяти

Мы наблюдаем, как Крейтон думает, что делать. Я думаю, что знаю, что нам делать. Мы, наконец-то, нашли ещё одного Гвардейца, и теперь мы должны держаться вместе. Я киваю в направлении фигуры быстро удаляющегося Восьмого. Крейтон смотрит на меня и кивает в ответ. Он подхватывает Ларец Марины и идёт за Восьмым. Не говоря ни слова, Марина и Элла, берутся за руки и следуют за ним. Я пристраиваюсь в ряд за ними. Используя свой супер слух, я прислушиваюсь к звукам, которые издаёт коммандер, удаляясь оттуда, где мы его оставили. Но я ничего не слышу. Я могу представить себе как он, застывший и молчащий, долго стоит там после того как мы ушли. Я понимаю, почему было необходимо так поступить, но мне всё равно жаль этого парня. Брошенный, несмотря на всю его преданность. Я смотрю на прямую, как палка, спину Восьмого, идущего впереди, и чувствую себя плохо из-за них обоих.

Восьмой ведёт нас дальше. Мы следуем за ним вниз по склону и попадаем в просторную долину. Везде, куда я смотрю, я вижу покрытые снегом верхушки Гималайских гор. Ближе, есть участки леса с полями желтых и фиолетовых цветов между ними. Это красиво. Пока идём, мы впитываем в себя всё это, и тут Крейтон нарушает тишину.

— Ну-у-у-у. Так и кто были Рейнольд и Лола?

Восьмой приостанавливается, так что мы можем идти вместе. Он наклоняется, чтобы подобрать несколько фиолетовых цветов, только чтобы раздавить их в руке.

— Рейнольдс был моим Чепаном. Он много смеялся. Он всегда смеялся. Он смеялся, когда мы были в бегах, и когда мы спали под мостом или прятались в чьём-то дырявом сарае в муссон.

Он поворачивается, чтобы посмотреть на нас, на каждого по очереди.

— Кто-нибудь помнит его?

Все мы мотаем головами, даже Крейтон. Хотелось бы мне помнить, но я была всего лишь двухлеткой, когда мы отправились в это путешествие.

Восьмой продолжает.

— Он был выдающимся Лориком и ещё лучшим другом. Но Лола… Лола была человеком, и он в неё влюбился, когда мы только приехали сюда. Это было восемь лет назад. Они познакомились на рынке, и с этого момента они были неразлучны. Рейнольдс был так влюблён. Лола переехала к нам очень быстро. Она практически не покидала наш дом.

Восьмой пинает цветочный ковёр.

— Я должен был знать, что ей нельзя доверять, по тому, как она смотрела на меня, по тому как постоянно хотела знать, где я был, что делал. Я не позволял ей приближаться к моему Ларцу, неважно как много попыток она предпринимала. Но Рейнольдс слишком ей доверял, и, в конечном счете, рассказал кто мы. Он рассказал ей всё.

— Неразумно, — говорю я. Джон рассказал Саре, и посмотрите, куда это их привело. Доверять людям наш секрет слишком рискованно. А любовь только делает это ещё более рискованным.

— Я даже не могу описать, насколько я был зол. Когда я понял, что он сделал, я потерял его. Мы с ним боролись в течение нескольких дней. Мы никогда не ссорились раньше. Я полностью доверял ему, это не было так, что я вдруг перестал доверять ему. Это была она. Это произошло, когда Лола начала уговаривать нас пойти в горы, устроить поход, пожить в палатках. Она сказала, что знает прекрасное место. Она убедила Рейнольдса что это поможет ему помириться со мной, свяжет нас. Я считал, план Лолы, заставить нас с Рейнольдсом поцеловаться и помириться обречен на провал, но, тем не менее, я пошел. — Он достаточно надолго останавливается и указывает на вершину горы к северу от нас. — Мы шли вон к той горе. Я взял с собой мой ларец. К тому моменту я мог телепортироваться, и использовать телекинез, плюс моя сила была из ряда вон — мне нужно было тренироваться, и чистый горный воздух должен был помочь мне стать сильнее, быстрее. Но как только мы прибыли, Лола продолжила попытки разлучить нас. Она сделала все, чтобы заставить Рейнольдса оставить меня одного. В конце концов, ей пришлось довольствоваться планом Б. — Он отворачивается и возобновляет поход. Мы даем ему несколько шагов, чтобы взять себя в руки.

— И в чем был план Б? — аккуратно спрашивает Марина, стараясь идти рядом с ним. Ему нужно рассказать нам все это, но мы не можем его принуждать.

— На третью ночь в горах, она пошла собирать дрова, оставив нас одних с Рейнольдсом в первый раз за все время нашего похода. Я знал, что что-то не так. Я чувствовал это где-то внутри себя. Лола вскоре вернулась с десятком модагорианских солдат. Рейнольдс, который так любил ее, был так раздавлен, что даже не испугался. Он кричал на нее, умоляя объяснить, почему она это сделала с ним, с нами, со мной. Потом один из солдат бросил в ее сторону мешок с золотыми монетами. Ей было обещано много денег за оказание услуг модагорцам, — усмехнулся Восьмой. — Как собака за угощением, она кинулась за мешком. Все произошло слишком быстро. Она прыгнула, один из модагоррианцев поднял светящийся меч и вонзил его в спину Лолы, а мешок с деньгами взорвался у ее ног. Рейнольдс и я просто стояли там, застывшие, смотря как она умирает.

Я сопротивляюсь своему желанию броситься вперед, схватить его за руку и сжать ее, чтобы он понял, насколько сильно я понимаю, что он чувствует. Я смотрю на его прямую, гордую спину, вижу целеустремленность в его длинных шагах и знаю, то, что ему нужно сейчас — его личное пространство. По крайней мере, так я чувствую себя, когда думаю о смерти Катарины.

Его последнее слово «умирает» повисает в воздухе. Наконец, Крейтон прочищает горло и говорит:

— Нам не обязательно слышать продолжение прямо сейчас. Ты можешь перестать рассказывать, если хочешь.

— Они не могли убить меня, — голос Восьмого стал громче, как будто он пытался заглушить грустные воспоминания. Я знаю этот прием. Он действительно иногда работает.

— Даже когда они смогли совершить прямой удар одним из своих мечей, рассекая меня от шеи до живота, я не погиб. А они да. Смертельный удар, предназначавшийся мне, обратился против них самих. Они не могли убить меня из-за заклинания, и я делал все что мог, чтобы защитить Рейнольдса. Но мы были далеко друг от друга во всем этом хаосе и я телепортировался слишком поздно. Рейнольдс был… — он остановился на секунду. — Один из них захватил мой Ларец. Я схватил меч и попытался вогнать его прямо в живот солдату, но я сильно промахнулся. Хотя я сумел отрубить ему руку. В общем, он убежал. Сразу после того, как он достиг леса, я увидел небольшой серебряный корабль, вылетевший из-за деревьев. Я убил остальных, — его голос был таким холодным и без всяких эмоций, что я невольно поежилась.

— Я тоже потеряла своего Чепана, — тихо произносит Марина после секундного колебания.

— Я тоже, — добавляю я. Я бросаю взгляд на Эллу, которая передвинулась ближе к Крейтону. Хотя бы у нее еще есть ее Чепан. Надеюсь, мы не потеряем последнего Чепана, которого мы знаем.