Максим Молодовский - Быть другим

  Выехали как обычно с рассветом. Меньше четверти тряслись по грунтовке и, наконец, вот он - имперский тракт. Я по глупости ожидал, что это просто ровные каменные плиты на землю уложили, а вот и нифига - серьезное инженерное сооружение - насыпь, несколько слоев из материалов разной плотности, верхнее покрытие из плоских камней, водоотводы, верстовые столбы. Всё как надо. Причем тракт был не только ровным, он был еще и прямым. И достаточно широким, чтобы встречные повозки с хорошим запасом разъезжались.

  Выехали на мостовую, разогнались. Колеса у нашей брички были обтянуты кожей - эдакие кожаные шины - не знаю был ли от них эффект на грунтовке, но сейчас, по камням - не будь их, грохотали бы колеса на всю округу.

  Через некоторое время навстречу начали попадаться груженые повозки, и до меня только сейчас дошло, что движение здесь правостороннее.

  - Купцы, - пояснил Бажен. - Недалеко впереди постоялый двор. Эти явно оттуда с рассветом вышли.

  - А почему мы только навстречу телеги встречаем? Почему в сторону Метиона никто не едет?

  - А потому, что постоялый двор с той стороны, - Бажен указал пальцем за спину. - Верстах в 15ти отсюда. Оттуда народ с рассветом выехал, сюда к вечеру дойдут. В лучшем случае, мы могли бы местных крестьян на тракте встретить, но, видимо, сегодня им неохота никуда ехать.

  Мне осталось только постыдиться, что сам до столь элементарной вещи не додумался.

  Через несколько верст, действительно, оказался постоялый двор. Но стоял он не прямо на тракте, а метрах в ста в стороне. Бажен сообщил, что на пятьдесят размахов в стороны от тракта постройки запрещены. Только по особому разрешению, или если тракт проложили около уже стоящего здания. По грунтовой дорожке, соединяющей тракт и двор, как раз выезжали несколько телег. Но свернули они не навстречу нам, а в сторону Метиона. Мы их обогнали по "встречке", и я обратил внимание на животных, тянущих повозки. Что-то типа разжиревших коротконогих антилоп гну. Местные волы. Бажен сообщил, что это очень сильные и выносливые, но при этом неторопливые животные. Каждую телегу тащили по два вола, телеги не чета нашей колясочке, настоящие грузовики - массивные колеса, толстенные брусья. Железо, наверное, везут, сказал Бажен.

  С этих пор попутчики стали попадаться регулярно. Объезжали их по встречной полосе и, не снижая скорости, летели дальше. Бажен, похоже, так сильно хотел скорее попасть в Метион, что стал забывать про отдых для лошадей. Пришлось напомнить. Маг чертыхнулся, и перевел лошадей на шаг.

  - Да, забылся, - сказал он. - Конечно, цель уже близко, оставлять силы на завтра уже не надо, но пока выматывать лошадей еще рано. Пока что только остановки исключим, ну а на подъездах к Метиону выжмем всё.

  Ко второму часу после полудня добрались до следующего постоялого двора. Такие дворы стоят верстах в 15-20ти друг от друга - дневной переход обычной гружёной повозки. Судя по верстовым столбам, между этим и предыдущим, как раз двадцатник. Около съезда ко двору большой деревянный щит, написано, что до Метиона 17 с половиной верст. Нормально, покушаем, передохнем и к ночи будем там.

  Покушали, передохнули, посмотрели на часы - и получаса не прошло - так нас обоих подмывало продолжить путь. Пришлось еще часок занимать себя всякой ерундой, ожидая пока лошади передохнут.

  Оставшийся отрезок Бажен гнал, не слишком обращая внимание на усталость лошадок - не загнать бы, да и ладно. Но на подъезде к городу скорость пришлось сбавить - повозок в обоих направлениях стало столько, что Бажену приходилось раз в несколько минут подниматься и кричать возницам, что, мол, крайне срочное дело, уступите, пожалуйста. Он и тут не изменил себе, а ведь дворянину достаточно просто рыкнуть, и простолюдины обязаны сразу же освободить проезд. Повозки, что попутные, что встречные, прижимались к обочине, и посередине тракта освобождалось достаточно места, чтобы мы проезжали, никого не задев.

  - Вилатий знает, что мы приближаемся, - неожиданно заявил Бажен, когда обгоняли очередную повозку. - Вернее, что я приближаюсь - я к нему все время взывал, поэтому он смог меня так далеко почувствовать. Еще немного приблизимся, и он нас обоих рассмотрит. Хотя, нет, уже рассмотрел - через Дальнее Око смотрит.

  Мне лишь оставалось в очередной раз подивиться способностям магов. И позавидовать.

  Когда проезжали небольшой лесок, я обратил внимание, что деревья вырублены всего размахов на 5 в стороны от тракта. Хм, для зданий 50, а для деревьев всего 5 - интересно, почему так? Если с точки зрения безопасности от внезапного нападения, то как-то нелогично получается - 5 размахов это не дистанция, да и спрятаться в лесу проще простого. Или может быть вырубать лес на 50 размахов по всем трактам во всей Империи это слишком много работы? Бажен не знает, запомним, потом у кого-нибудь спросим.

  Лес закончился, и мы, наконец, увидели Метион. Вернее стену, окружающую город. Она была настолько высока (Бажен сказал, что самые низкие участки более 10 размахов, а в основном - под 15), что закрывала от нашего взора большую часть зданий города. Лишь единичные строения выглядывали над стеной - несколько шпилей, парочка куполов, что-то прямоугольное. По верху стены шли остроконечные зубцы, через каждые 50 метров стояли круглые башни, выступающие наружу и возвышающиеся над стеной еще метров на 5. Венчали башни невысокие конусообразные крыши.

  За пределами городских стен строений было не слишком много - постоялый двор, для тех, кто не успел до закрытия городских ворот, да три десятка изб, от совсем маленьких до солидных двухэтажных. Со слов Бажена выходило, что основная масса предместий находится с южной и восточной стороны города, а с запада, за рекой, так буквально еще один городок образовался. Здесь же, с севера народу немного. Чем вызвана такая неравномерность, он не интересовался.

  Дорожное движение стало совсем напряженным, солнце уже коснулось горизонта, скоро должны закрывать ворота, поэтому народ торопился, как попасть внутрь, так и успеть выскочить наружу. Мы не стали качать права и двигались в общем потоке - гонка закончена, мы в нескольких сотнях метров от городских стен, о нас уже знают, если что прикроют.

  Поэтому, забыв о погоне, я во все глаза пялился на воинов стоящих у широких ворот или мелькающих между зубцов стен, на людей, скрывающихся в зёве ворот и появляющихся оттуда, на городские стены, ворота, башни. И всё это было не безмолвными руинами древних крепостей, не спектаклем реконструкторов, это все было живое и настоящее. Казалось, что сам город (не люди - суетящимся вокруг людям до меня не было никакого дела) всматривался в меня темными бойницами в надвратных башнях, и размышляет принимать ли меня или захлопнуть двери перед самым носом.