Гай Кей - Песнь для Арбонны. Последний свет Солнца

— Может быть, в конце концов мы тебе понравимся больше, чем ты думаешь. Может быть, мы тебе найдем здесь, внизу, жену. Может, даже научим тебя петь. Дело в том, что у меня этой весной убили одного из людей, а хороших воинов найти сложно, и я подозреваю, что тебе это известно. Провести успешный рейд на остров Риан через такое короткое время после того, как ты здесь появился, — немалое достижение.

— Откуда тебе это известно?

Бертран снова улыбнулся, но на этот раз без насмешки; у Блэза возникло странное ощущение, будто он способен понять, что может сделать эта улыбка с женщиной, которую герцог хочет обворожить.

— Любой может убить на охоте корфа, — продолжал де Талаир, как будто Блэз ничего не говорил. — Мне нужен человек, который понимает, когда не надо его убивать. Даже если он не хочет рассказать мне, откуда он это знает и кто он такой. — Он впервые заколебался, отвел взгляд от Блэза и стал смотреть на запад, в направлении гор и Аримонды за ними. — Кроме того, ты почему-то заставил меня в последние дни вспомнить о моем сыне. Не спрашивай меня, почему. Он умер еще в младенчестве.

Бертран внезапно встал. Блэз сделал то же самое, теперь уже всерьез сбитый с толку.

— Я не знал, что ты был женат, — заметил он.

— Я не был женат, — небрежно ответил Бертран. — Ты считаешь, пора? — К нему вернулась сардоническая, отстраняющая улыбка. — Завести жену, чтобы согревать по ночам мои старые кости, детей, чтобы радовать сердце на склоне лет? Какая заманчивая мысль. Обсудим ее по дороге вниз?

Произнося это, он шагал к своему коню, и Блэз поневоле последовал его примеру. Уже похолодало на этой продуваемой ветром высоте, солнце скрылось за серой массой быстро бегущих облаков. Блэз с опозданием вспомнил о ягненке, оглянулся и увидел, что ягненок идет за ними. Они вскочили в седла и тронулись в путь. С гребня горы они увидели Маллина и остальных, которые собрались восточнее и ниже. Бертран коротко помахал им, и они двинулись вниз. В отдалении, за лугом и лесом, виднелся замок, а за ним уже в тени лежали поля лаванды.

По дороге вниз, пока они не присоединились к остальным, тема их беседы, которую предпочел Бертран де Талаир, не имела никакого отношения ни к супружеским радостям, запоздалым или любым другим, ни к утешениям малоподвижной старости.

И теперь, что было удивительно или вполне предсказуемо, в зависимости от того, как смотреть на вещи, из-за поворота лестницы ниже оконной ниши, где дежурил Блэз, показался ничем не заслоненный огонек свечи. «Никакой попытки скрыться», — мрачно подумал Блэз. Он слышал тихий звук шагов вверх по ступенькам. Как и было обещано, хотя Блэз и не поверил герцогу на склоне горы.

— Я так и думал, что тебя поставят сторожить комнаты баронессы в последнюю ночь. Я бы все равно не пошел наверх раньше… иначе будет слишком много осложнений, а это не совсем порядочно.

— Нет, — сказал Бертран де Талаир во время того спуска по холодному склону. — Я подожду до конца, так всегда лучше. Полагаю я могу рассчитывать на твою сдержанность?

Долгое мгновение Блэзу пришлось бороться со своим гневом, стараться подавить его. Отвечая, он изо всех сил пытался говорить таким же небрежным тоном, как и герцог:

— Я бы посоветовал ни на что подобное не рассчитывать. Я принял твое предложение поступить на службу, но она начнется только через две недели. Пока же мне платит Маллин де Бауд, и тебе рекомендуется это помнить.

— Какая преданность! — пробормотал де Талаир, глядя прямо перед собой.

Блэз покачал головой.

— Профессионализм, — ответил он, сдерживая свой гнев. — Я ничего не буду стоить на рынке воинов, если меня будут считать двуличным.

— Совсем не обязательно. Репутация никак не может пострадать из-за темной лестницы и из-за того, о чем будем знать только мы двое. — Тон де Талаира был спокойным и серьезным. — Скажи мне, северянин, ты станешь навязывать собственные ценности всем мужчинам и женщинам, которых встретишь?

— Вряд ли. Но боюсь, я буду навязывать их самому себе.

Тут герцог бросил на него взгляд и улыбнулся.

— Тогда, вероятно, у нас состоится интересная встреча через несколько ночей, считая от нынешней. — Он снова помахал рукой вниз Маллину де Бауду и пришпорил коня, чтобы присоединиться к барону и его людям, с которыми проскакал остаток пути до замка.

И теперь он здесь и даже не делает попыток обмануть или скрыться. Блэз встал и шагнул из оконной ниши на лестницу. Проверил перевязь своего меча и кинжал и стал ждать, широко расставив ноги для равновесия. Из-за поворота лестницы показался огонек, он постепенно становился все ярче, а потом Блэз увидел свечу. Вслед за ним, вступив в пределы света, появился Бертран де Талаир в темно-желтой с черным одежде и белой сорочке, открытой у ворота.

— Я пришел, — тихо проговорил герцог, улыбаясь из-за пламени свечи, — на эту интересную встречу.

— Не со мной, — мрачно отозвался Блэз.

— Ну, нет, не совсем с тобой. Полагаю, ни один из нас не страдает грехом аримондцев. Я подумал, что будет забавно узнать, не повезет ли мне в комнате наверху лестницы больше, чем этому бедняге Эврарду некоторое время назад.

Блэз покачал головой:

— Там, в горах, я говорил серьезно. Я не стану осуждать тебя и баронессу тоже. Я — наемник, здесь и в других местах мира. В данный момент эн Маллин де Бауд платит мне за то, чтобы я охранял эту лестницу. Прошу тебя повернуться и спуститься вниз, пока положение не стало неприятным.

— Спуститься? — переспросил Бертран, взмахнув свечой. — И потратить впустую целый час трудов над своей внешностью и несколько дней предвкушения того, что могло бы случиться сегодня ночью? Полагаю, ты слишком молод, чтобы это понять. Но смею сказать, что тебе придется выучить свой урок или запомнить его. Выслушай меня, северянин: мужчину можно остановить в подобных делах, даже меня можно остановить, какие бы слухи об обратном до тебя ни доходили, но женщина с характером сделает то, что хочет сделать, даже в Горауте, и особенно в Арбонне. — С этими словами он поднял свечу выше, осветив их обоих оранжевым светом.

Блэз осознал факт этого очень яркого освещения за секунду до того, как услышал шорох одежды у себя за спиной. Он с опозданием обернулся и открыл рот, чтобы закричать, но тут получил удар в висок, достаточно сильный, чтобы заставить его отшатнуться назад к подоконнику, на секунду потеряв ориентацию. И этой секунды, конечно, оказалось более чем достаточно для Бертрана де Талаира. Он прыгнул вверх на три ступеньки, разделяющие их, с кинжалом в одной руке, который он держал за лезвие, и со свечой в другой.