Анатолий Дубровный - Листик, приключения продолжаются.

   - Она так и останется моделью, действующим подобием. - Нахмурился помощник капитана.

   - Да, останется подобием, но здесь ключевое слово - действующей! То есть работает, но очень слабо, а если замкнуть матрицу заклинания вот в этих точках, вот тут и тут, видите?

   Каратто кивнул, то, что предложила эта девушка, шло в разрез со всеми канонами составления заклинаний, но, тем не менее, не выбивалось за рамки общей теории. А Милисента продолжала:

   - Теперь, когда у нас готова основная матрица я задаю вектора, по которым это заклинание должно действовать, но тут я заворачиваю их вот так и так, видите? Получается самоподдерживающееся заклинание, и теперь, если его наполнить силой, - Милисента сделала пас руками, не столько, чтоб закачать силу в заклинание, как это делали другие маги, а просто чтоб по нагляднее показать свои действия помощнику капитана, - Видите? Дальше оно будет само работать.

   - Но вы же туда очень мало силы поместили! Оно же еле-еле шевелится! - Воскликнул Каратто.

   - Да, совсем мало, но вы же больше не сможете, за один раз. Когда ваш резерв восстановится, вы добавите ещё, и так пока у вас не получится ветер достаточный для наполнения паруса. И этот ветер будет только там, где вы его поместили, то есть только в парусе, и дуть он будет туда, куда вы направите этот вектор, понятно?

   - Леди Милана! Вы гений! - Вскричал Харан Каратто.

   - А я? - Спросила Листик.

   - Ты сестра гения, - засмеялась Милисента.

   - Неа! Я тоже хочу быть гением! - закапризничала Листик.

   - Леди, вы тоже гений! - Поклонился девочке помощник капитана.

   - Видишь Ли, ты сестра гения и гений одновременно! - Засмеялась Милисента.

   - Ага! - Тоже заулыбалась Листик, - Я твоя сестра, значит тоже гений, только поменьше. Я же меньше тебя? Да?

   - Ты мой маленький гений! - Милисента обняла Листика. На них с улыбкой смотрели Рен и Каратто. А Милисента не выпуская сестру из объятий, спросила у помощника капитана, указывая на татуировку на его предплечье:

   - Я давно хотела у вас спросить, что это значит?

   - Это клановый знак, я Каратто, моя семья входит в состав клана Фарратти, как младшая семья. Так же как и семья капитана. Мы являемся торговыми партнёрами и младшими родственниками седьмого нобиля Гулиамо Фарратти...

   - Вы приходитесь родственником главе торгового клана? - Удивилась Милисента.

   - Не кровным, леди, мы приносим клятву верности, и клан берёт нас под опеку. Моя семья пока состоит из меня одного, но думаю, что в скором времени это изменится, - заулыбался глава будущей семьи Каратто, видно вспомнив что-то приятное.

   - То есть вы хотите сказать, что все семьи имеют свой знак?

   - Нет, только имеющие статус клана, это семьи возглавляемые нобилями.

   - А вот такой знак? - Милисента нарисовала в воздухе картинку, Листик узнала в ней рисунок, что был на медальоне некроманта из леса. - Я видела его у нескольких людей, когда мы стояли перед Крионским проходом.

   - Это знак клана Дзиринталли, - ответил Харан Каратто, сразу став серьёзным.

   - Они ещё говорили что-то о листьях канабура...

   - Леди Милана, - быстро и тихо произнёс помощник капитана, - Забудьте о том, что вы слышали! Это очень опасно!

   Оглянувшись по сторонам и ещё понизив голос, Каратто почти прошептал:

   - Это растение - основа могущества и богатства клана Дзиринталли, они владеют монополией на сбор и доставку его в Венисийю. Не терпят конкурентов, и очень охраняют эту свою монополию. Охраняют любыми способами и средствами, не всегда и не очень законными! Даже проявления интереса к этому вопросу может стоить головы. Леди, забудьте об этом.

   Милисента кивнула, а помощник капитана, сославшись на то, что ему надо помогать в управлении кораблём, быстро убежал на кормовой мостик.

   - Что его так испугало? - Удивилась Листик.

   - Канабур, - Очень тихо сказал Рен, - Растение, из листьев которого варят буриам, наркотическое вещество усиливающие любые чувственные удовольствия, да и само это вещество даёт райское наслаждение, только вот те, кто его начинают употреблять отвыкнуть потом не могут.

   - Как пьяницы? - Спросила Листик.

   - Гораздо хуже, - ответил Рен.

   - Ли, ты поняла? - Спросила сестру Милисента.

   - Ага, та засада была не на нас, - кивнула девочка, - Тот гад, ждал именно "Макрель", а мы просто на ней оказались и помогли отбиться. Нам надо сойти раньше, не в порту, и затеряться.

   - Нам это будет очень трудно сделать, очень уж мы приметны, да и засветились изрядно. Но сейчас в Венисийи начнётся карнавал, это нам на руку, проще спрятаться. - Задумчиво произнесла Милисента.

   - Может, воспользуемся рекомендациями коменданта Тарапилино? - Спросила Листик.

   - Это будет не лучший вариант, мы будем на виду, да и глава клана не захочет отпускать талантливых девочек. Мы, конечно, уйдём, но тогда на всей нашей скрытности придётся поставить крест.

   - Милана, Листик, о чём это вы? - Спросил ничего не понимающий Рен.

   - Боюсь, Рен, что мы втянули вас в очень опасное дело, может лучше будет, если вы от нас уйдёте? - невесело улыбнулась Милисента.

   - Леди! - Рен закаменел лицом, - Если вы хотите от меня избавится, так и скажите! Если дело только в опасности, которой может подвергнуться моя и так дырявая шкура, то я предпочёл бы остаться с вами!

   - Рен, мы тебя не прогоняем, - Обняла бывшего сержанта Листик, - И я и Мил, будем очень рады, если ты останешься с нами. Просто ты можешь погибнуть, а я тогда буду сильно горевать.

   - Ну, если дело только в этом, то я буду гораздо сильнее горевать, если уйду от вас, чем, если погибну, - Улыбнулся Рен и подхватил девочку на руки. Листик засмеялась, заулыбалась и Милисента.

Глава четвёртая.

В которой героини попадают в дом терпимости.

   Гондольеро пел песню. Вообще-то гребцы наёмных лодок, которые в Венисии называются гондолами, поют песни только понравившимся им пассажирам, которые, в большинстве случаев, оказываются пассажирками. В этой гондоле сидело три пассажира, один мужчина, атлетического сложения, рыжая, довольно красивая, девушка и такая же рыжая девочка. Вернее, девочка не сидела, она стояла рядом с гондольеро и пела вместе с ним. Пели они не обычную венисийскую песню, а песню о зелёном кузнечике. Баритон гондольеро и звонкий голосок девочки выводили:

   - В траве сидел кузнечик, совсем как огуречик...

   На встречных лодках и на берегах канала, по которому плыла гондола, с улыбками смотрели на певцов, совсем не обращая внимания на других пассажиров этой гондолы. Через три дня должен был начаться знаменитый венисийский карнавал, каждый готовился к этому событию как мог, и такие распевающие весёлые песни компании, были не редкость. Гондольеро был очень доволен, пассажиры попались щедрые, они наняли его лодку с самого утра и катались по городу весь день, осматривая достопримечательности. Щедрые и весёлые пассажиры, заплатили серебряный таллер, авансом, а когда гондольеро запел традиционные венисийские песни, ему начали подпевать обе девушки. Потом они уже пели во всю, прерывались, только чтоб выслушать очередные пояснения гондольеро, который неплохо знал город и его историю, поэтому с удовольствием рассказывал о своей родной Венисии.