Сергей Зайцев - Ключник

– А что скажешь насчет дал-роктов?

– Да никто не знает, чем они питаются. Лично ни разу не видела.

– Даже так... Очередная загадка. – Может, эти черти вампирят втихую, пока никто не видит? Бродят ночью по залу, и собирают налог кровью со своих же? Бррр… А что, видок у них соответствующий – отвязный и очень даже готичненький. Так, надо сменить тему, пока меня окончательно не занесло разыгравшееся воображение. – Так, а кто у вас оценщик?

– Никто. В локации нет ювелиров, украшения достаются только в виде добычи с монстров. А прокачивать профу лишь ради самой прокачки… глупо это. Да не огорчайся ты. Будешь как большинство – прокачиваться боем. Меньше хлопот. Я вот эти грибы уже ненавижу, если честно, – призналась пращница. – Думала, притерплюсь к вони, но пока что-то не получается. – И с неожиданно прорвавшейся злобой девчонка добавила: – Хуже, наверное, только от ракшасов воняет.

Я даже по лбу себя хлопнул, да так, что смачный шлепок разнесся под сводами пещеры. Ракшас! Черт возьми, я совсем о нем забыл! И он никак не напомнил о своем существовании, когда мы с низуши пересекали зал – в клетке было темно и не чувствовалось движения, а голова была забита другими заботами, буквально перегруженная новой информацией.

– Это еще что за звук? – пращница подозрительно глянула в мою сторону.

– Неважно. Машта, тот ракшас, что напал на меня вчера, он еще жив?

– А почему тебя это так заботит? – проворчала Машта, швырнув не понравившуюся грибную шляпку в воду. Поверхность озера тут же заволновалась, из воды на секунду с плеском высунулась усатая и губастая харя «ныряльщика», сцапала подношение и тут же скрылась в глубине. – Этот паршивый кошак тебя едва не убил.

По тону девушки хорошо чувствовалось, что ракшасов она, мягко говоря, недолюбливает. То ли аборигены изрядно успели насолить изгоям, то ли здесь кроется что-то более личное.

– А если ближе к теме?

– У нас они не частые гости – ракшасы или дионисы. Но если попадаются живыми, то обычно три дня ждем выкуп.

– Выкуп?

– Да что-нибудь ценное. Ракши, например, обычно выкупают своих за оружие. Спрос на него всегда большой – износ, поломка, потери в случае смерти.

– А если выкупа нет?

– Бывает и такое, – низуши пожала плечами. – Особенно если пленник низкого уровня, то выкупа можно не ожидать. Но все равно три дня ждем. А потом выпускаем из клетки и отрабатываем на нем бойцовские навыки.

– То есть, называя вещи своими именами – убиваете.

– Ну, зачем же так грубо, – Машта снова на секунду прервала занятие и укоризненно глянула в мою сторону. И словно спохватившись, принялась оправдываться: – И вообще, низуши такими забавами не страдают, нам это не шибко нравится. Вот охтаны очень до этого падки. Драка у них в крови. Но все происходит справедливо – бой один на один, уровень противнику подбирается соответствующий. Если пленник сумеет одержать победу – Инитокс его отпустит. Правда-правда. За доблесть.

– Представляю, как такой пленник потом драпает, – ехидно заметил я. – Прямо вижу, как хватает ноги в руки и несется прочь с выпущенными глазами. Причем сильно сомневаюсь, что в этот момент он думает о такой прозаической штуке, как доблесть…

– Ага, – Машта ухмыльнулась. – Не сумеет победить – его кристалл души пойдет в хранилище Крепости. Издержки…. Нашей жизни. Не я это придумала, заметь.

Жестко. Но в чужой монастырь не лезут своим уставом, не мне осуждать сложившиеся порядки. Выходит, у меня осталось два дня, чтобы хоть немного подняться в уровнях и разведать обстановку, прежде чем ракшаса выставят на арену.

– Посторонись!

Размышления прервал высокий протяжный крик. Повернув голову, я удивленно замер, не желая мешать довольной необычной процессии. Из темноты длинной змейкой выдвинулась колонна из коби – носатые представители расы ремесленников, быстро перебирая тонкими ногами и придерживая на тощих спинах огромные, в два-три раза больше самих носильщиков, мешки, набитые чем-то явно тяжелым, ходко прошествовали мимо, щедро распространяя вокруг запах… угля. Невероятная сила для таких невзрачных и хилых с виду существ. Тащат свои мешки, словно муравьи. Спохватившись, я успел пересчитать последние два десятка носильщиков, прежде чем они канули в темноту. А всего, наверное, их было не меньше пятидесяти. Солидная процессия. Я вспомнил, где уже видел такие мешки – на охотничьей стоянке.

– Куда они потащили столько угля?

– Или к дионисам, или к ракшам. Наша крепость обладает только двумя уникальными ресурсами, которых лишены дионы и ракши – вот эти грибы, да уголь.

– Так и думал, что с дровами здесь полный швах.

– Полный что? А, поняла. Как тебе сказать… По легенде в локации давно вырубили все, что могло гореть. Теперь в отопление идут кристаллы сущностей – для магических светильников, да уголь. А угля нужно много, больше, чем всего остального.

Еще бы. Сколько времени на самом деле существует эта локация, сказать невозможно, ведь сознание всех обитателей долины наверняка перепрошито в соответствии с условиями.

– Они что же, вот так и попрутся по горам, а затем через долину?

– Вот же ты любопытный, Зуб, – хмыкнула Машта, деловито утрамбовывая добычу в мешке. – Не переживай, они выносливые.

– И никто не тронет?!

– Ага, начинаешь проникаться местными особенностями. Аборигены ненавидят нас люто и считают такими же исчадиями ада, как и крипуаров. Захватчиками. Когда-то ведь Мадогост принадлежал им. Но коби – тоже местные, и общая вражда их не интересует ни капельки. Ты сам видел, какие профессии здесь позволено изучать – только начального уровня, толку от них никакого. Без торговых и ремесленных услуг коби здесь никто не выживет, ни мы, ни ракши, ни дионисы. Обидишь одного из них – дня не проживешь. На обидчика ополчатся все расы, поэтому его дешевле будет прирезать своим же.

После таких рекомендаций кобольды вдруг перестал мне казаться забавными и безобидными.

– В сторону, человек!

Змеиное шипение снова заставило прижаться к стене. Пальцы мгновенно вцепились в рукоятку меча, но я придержал инстинктивный порыв, выхватывать оружие не стал. Четверка охтанов вынырнула из туннельного мрака бесплотными тенями. Как и коби, они тоже обошлись без света, уверенно двигались в полной темноте. По именам я успел узнать тех, кто водил меня вчера к Колыбели. На низуши они не обратили ни малейшего внимания, словно ее и не существовало, а по мне каждый, проходя мимо, скользнул неприязненным взглядом. Агрессивные ребятишки, как Машта и говорила. А еще я подумал, что тут, похоже, у всех, кроме людей и низушей, ночное зрение, приспособленное к условиям подземного обитания. Прямо досадно за наши расы. Но возможно, у меня все еще впереди?