Мэгги Стивотер - Похитители грёз

В зеркале заднего вида он позволил себе малейшую улыбку.

Так вот как это, чувствовать себя счастливым.

Глава 13

Блу очень нравилось, когда парни находились у неё дома. Их присутствие в её доме было приемлемым по разным причинам. Самая простейшая заключалась в том, что Блу порой надоедало быть стопроцентной неясновидящей персоной на Фокс Вей 300 — за эти дни все чаще и чаще — и это процентное содержание значительно повышалось, когда мальчики уходили. Вторая причина была в том, что Блу видела парней, особенно Ричарда Кэмпбэлла Гэнси III, в совершенно другом свете, когда они были у неё. Не самоуверенным, с глянцевой обложки журнала, как она его впервые встретила, на Фокс Вей 300 Гэнси был самоуничижительным зрителем, одновременно нетерпеливым и неподходящим для всех экстрасенсорных искусств. Он был привилегированным туристом в стране с первобытным строем: чрезмерно любопытный, неосознанно оскорбительный, абсолютно неспособный выжить, если предоставить его самому себе.

А третья причина была в том, что это предлагало постоянство. У Блу были знакомые в школе, люди ей нравились. Но они были не навсегда. В то время, как она была дружелюбна по отношению к большему количеству из них, не было никого, с кем бы ей хотелось связать себя на всю жизнь. И она знала, что это её вина. Она никогда не была особенно хороша в заведении случайных друзей. Для Блу существовала семья, которая на Фокс Вей никогда не была в кровном родстве, а потом уже все остальные.

Когда парни приходили к ней домой, они переставали быть всеми остальными.

В данный момент Адам с Гэнси находились в узких недрах дома. Дом стоял нараспашку, обещая солнечный день, который вторгался через каждое окно. Без какого-либо обсуждения Гэнси с Блу решили, что сегодняшний день — день исследований, как только появится Ронан.

Гэнси сидел за кухонным столом в агрессивно-зеленой рубашке-поло. В его левой руке была стеклянная бутылка со странным кофейным напитком, которую он принес с собой. Правой рукой он держал один из целебных чаев Моры. Вот уже несколько месяцев мать Блу работала над линией целебных чаев, чтобы увеличить свои доходы. Блу рано заучила, что целебный не означает вкусный, и очень громогласно удалила себя из тестовой группы.

Гэнси был осведомлен хуже, поэтому принял то, что было предложено.

— Не думаю, что могу дольше ждать. Но я хотел бы свести риск к минимуму, — сказал он, когда Блу рылась в холодильнике. Кто-то заполнил целую полку отвратительными магазинными пудингами. — Не думаю, что у нас когда-нибудь выйдет сделать это безопасно, но наверняка существует более осторожный способ.

На мгновение Блу подумала, что он говорит о процессе распития одного из чаев Моры. А потом она поняла, что он говорит об Энергетическом пузыре. Блу нравилось это настолько, что трудно было держать в себе. Она всегда любила большое буковое дерево в своем дворе и дубы, которые выстроились вдоль Фокс Вей, и лес в целом, но ничто не подготовило её к деревьям в Энергетическом пузыре. Древним, переплетенным и чувствующим. И… они знали её имя.

Внушительное чувство, как намек на нечто большее.

Мора внимательно наблюдала за Гэнси. Блу подозревала, что это было не из-за того, что Гэнси ничего не говорил, а потому что она ждала, когда он выпьет какое-то отвратительное зелье, которое она заварила в стоявшей перед ним чашке.

— Я знаю, что ты собираешься сказать, — вмешалась Блу, остановившись на йогурте. На дне лежали фрукты, но она их не тронет. Она упала на стул возле стола. — Ты собираешься сказать: «Что ж, тогда вы не берете Блу».

Её мать слегка тряхнула рукой так, дескать, если знала, зачем спрашиваешь?

Гэнси сказал:

— Что? О, потому что Блу делает вещи громче?

Раздраженная Блу поняла, что Гэнси так часто звал её Джейн, что было странно слышать, когда он назвал её настоящее имя.

— Да, — ответила Мора. — Но, вообще-то, я не собиралась этого говорить, хотя это и правда. Я собиралась сказать, что у того места, должно быть, есть правила. Все, что имеет дело с энергией и духом, имеет правила… Просто мы не всегда их знаем. Поэтому для нас это кажется непредсказуемым. Но на самом деле все от того, что мы идиоты. Ты уверен, что хочешь вернуться туда?

Гэнси отпил своего целебного чаю. Подбородок Моры выпятился, когда она наблюдала за его глотком. Его лицо не изменилось, и он абсолютно ничего не сказал, но спустя мгновение, он сжал руку в некрепкий кулак и постучал им себя по груди.

— От чего, говорите, это помогает? — спросил он вежливо. Его голос был слегка странным, пока он не прокашлялся.

— Общеоздоровительный, — ответила Мора. — Кроме того, предполагается, что этот чай помогает управлять снами.

— Моими снами? — поинтересовался он.

Мора приподняла всеведущую бровь.

— Чьими еще снами тебе бы хотелось управлять?

— Ммм.

— Кроме того, чай помогает с юридическими вопросами.

Гэнси выпил столько своего странного кофе, сколько возможно не дыша, но остановился и поставил со звоном бутылку на стол.

— А мне нужна помощь в юридических вопросах?

Мора пожала плечами.

— Спроси экстрасенса.

— Мам, — сказала Блу. — Серьезно. — А Гэнси она напомнила. — Энергетический пузырь.

— О, ну ладно. Что ж, никто больше со мной не пойдет, — сказал он. — Но остается неоспоримым тот факт, что я ищу загадочного короля на энергетической линии и в загадочном лесу на энергетической линии. Я не могу сбрасывать со счетов это совпадение. Мы можем поискать где угодно, но, мне кажется, Глендовер там. И я не хочу понапрасну тратить время, когда энергетическая линия пробуждена. Я чувствую, как время уходит.

— Ты уверен, что все еще хочешь отыскать его? — спросила Мора.

Блу уже знала, что этот вопрос был неактуален. Не бросая взгляд на него, она уже понимала, что увидела бы. Она увидела бы богатенького мальчика, одетого как манекен и как телекомментатор — но глаза его были подобны спящему озеру в Энергетическом пузыре. Он очень хорошо спрятал своё ненасытное желание, но теперь, когда она увидела это желание однажды, не могла перестать видеть его. В конце концов, это было все, что она могла увидеть. Но он бы не смог объяснить это Море.

И ему никогда, на самом деле, не надо было объяснять это Блу.

Это было чем-то большим.

Он ответил очень формально:

— Да, уверен.

— Это может убить тебя, — сказала Мора.

И вот тогда наступил неловкий момент, который случается, когда двое из трех человек в комнате знают, что третий, вероятнее всего, умрет меньше, чем через девять месяцев, а тот самый, кто должен умереть, не в курсе.