Евгений Щепетнов - Маг с изъяном

«Итак, что со мной происходит, не считая того, что я сегодня нажрался? Я вдруг стал великим музыкантом! Не смешно ли? Ну‑ка, Илар, давай размышлять — я умею играть, неплохо играть, умею петь, и как выяснилось — умею сочинять музыку и баллады. Но! Никогда я не мог играть и петь так, чтобы люди буквально сходили с ума! Почему это до сих пор не показалось мне странным? Потому, что мне было приятно чувствовать себя великим музыкантом, и я отбрасывал от себя мысли о том, что дело нечисто. И тогда нужно подумать — что изменилось? Я получил далир. Дорогой, с дорогими струнами, звучащий волшебно, так, что люди плачут и смеются в такт мелодии. Волшебно?! Волшебно! Мне нужно было сообразить раньше — далир‑то зачарованный. Я же читал что есть такие заклинания — то ли лак зачаровывают, то ли инструмент какой‑то колдовской мазью натирают, не знаю — в книгах пишут об этом по разному, да я как‑то раньше этим не интересовался… а зря. Древнее колдовство, забытое. Старый колдун не зря держал у себя далир, ох, не зря! С какой стати он бы таскал с собой инструмент? Кстати — вероятно стоит он больших, очень больших денег. Надо еще почитать где‑нибудь, что могут такие инструменты. Впрочем — я видел, что они могут, По крайней мере мой далир. Он как‑то воздействует на людей, и… на меня. Я начинаю играть лучше, а люди воспринимают мою игру всей душой. Сомневаюсь, что если бы я взял в руки другой далир, эффект был бы таким же. Интересно, очень интересно! Но пора спать… Завтра поговорю насчет парнишки. Хороший парнишка, сразу видно. И жалко его. Деньги есть, почему бы не помочь парню? Выкручусь как‑нибудь. И что, я буду держать у себя раба? Отец бы меня не понял… противно. Но кто сказал, что он будет рабом? Оформлю как‑нибудь позже, выправлю ему свободу — как только приедем с столицу. Пока не буду ему об этом говорить. Позже. Ну все, спать…»

— Ну — соврал же — лениво бросил Илар, сквозь полуприкрытые веки поглядывая на довольного, безмятежного Дарана — не тринадцать лет тебе!

— Господин зачем спрашивает, когда у него в мешке купчая на меня? Там все сказано! — усмехнулся мальчишка — ну соврал, да! Так всего год прибавил! Ну — двенадцать, и что? Я от этого стал хуже работать, или поглупел?

— А зачем врал‑то? И сейчас врешь. Нет тебе двенадцати. Через месяц только будет — так же расслабленно бросил Илар, с интересом ожидая, как будет выкручиваться Даран.

— Так всего месяц! — задохнулся слуга — делов‑то! Пролетит и не заметишь! Месяц! Ты, господин, слишком уж придираешься к несчастному сироте!

— Несчастный! Мерзавец! Я что, не видел, как ты крался в трактир с ведром дерьма из выгребной ямы? Видел, как ты черпаешь! Сознавайся — куда вылил? Впрочем — я и так знаю. Напакостил, напоследок? Слушай меня, маленький мститель — теперь ты со мной, я тебя купил — согласно этой бумаге. Все, что ты сотворишь — ударит в меня, понимаешь? По закону, что бы раб не сделал, отвечает хозяин! И расходы за тебя нести, и наказание — все равно как я что‑то натворил. Учти это. И если не хочешь мне напакостить, больше без моего ведома так не делай. Тебе все ясно?

— Ясно, господин! — повеселел нахмурившийся Даран — но там ничего страшного не было, я же его не поджег! Так, полил кровать и барахло дерьмецом. А еще — в далир ему налил! Классно вышло! Возьмет в руки — а оттуда: буль — буль какашка! Да с червячками! Мммм! Вкуснота! Дерьму — дерьмо!

— Тьфу, гадость какая! — фыркнул Илар — вот негодник! Кстати, насчет «поджег» — ты что, серьезно? Не хватало еще и этого!

— Да хотелось… но ведь я не стал этого делать! — с гордостью заметил Даран — а очень хотелось!

— Спасибо и за это! — иронично поклонился Илар и снова откинулся спиной к борту фургона.

— Наплачешься ты с ним — улыбнулся в густые усы возница — парень шустрый, а насекомых в голове куча!

— Нет у меня никаких насекомых! — обиделся Даран — я моюсь, и часто! Никогда грязью не зарастал!

— Это выражение такое — улыбнулся Илар — мол, дурная у тебя голова, насекомые в ней бегают вместо мыслей.

— Точно, дурная у него голова! — не унимался возчик — и ты за этого отдал три золотых?! Да за три золотых можно столько шлюх купить, столько вина купить — уму непостижимо! А ты выкупил вот это пакостное костлявое чудовище!

— Сам ты пакостный! — ощетинился Даран — и не такой я уж и костлявый! И поумнее тебя в сто раз!

— Даран! — предупредительно буркнул Илар — со старшими надо уважительно. Тебе разве этого не говорили?

— Говорили — сплюнул мальчишка — только вот позабыл я. Со всеми будешь учтивым, на шею сядут!

— Иэээхх… некому тебя было пороть! — покачал головой возчик — не занимались твоим воспитанием отец — мать и хозяин, раб, и есть раб. Полуживотное!

— Прекрати! — Илар грозно взглянул на возчика — не зарекайся! Сегодня ты свободный человек, а завтра продадут в рабы, как Дарана и его мать, и будешь дерьмо за другими убирать! Не гневи богов! А то рассердятся, и тогда…

— Тьфу! — сплюнул возчик — накличешь беду! А те, кто оказался в рабах, сами виноваты! Или их предки! Известно же — за грехи предков отвечают потомки! В следующей жизни будут господами, а пока нужно терпеть и страдать!

— Это кто тебе такое сказал, жрецы? — Биргаз ловко сплюнул, едва не сбив плевком неосторожно приблизившуюся бабочку — они тебе и не то расскажут!

— А ты против жрецов? Против богов? — сощурился возница — то‑то они тебя наказывают за строптивость!

— Дурак ты — покачал головой Биргаз — жрецы, это еще не боги. Жрецы служат государству, сдерживают людей от бунтовства! Тебе скажут, что власть от богов, что нельзя бунтовать, иначе окажешься в подземном мире, и ты развесишь уши и будешь делать то, что тебе скажут. Терпеть будешь.

— А ты как будто не будешь! — окрысился возчик — рассуждаешь тут! А чего не бунтуешь тогда, раз все понимаешь?

— А зачем? Я живу хорошо — пожал плечами охранник — мне незачем бунтовать. Но я понимаю, что и как происходит в империи. А ты просто болван, которому втирают в уши всякую чушь, и ты веришь. Вот и про рабов — посмотрел бы я, чтобы ты говорил, если бы был рабом. Небось тогда бы другие речи вел!

— Если бы, да бы! — фыркнул возчик — пока что все вот так! Я — свободный, а он — раб.

— Замечу, он мой раб — хмуро буркнул Илар — и если я увижу, что ты с ним плохо обращаешься…

— И что? И что ты мне сделаешь, щенок? — снова фыркнул возчик — дохлятинка! Морду мне набьешь, что ли? А осилишь?

— Придумаю чего‑нибудь — криво усмехнулся Илар — но то, что ты пожалеешь, это точно.

— Я ему помогу! — поддержал Биргаз — скажу ребятам, они из тебя пыль выбьют, сесть без крика неделю не сможешь! Сказали тебе — раб принадлежит ему, и не трогай его! Не можешь удержаться, чтобы не сказать гадость — просто не замечай! Кстати сказать, Илар парень отчаянный — тогда в трактире так заехал одному уроду по яйцам, что скорее всего тот теперь никогда не будет иметь потомства, таких же идиотов, как он! Так что не шути с ним!