Юрий Иванович - Торговец Эпохами. Спасение из Ада.

«Торговец…, и что же он собой представляет? - застрял в тяжелых размышлениях опытный ветеран кровавых побоищ, так и замерев над кроватью. - Насколько я помню по его делу, то вполне нормальный, порядочный и честный человек. Вон он даже состоял большой шишкой в европейском совете попечителей. Заботился о сиротах и трудных детях. Вливал туда свои подпольно заработанные капиталы. Значит по всей логике справедливости, он не может быть всемирным негодяем. Или заочно приговоренным к смерти тираном. А то что имеет человек возможность проникать в иной мир, а если судить по кое-каким предметам, то и во множество миров, так это в принципе ненаказуемо. Да и по большому счету такой подарок, как знание о иных цивилизациях и проходах к ним, преподносить на Земле тоже нельзя. Подавляющее большинство правителей - это оголтелые преступники, которых и следует уничтожать без малейшей жалости или сомнения. Идем дальше… С кем он заставил бороться нас? Судя по всему с самыми плохими и вредными обитателями этого мира. Потому что лишь этот несчастный Деймонд Брайбо и оказался единственным нормальным человеком из попавшихся нам в Успенской империи. И вполне понятно, что именно в этом горном образовании и сосредоточено некое всемирное зло. Вопрос лишь в том, почему сам Торговец не взорвал этот монолит? Неужели не может? Или не хочет? Тут лишь он, и только он может дать правильный ответ. Опять-таки, если захочет. Потому как при полном сознании он наверняка переместится, куда ему возжелается и вряд ли станет с нами разговаривать. Или станет? Хм! Дилемма! Но так или иначе, придется подождать… Ох! Время то бежит!»

С этими мысленными причитаниями он бросился заниматься хозяйственными делами. Следовало первым делом приготовить для уходящих в горы товарищей обильный горячий завтрак, да и на обед им что-то сообразить. Как не бывал порой Василий жесток в приказах и наведению боевой дисциплины, при возможности он закармливал любого из группы обильной пищей и баловал дополнительным отдыхом. Так что вскоре на вчерашней похлебке в котле уже доходила наваристая каша, а в другом глиняном котелке, который он все-таки рискнул поставить рядом с огнем камина, варились остатки медвежьего мяса. Все равно жадничать не стоит, с учетом доставки в ночи новой партии свежего мяса. А пока пища готовилась, кашевар достал кусок медвежьей шкуры и соскоблил с внутренней стороны добрых две горсти перекрученного с жилками жира. Уложил жирок в миску и поставил в самое теплое место возле огня. Следя, чтобы сало не стало жариться.

Уже собрался идти будить Дану и Сильву, когда заворочался Курт и недовольным голосом, с умильным сонным акцентом простонал:

- Ты, наверное, издеваешься специально! Ну как можно спать при таких ароматных запахах? Хорошо что здесь волков вроде нет, а то бы уже стаями сбежались к тракту. И своим воем всю округу распугали.

- Скорей всего в эту внутреннюю часть только горные архары и добредают. Ведь там где мы прошли ни один медведь и ни один волк не проберется. Ладно, садись и ешь, а я остальных подыму.

Но Сильва уже вышла навстречу из внутренних помещений:

- Чего с утра ругаетесь? Спать не даете…

На ее лицо было страшно глянуть из-за распухших и набравших красноты фурункулов. В другой бы раз Василий ни за что бы не отправил подругу в таком состоянии на целый день в мороз, но слишком хрупкая Дана не потянет труп на себе в гору. Тем более что и палач, и его подручные оказались тяжеленными отморозками. Да и сама Сильва просто взбеленится, если в данной ситуации заметит неоправданное проявление жалости в ее сторону. А вот лекарские советы она просто обязана была выслушать от старшего в их группе:

- Иди сюда. - Он подвел ее к камину, - Вот сразу намажься тем, что натопилось. Потом повторно, перед выходом наружу. А остатки я тебе куда-нибудь приспособлю. Очень поможет такая смазка при переохлаждении.

Женщина почему-то учащенно задышала, шевеля при этом своими изуродованными ноздрями, да только Василий уже удалялся во внутренности пещеры. Но все-таки не сдержал на лице довольной улыбки, когда вслед ему прошелестело:

- Спасибо…

Петр спал без задних ног, негромко похрапывая и смешно шевеля губами. Видимо запахи донеслись и до него, и ему снилась очередная насыщенная трапеза. Но стоило лишь фигуре раннего кашевара замереть в проеме вырубленного в комнату входа, как парень замер на полу храпе, его рука под одеялом шевельнулась, приподнимая пистолет, а глаза приоткрылись. Голос хоть и хриплый, но спокойный:

- Чего? - видимо узнал.

- Хватит дрыхнуть. А то там твою порцию каши слопают и не подавятся.

В следующую секунду парень уже вскочил на ноги, подхватил свою разгрузку и поспешил к столу с напускным ворчанием:

- Да, тут с вами не растолстеешь! Ни те поспать, ни те личной жизни…

Дана тоже заметила Василия раньше, чем он приблизился к охраняемому ею участку:

- Уже иду. Меня «моргашка» разбудила, лишь только ты из-за угла вынырнул.

- Как наш отшельник?

Черноглазая красавица заглянула в келью:

- Да спит как медведь в берлоге. Значит, совесть чиста. Да и вытерпел он вчера, на полжизни воспоминаний хватит.

- Ну, тогда пошли есть реквизированную у него кашу. Думаю, нам совесть при этом не помешает.

- Да уж! Давиться я не собираюсь.

Когда все собрались за столом, Сильва спросила о раненом:

- Что-то он бледно выглядит. Может, следует повязки поменять?

- Не сегодня, - Дана зачерпнула ложкой очередную максимальную порцию каши, очень похожей на пшеничную. - А вот завтра посмотрим. Так и не очнулся ни разу?

- Стонал от боли. Вколол обезболивающее и успокоительное. Больше мы ему ничем помочь не можем.

- А стоит? - всколыхнула прежние сомнения Сильва.

Хоть и трудно было смотреть ей в глаза из-за опухших щек и лба, но Василий все-таки умудрился заглянуть и с мысленным удовлетворением заметил, распознал там не злость или ненависть, а надежду, замешанную на женском любопытстве. Почему-то мнение именно этой, самой опытной подруги для старшего группы оказалось наиболее важным. И он ответил с еще большей уверенностью:

- Обязательно. Уверен, такой человек живым нам окажется более полезен, чем мертвый.

Остальные промолчали, хотя по выражениям лиц можно было догадаться что они скорей всего согласны с подобными выводами. Лишь чуть позже Петр махнул головой в сторону кровати и спросил:

- Вы тут сами с ним справитесь?

- Если он будет возражать, то и вы не поможете, - Василий пока так и не притронулся к своей порции, ревниво посматривая, чтобы хватило, да еще и осталось в дорогу уходящим на охоту товарищам. - Наелись? Кому добавки?

Молчание продлилось, пока миски не остались пусты, и Курт печально похлопал себя по животу: