Егор Чекрыгин - Странный приятель – 3

— Прекрасно! — Красное (как и ожидалось) — лицо одного из громил, расплылось в довольной, (словно у людоеда при виде пищи), улыбке. — Мы вас давно ждали… Позвольте представиться — Военный Вождь Берега благородный оу Готор Готор. А это — так же Военный Вождь Берега, благородный оу Ренки Дарээка… Собственно — он хозяин этого дома. …Как ваше самочувствие? — Нам сказали, что вы немного приболели?

— Благодарю вас судари! — Холодно ответил профессор, не желая чтобы какой-то пират обошел его в любезности. — Я чувствую себя лучше. И готов немедленно ответить на все ваши вопросы… После чего — надеюсь отбыть обратно в Мооскаа, как можно быстрее.

— Вот и чудненько! Гаарз, возьми-ка мушкет… — Умеющий говорить любезно, громила, начал расчищать угол стола. — Дроут, подай ящик…

Вот собственно о чем пойдет речь… — Продолжил громила оу Готор. — Принимая из рук своего головореза, даже тут, в доме, разгуливающего с тесаком на поясе, небольшой сундучок и откидывая крышку. — Извольте видеть — глиняные таблицы. …Вам знаком такой вид письма?

— …Но… Это же… Узелковые письмена Первого Храма… — От волнения, почтеннейший Йоорг забыл про всю свою холодность и важность, так что даже его голос внезапно дал петуха, а руки потянувшиеся к таблицам, затряслись. — Как??? Откуда???

— Привезли недавно из путешествия на Южную Землю. — Весело ответил оу Готор. — Благородный оу Ваарииг Сиин заверил нас, что вы лучший, и едва ли не единственный знаток подобных вещей в Королевстве, и если кто-то и сможет прочесть их, так только вы!

— Я… Да… Но ведь это работа на многие… даже не месяцы — годы! — Едва ли не в бреду забормотал почтеннейший Йоорг, не спуская влюбленного взгляда с табличек. — Я должен забрать их в Университет и там…

— Годы меня совсем не устраивают! — Покачал головой оу Готор. — И увозить таблички, я вам к сожалению, позволить не могу…

— Но вы же ничего не понимаете!!! — Возмутился Йоорг, разом теряя свою, годами нарабатываемую важность и солидность. — Во всем мире сохранилось не более шести-семи десятков образцов этого письма. И к большому сожалению, ученый мир смог разгадать значение лишь тридцати двух подобных значков, каждый из которых означает целое слово, а то и предложение! …Только на копирование всех табличек у меня уйдет не меньше полугода! Ведь малейшие «крючок» или «петля» направленные не в ту сторону, могут привести к ужаснейшим ошибкам… Необходимо списаться с другими учеными мужами, занимающимися чем-то подобным, дав им возможность…

— Стоп! — Рявкнул оу Готор таким манером, что остановился бы не то что престарелый профессор, но и идущий в атаку гренадерский полк. — Раз и навсегда запомните, почтеннейший. — Никому, никогда, никаких писем. — Содержимое этих табличек, может быть необычайно важным для всего Королевства. И за попытку сообщить о содержании, или хотя бы внешнем виде этих таблиц, своим коллегам — вас казнят! Повторяю — «казнят». И это не аллегория, не фигура речи, а суровая реальность. Вы меня поняли?

— Но… — Растерянно забормотал почтеннейший Йоорг, которому вдруг показалось что он попал в глупую и нелепую площадную пьеску. — Эти письмена… Им ведь может быть от пяти до трех тысяч лет… Какое отношение они могут иметь к нашему Королевству?

— Вообще-то… — физиономия оу Готора внезапно опять расплылась в довольной улыбке. — Во первых — у меня есть весьма веские основания предполагать, что возраст этих табличек колеблется в диапазоне от первого путешествия Манаун*дака на Южные Земли, до, думаю — лет двести-триста спустя.

Во-вторых — я уже сделал копии, и расположил таблица по порядку. В третьих…

— Но как вы смогли расположить их по порядку? — Обличающее выставив палец, возопил почтеннейший Йоорг, как не вопил со времен студенческих диспутов.

— Значок в правом верхнем углу… — Спокойно, как будто говоря само собой разумеющихся вещи, ответил красномордый громила. — Я может быть и не слишком-то хорошо помню эти письмена, но уж числительные точно не забыл, и правила перебора мотков, тоже. Мотки вязались с права на лево, и сверху вниз. Самый первый узелок — означал место в общей «записи».

— Вы сказали «помню»? …Но где вы могли? …Ваалаклавский Университет — профессор Водуй? Кредон… неужто этот задавака Лиивоор смог проникнуть так далеко? Фесткийские мудрецы? Или…

— Не то, ни другое, ни третье… Даже не пытайтесь угадать. — Усмехнулся оу Готор. — Возможно, когда-нибудь я вам и расскажу, но это будет точно не сегодня.

А пока — вот мои записи. — Тут на каждом листе текст таблицы, а под ними перевод… тех символов, значение которых я знаю.

Надеюсь, если вы добавите сюда и свои знания — то дальнейшая расшифровка станет достаточно простым делом. …Я бы и сам взялся за эту работу, но к сожалению — у меня много иных дел. Удачи вам почтеннейший Йоорг.

Загадочный оу Готор сделал жест, повинуясь которому профессор покинул залу, едва ли не кланяясь на каждом шагу.

Последовавшие за этим разговором дни, недели и месяцы, могли бы пожалуй стать одними из счастливейших, в жизни каждого достойного ученого, к числу коих почтеннейший Йоорг, несомненно, относил и себя.

Что может быть чудеснее? — В его руки попали уникальнейшие материалы, да к тому же и удивительный ключ к их расшифровке.

…Пусть, спустя какое-то время, выйдя из гостиной этих странных Военных Вождей — Йоорг и усомнился в правдивости сказанного оу Готором. …В конце-концов, это ведь немыслимо, чтобы ключ к одной из величайших загадок, (пусть и для очень узкого круга ученых), валялся в кармане какого-то головореза, подобно истершейся монетке, в то время как серьезнейшие ученые люди всего цивилизованного мира, столетиями бились в эту дверь, сумев приоткрыть лишь крохотную щелку…

…Поэтому, когда наваждение странной комнаты, и этих странных людей в ней, спало — почтеннейший Йоорг поспешил проверить выданный ему ключ, в том числе и на других «дверцах». И с некоторым, почти мистическим ужасом убедился, что открытые ему оу Готором, примерно чуть больше сотни сочетаний узелков, не только встречаются в иных известных Йооргу текстах, но и позволяют существенно продвинуться вперед в их чтении.

Казалось бы — живи и радуйся! Пусть, раскрывать тайны таинственных таблиц, ему и запрещено, но перевода иных текстов, ведь этот запрет не касался. Немного работы — захватывающей и интересной, и Слава человека раскрывшего величайшую загадку, у него в руках!

Но пытливому уму почтеннейшего Йоорга, просто воспользоваться полученным ключом, было мало. …Словно какое-то наваждение, привязчивая болезнь или сумасшествие, его вдруг обуяло желание узнать каким образом, этот ключ появился в его мире, и попал к нему в руки.