Александр Прозоров - Властелин булата

– Ты же колдун, Степа! – вдруг вспомнил бывший студент. – Так перенеси нас туда с помощью колдовства!

– А ты бог, Матвей, – усмехнулся синий чародей. – Перенеси нас туда божественной силой!

– Если бы я мог, давно бы там были, – вздохнул помощник Сварога.

– Если бы я мог, тоже бы четыре года туда-сюда пешком не бегал, – ответил Степан. – Увы, дружище, но слухи о нашем божьем и колдовском всемогуществе сильно преувеличены. В чем-то наши возможности куда выше, нежели смертные способны даже вообразить. Например, дар ходить через зеркала или проникать руками в глубину камня. А в чем-то смертные сами нас на три головы превосходят.

– Интересно, в чем? – заинтересовался помощник Сварога.

– У тебя сколько детей? – оглянулся на него чародей.

– Ну-у… Пока… – неопределенно пожал плечами Матвей.

– Вот именно. Для богов продолжение рода – большая проблема. Слишком велика разница в хромосомном наборе между ними и обычными людьми. И еще резче хромосомные отличия между ними самими. Смертный на твоем месте уже третьего бы в колыбели качал. А твоим генам нужно несколько тысяч попыток, чтобы рабочую пару для каждой из целого пакета рецессивных божественных хромосом найти. А яйцеклетка, если ты еще не забыл школьный курс, разрешает только одну попытку в месяц.

– Хочешь сказать, если у людей проблемы с бесплодием, то это значит, что кто-то из них бог?

– Тут пятьдесят на пятьдесят, – покосился на него через плечо колдун. – Или да, или нет. У смертных случаются те же беды, что у богов. Вот только живут они не так долго. У них нет в запасе нескольких веков на каждое зачатие. Поэтому с рождением малыша им обычно не везет.

– А ты у нас кто, Степа? Ты из богов или из смертных?

– Я прямой потомок Сварога, плоть от плоти великого прародителя, воспитанный в братстве солнценосной Купавы, мудрой и прорицательной! – резко выдохнул затянутый в замшу чародей. – Мы на протяжении вечности храним чистоту крови нашего прародителя. Посему я, наверное, куда ближе к первородным богам по своему генотипу, чем любой из вас. Вот только с комплектностью что-то не сложилось. Особыми дарами я обделен. Зато имею отличное магическое образование. Меня учили колдовству буквально со дня рождения.

– «Чистота крови» – это значит селекция, евгеника, породистость?.. – выхватил из речи Степана самое интересное Матвей.

– Вот только не надо вещать про страшные страдания принуждаемых к сожительству людей! – скривился колдун. – За сто лет до твоего рождения жениться по выбору родителей было в порядке вещей. А до девятнадцатого века иных браков просто не существовало. В братстве идет самая обычная жизнь. Мои родители, женившись по выбору генетиков, любят друг друга даже крепче, чем я в иных смертных семьях замечал. И у нас не клуб собаководов, отбракованных щенят никто не топит. Все рожденные остаются достойными участниками братства. Все мы, без исключения, являемся носителями крови. Правда, не все одинаково перспективными.

– Но ты оказался самым породистым?

Несущийся по прибрежной тропе Степан перепрыгнул журчащий ручеек, на том берегу ухватился левой рукой за березку, по инерции резко развернулся вокруг нее и оказался лицом к лицу с прыгнувшим следом Матвеем.

– Ты прав, дружище, – полушепотом произнес он. – С самого детства меня уверяли, что именно мне придется пожертвовать собой ради спасения земли от власти оборотней. Ты не поверишь, но это знание меня ничуть не унижало. А ради чего родился ты, великий бог? – прищурился колдун. – В чем был смысл твоей тамошней жизни?

Матвей промолчал. Степан усмехнулся, крутанулся вокруг дерева и стремительно помчался дальше.

– Так ваше братство создано ради спасения Земли от оборотней?

– От их власти! – неутомимый колдун запрыгал с камня на камень над темным глазом речного омута. – Ведь Любый рвется к званию единого бога не один, а со всей своей стаей. Поодиночке они никогда никому не мешали.

– Но откуда вы про все это узнали?!

– Странный ты парень, Матвей, – соскочив с последнего валуна на кочку, оглянулся на спутника чародей. – Мы в прошлом, братство в будущем. Передать им отсюда любое послание никакого труда не составляет. Достаточно, например, банально выцарапать письмецо камнем на условленной скале. Вот с обратной связью дела обстоят заметно хуже.

– А вдруг письмо потеряется?

– Раз я здесь, дружище, – подмигнул колдун, – значит, не потерялось?

Он засмеялся и вновь помчался вперед, неутомимо скользя между ивовыми зарослями, перепрыгивая упавшие стволы деревьев, подныривая под плакучие ивы, огибая ямы и затоны. Матвей даром что был богом, могучим и выносливым, но вскоре начал задыхаться, и ему стало не до разговоров. Когда стало темнеть и чародей свернул на усыпанный незабудками лужок, помощник Сварога просто упал, с трудом приходя в себя. Степан же открыл поясную сумку, что-то достал, присел на берегу, поковырялся среди ивовых корней. Потом раскрутил небольшой груз, метнул на самую стремнину Москвы-реки.

– Так где ты был четыре года, Степа? – отдышавшись, спросил Матвей.

– Пытался узнать тайну Любого, вождя лесовиков и повелителя оборотней, – ответил, не оглядываясь, чародей.

– Узнал?

– Само собой, – пожал плечами его спутник. – Меня готовили к этому всю жизнь. Драться, колдовать и прятаться. Просачиваться, обманывать, искать.

– Значит, смысл твоей жизни в победе над главарем оборотней?

– Ать, попалась! – Степан подсек, принялся торопливо выбирать леску. Судя по цвету и гладкости – самую настоящую леску, принесенную с собой из будущего.

– А что ты будешь делать, когда победишь?

Колдун вытянул из реки крупного сазана, прижал ладонью к земле, поднял взгляд на Матвея. Помолчал. Потом повел плечами:

– Шел бы ты, великий бог… За хворостом. А потом лапника наломай, коли простудиться не желаешь.

Примерно через час путники вытянулись на уютно пахнущих хвоей ложах, возле весело пляшущего огня, и подкреплялись жареной на углях рыбой.

Небольшой кусочек Степан отнес в темноту к кустам, тихо помолился здешней берегине и потревоженным духам, вернулся на место привала.

– Так что ты станешь делать после победы над Любым? – снова спросил Матвей.

– Никогда не думал, – тихо признался его спутник. – Не знаю. Может быть, я смертный и вскоре просто умру?

– Даже если ты смертный, у тебя впереди целая жизнь.

– Отстань, зануда, – закрыл глаза колдун. – Сперва еще нужно победить.

Заснул Степан сразу и накрепко, а Матвей еще долго ворочался с боку на бок, пока рядом с ним не возникла светлая обнаженная девушка. Бог-технолог еще успел подумать, что это видение из дремоты, а потом девушка положила ладонь ему на глаза… И наступил рассвет.