Кулл беглец из Атлантиды - Роберт Ирвин Говард
Кулл намеревался выйти той ночью на улицы, вплоть до совершения некоторого мародерства, если потребуется, и при этом не раскрыть свою личность лорду города на следующее утро, потребовав, чтобы виновные были переданы ему. И все же свирепая гордость Кулла взбунтовалась против такого поступка. Это казалось наиболее логичным ходом, и Кулл последовал бы ему, если бы дело было просто дипломатическим или политическим. Но свирепая гордость Кулла была разбужена, и он не хотел просить помощи у кого бы то ни было в свершении своей мести.
Опускалась ночь, когда товарищи вышли на улицы, все еще заполненные говорливыми людьми и освещенные факелами, установленными вдоль улиц. Они проходили по темному переулку, когда осторожный голос остановил их. Из полумрака между огромными зданиями поманила похожая на клешню рука. Бросив быстрый взгляд друг на друга, они шагнули вперед, осторожно вытаскивая кинжалы из ножен при этом.
Пожилая карга, оборванная, сгорбленная возрастом, выкралась из тени.
“Да, король Кулл, чего ты ищешь в Талунии?” ее голос был пронзительным шепотом.
Пальцы Кулла крепче сжали рукоять кинжала, когда он осторожно ответил:
“Откуда ты знаешь мое имя?”
“Рыночные площади говорят и слышат”, - ответила она с низким кудахтаньем нечестивого веселья. “Мужчина увидел и узнал тебя сегодня в таверне, и слух об этом перешел из уст в уста”.
Кулл тихо выругался.
“Слушайте!” прошипела женщина. “Я могу привести вас к тем, кого вы ищете – если вы готовы заплатить цену”.
“Я наполню твой фартук золотом”, - быстро ответил Кулл.
“Хорошо. Теперь слушай. Фелгар и графиня в курсе твоего прибытия. Даже сейчас они готовят свой побег. Они прятались в определенном доме с раннего вечера, когда узнали, что ты пришел, и вскоре они покидают свое укрытие–”
“Как они могут покинуть город?” - перебил Кулл. “Ворота закрываются на закате”.
“Лошади ждут их у задних ворот в восточной стене. Стражник там подкуплен. У Фелгара много друзей в Талунии”.
“Где они прячутся сейчас?”
Старая карга протянула сморщенную руку. “Знак доброй воли, лорд король”, - вкрадчиво произнесла она.
Кулл вложил ей в руку монету, и она ухмыльнулась и сделала гротескный реверанс.
“Следуй за мной, лорд король”, - и она быстро заковыляла прочь, в тень.
Король и его спутница неуверенно следовали за ней по узким, извилистым улочкам, пока она не остановилась перед неосвещенным огромным зданием в убогой части города.
“Они прячутся в комнате наверху лестницы, ведущей из нижнего зала, выходящего на улицу, лорд король”.
“Откуда ты знаешь, что они это делают?” - подозрительно спросил Кулл. “Почему они выбрали такое убогое место, чтобы спрятаться?”
Женщина тихо рассмеялась, раскачиваясь взад и вперед в своем сверхъестественном веселье.
“Как только я убедился, что ты в Талунии, лорд король, я поспешил в особняк, где у них была обитель, и рассказал им, предлагая отвести их к месту укрытия! Хо-хо-хо! Они заплатили мне хорошими золотыми монетами!”
Кулл молча уставился на нее.
“Теперь, клянусь Валкой”, сказал он, “я знал, что цивилизация не сможет создать существо, подобное этой женщине. Вот, женщина, проводи Брула к воротам, где ждут лошади – Брул, иди с ней туда и жди моего прихода – возможно, Фелгар может ускользнуть от меня здесь –”
“Но, Кулл, ” запротестовал Брул, “ ты не пойдешь в тот темный дом один – подумай, что все это может быть засадой!”
“Эта женщина не посмеет предать меня!” и старая карга содрогнулась от мрачного ответа. “Поторопись!”
Когда две фигуры растворились в темноте, Кулл вошел в дом. Нащупывая руками, пока его одаренные кошачьими способностями глаза не привыкли к полной темноте, он нашел лестницу и поднялся по ней с кинжалом в руке, ступая крадучись и высматривая скрипучие ступени. Несмотря на весь свой рост, король двигался легко и бесшумно, как леопард, и если бы наблюдатель наверху лестницы не спал, вряд ли он услышал бы его приближение.
Как бы то ни было, он проснулся, когда рука Кулла зажала ему рот, только для того, чтобы снова временно потерять сознание, когда кулак Кулла нашел его челюсть.
Король на мгновение склонился над своей жертвой, напрягая все свои способности в поисках любого звука, который мог бы свидетельствовать о том, что его услышали. Воцарилась полная тишина. Он прокрался к двери. Ах, его обостренные чувства уловили низкое смущенное бормотание, словно люди перешептывались – осторожное движение – одним прыжком Кулл распахнул дверь и ворвался в комнату. Он остановился не для того, чтобы взвесить шансы – возможно, его поджидала целая комната убийц, что бы он ни думал об этом.
Затем все произошло в одно мгновение. Кулл увидел пустую комнату, освещенную лунным светом, который струился в окно, он мельком увидел две фигуры, карабкающиеся через это окно, одна, по-видимому, несла другую, мимолетный взгляд пары темных, дерзких глаз на лице пикантной красоты, еще одно смеющееся, безрассудное красивое лицо – все это он видел в замешательстве, когда тигриным прыжком пересекал всю комнату, рев чистой звериной свирепости срывался с его губ при виде убегающего врага. Окно было пусто, даже когда он перемахнул через подоконник, и, охваченный яростью, он увидел еще один проблеск, две фигуры, метнувшиеся в тени ближайшего лабиринта зданий – серебристый насмешливый смех донесся до него, другой, более сильный, более издевательский. Кулл перекинул ногу через подоконник и спустился с высоты тридцати футов на землю, пренебрегая веревочной лестницей, которая все еще свисала с окна. Он не мог надеяться следовать за ними по этому лабиринту улиц, который они, несомненно, знали намного лучше, чем он.
Уверенный в их цели, однако, он помчался к воротам в восточной стене, которые, судя по описанию старухи, были недалеко. Однако прошло некоторое время, прежде чем он прибыл, и когда он прибыл, это было только для того, чтобы найти там Брула и ведьму.
“Нет, - сказал Брул, - лошади здесь, но никто за ними не пришел”.
Кулл яростно выругался. Фелгар все-таки обманул его, и женщину тоже. Подозревая предательство, лошади у тех ворот служили только прикрытием. Тогда Фелгар, несомненно, сбежал через какие-то другие врата.
“Быстро!” -
