Имя всего Сущего - Дженн Лайонс

class="p1">Брат Коун подумал, что кухарка, все еще остававшаяся на кухне, упадет в обморок, увидев, как на скамейку плюхнулся приезжий граф, собирающийся поесть. Кухарка не осмелилась сказать аристократке, чтобы та уходила, но тем не менее она кружила вокруг графа, подобно крапивнику, беспокоящемуся из-за ворона, слишком близко подлетевшего к ее гнезду.

Заметив это, граф Джанель встала:

– Пошли со мной, – сказала она Дорне и брату Коуну.

Кашу она забрала с собой.

Никто не пытался помешать троице покинуть кухню или выйти на стены замка. Брат Коун подозревал, что кто-то, может, и был против – солдаты или им подобные, – но Джанель была гостем и она была графом. Пусть она и не была прямой сеньорой Тамина, но титул все равно что-то значил. Так что, пока не забредала в личные покои, она могла свободно ходить по замку.

– Что-то не так? – спросил брат Коун. Лицо аристократки было экстремально суровым даже по ее собственным суровым стандартам.

Граф Джанель прислонилась к зубчатой стене.

– Все зависит от того, что обнаружил мой мастер шпионажа, – покосилась она на Дорну.

Кобыла Дорна склонила голову и поднесла руку к лицу, словно пытаясь прикрыть застенчивый румянец.

– Ах, моя дорогая, ты мне бесстыдно льстишь. Я просто старая увядшая сплетница[32].

Джанель усмехнулась:

– Старая увядшая сплетница, которая могла бы убедить гальку выдать название реки, которая ее породила. Продолжай в том же духе.

Дорна выпрямилась и оглянулась по сторонам, высматривая, не подслушивают ли их.

– Ничего хорошего не расскажу. Ветер полнится слухами: знамя Барсина полно колдунов. Зима наступила рано, холодная и суровая. Водяные буйволы замерзли насмерть, не выплюнув своей жвачки; ягуары начали охотиться на людей, потому что все дикие стада удрали в теплые края; из-за поздней весны будет поздний урожай, если, конечно, что-нибудь останется. Так что тут и так понятно, что во всем виноваты колдуны, не так ли?

– А что насчет пророчества? – спросила граф Джанель. – И нужного демону дитя?

– Никто ничего не говорил ни о каком пророчестве, – призналась Дорна. – Хотя о демонах говорят. Ходят слухи, что на местных фермах существовали демонические культы, поэтому барон покончил с ними, когда унаследовал титул. Вот почему так много земель объявлено лесом.

– Э-э… лесом? – спросил Коун. – В Кирписе есть огромный лес, но он не обеспечивает никакой магической защиты от демонических культов.

– В Джорате вход в лес запрещен, – объяснила Джанель, – поэтому это дает местному барону право войти и прогнать всех, кто живет в нем. И да, конечно, это относится и к так называемым демоническим культам. Но, к сожалению, относится и ко всем остальным. Никто не может там жить или охотиться, и любой, кто это сделает, будет объявлен саэленом и арестован на месте.

– Ты имеешь в виду, что это запрещено всем, кроме аристократов, – пожала плечами Дорна. – Как бы то ни было, по этой причине были очищены и сожжены целые деревни и города.

– Демонические культы? Здесь? – протянула Джанель. – Он что, думает, здесь Маракор?

Брату Коуну очень хотелось назвать множество достойных маракорцев, не имеющих никакого отношения к демоническим культам.

Дорна вскинула руки:

– Я просто повторяю то, что смогла подслушать. Старый барон умер зимой. С тех пор новый барон перевернул вверх дном все земли, дабы усмирить колдунов, которые, по его словам, нападают на его людей. – Она на миг умолкла. – Я слышала, что для того, чтобы тебя обвинили в колдовстве, требуется не так уж много. А еще барон твердо верит, что использование огня помогает в борьбе с колдунами.

– Что?! Это просто варварство! – не выдержал брат Коун. – Опять-таки, колдуны неуязвимы для огня!

– Или уязвимы не больше, чем обычные люди, – согласилась граф Джанель. – Но в одном Тамин не ошибается: в Барсине есть колдуны, вызывающие демонов.

– Разве?

– Есть. И я найду и уничтожу их. – Ее тон не оставлял места для споров.

Граф Джанель отставила миску в сторону и целеустремленными шагами направилась прочь. Дорна и брат Коун обменялись взглядами и поспешили за нею: через мгновение Дорна вернулась, чтобы забрать забытую миску.

– Куда мы идем? – спросил брат Коун, догнав графа.

– В подземелье. Мне нужно поговорить с Нинавис.

Брат Коун думал, что подземелье будет одной из немногих территорий, куда титул графа не даст автоматического допуска, но он ошибся. На них практически не обращали внимания. Граф Джанель походила на королеву, прогуливающуюся по своему королевству, а слуги суетились где-то за ее спиной.

Впрочем, ее уверенность была излишней: у двери не было никакой охраны.

– Вчера здесь был солдат, – сказал брат Коун. – А еще дверь была заперта снаружи.

Действительно, тяжелый железный прут лежал на полу, а дверь казалась на долю градуса открытой.

Дорна подошла к двери и подтолкнула ее носком обуви.

В ответ послышался оглушительный грохот: на пол упали меч и ножны, прислоненные к двери. Они только что дали кому-то внутри тюрьмы несколько секунд форы.

Кто-то сдавленно вскрикнул, а затем выругался:

– Проклятье! Ой! Сука!

Отбросив всяческие условности, граф Джанель ворвалась внутрь. Подземелье выглядело почти так же, как и вчера вечером, за единственным исключением: оно было совершенно пустым.

Брат Коун не увидел ни заключенных, ни охранников. Но вдруг из-за ящиков с вином, расправляя тунику и откидывая волосы с лица, выскочил стражник.

У брата Коуна скрутило живот от ужаса. Они наверняка прервали что-то весьма мерзкое[33].

Если в его рассказ о заразной болезни не поверили… Если кто-то раскрыл его блеф…

– Эй, вам здесь не место! – запротестовал охранник, разглядев, кто помешал ему.

– Значит, нас таких здесь двое, – сказала граф Джанель.

– Почему у тебя идет кровь, жеребенок? – кобыла Дорна склонила голову набок, указав на прическу мужчины. Даже сейчас, когда его волосы были убраны, было видно, как по шее стекает кровь, капая на затянутое кожей плечо.

Будь охранник поумнее или поизобретательнее, у него, возможно, была бы наготове правдоподобная история. Вместо этого он потянулся за мечом на поясе и внезапно понял, что оставил его в ножнах – прислоненным к двери, ведущей в подземелье. И не придумал ничего лучше, кроме как схватить цепь и кандалы и размахнуться ими, как цепом.

А затем он кинулся на Джанель.

Граф вздохнула. Шагнув вперед, она перехватила нападающего за грудки и швырнула его о каменную стену, да так, что он с глухим стуком врезался головой.

Глаза мужчины закатились, и он сполз на пол.

– О звезды! – Брат Коун поспешил к охраннику, надеясь, что граф Джанель каким-то чудом не убила тюремщика сразу. Но на теле пострадавшего были и другие признаки насилия: кто-то укусил мужчину