Рыжий наследник - Лиза Генри
— О, боги, — простонал он. — Настоящая еда.
Лицо Калариана вытянулось в напряженной гримасе.
— Нет ничего плохого в вегетарианской еде!
— Конечно, нет, — согласился Лот, поспешив успокоить владельца кошелька. — Обычно нет. Но у Червячка все еще торчат ребра, оттого и дурной характер. Думаю, нам следует уже добавить мясца на его кости.
— Справедливо, — кивнул Калариан, немного успокоившись. — Я сниму комнаты. А Скотт устроит лошадей в конюшне.
Скотт, в надежде вернуть себе контроль над группой, дождался, пока Калариан зашел внутрь, потом прочистил горло и громко заявил:
— Я пойду, позабочусь о лошадях, а эльф снимет комнаты.
Это было лишним. Никто его и не слушал.
Глава Восемь
Завороженный, Лот наблюдал за тем, как Червячок расправляется уже с третьей тарелкой тушеного мяса. Он понятия не имел, куда это все девалось, но парень определенно наслаждался процессом, даже не подозревая о том, какие непристойные звуки издавал. Они заняли столик в дальнем углу таверны, подальше от любопытных глаз. Должно быть, Калариан щедро выложил из кармана, потому что, стоило Лоту моргнуть, как служанка приносила еще еды и питья. Все жадно ели и пили, отложив разногласия в сторону, и он понял, что не один был в настроении отпраздновать спасение с болота.
Так что он позволил себе расслабиться, совсем немного.
По крайней мере, сейчас они были в безопасности. Он откинулся на спинку стула и, запрокинув голову, сделал большой глоток эля, а, когда опустил кружку, поймал на себе пристальный взгляд Червячка. Не в силах удержаться, Лот многозначительно облизнул губы, и парень покраснел и опустил голову, избегая ответного взгляда. Но прежде чем он это сделал, Лот успел заметить что-то в его лице. Возможно, голод, заставивший Лота предположить, что, несмотря на протесты, ночи сна рядом с другим мужчиной — привлекательным мужчиной, как он сам себе напомнил — пробудили в Червячке нечто большее, чем любопытство.
Он потянулся, наслаждаясь полнотой в животе и теплом огня, и ткнул Калариана:
— Ты заказал ванну?
Калариан кивнул в сторону служанки.
— Просто скажи Дженни, и она прикажет принести ванну в твою комнату.
— Дженни? Уже называете друг друга по именам? — ухмыльнулся он.
И он совсем не ожидал, что Калариан подмигнет и скажет:
— Что сказать? Дамы любят эльфов.
Лот увидел в Калариане новую сторону — доверительную и — осмелился он подумать — приятную. Возможно, то, что Лот принял за подростковую угрюмость, на самом деле, было отчаянной потребностью потрахаться. Очевидно, один вид мяса ему все-таки нравился.
Червячок подавил зевок, и Лот заметил, как тот ссутулился в кресле.
— Так уж и быть, Червячок. Можешь запрыгнуть в воду после меня. Она все еще будет теплой.
— Кто это сказал, что ты пойдешь первым? — взбрыкнул Червячок, когда Лот подозвал служанку и дал ей свои указания.
— Сначала красавцы, потом чудовища, — беззаботно ответил Лот, поднимаясь со стула.
Он уже успел подняться по лестнице, когда расслышал тихий ответ:
— Сначала дерьмо, потом лопата, ты хотел сказать.
Почти.
Скажи это кто другой, и он бы разозлился, но из уст Червячка это прозвучало смешно. И все же он остановился и развернулся.
— Посмотри на меня, Червячок. А теперь на себя. Если ты примешь ванну первым, я выйду из нее грязнее, чем зайду.
— Справедливо, — признал Червячок, и они продолжили подниматься по лестнице.
***
Ванна была блаженством. Абсолютным блаженством. И Лота даже не заботило, что раньше он принимал ванны побольше и погорячее. Не заботило, что в Каллиере он бывал в ваннах, в которых подземные печи наполняли комнаты паром, а вода была такой горячей, что едва не закипала. Ни одна ванна в жизни Лота не была такой великолепной, пусть ему и пришлось сесть на корточки, чтобы смыть четырехдневный запас болотной грязи. Возможно, он даже слегка застонал и не упустил из вида неравнодушное выражение на лице Червячка, прежде чем тот поспешил к окну, притворившись заинтересованным абсолютным ничем, происходящим снаружи. Лот мысленно улыбнулся. От него не ускользнуло, что, пусть Червячок и отвернулся, стоило Лоту раздеться, как тот украдкой поглядывал на него — поглядывал украдкой вот уже несколько дней, как вдруг понял Лот.
Лот снова переключил внимание на водные процедуры. Принесли и воду с пастой из шалфея и соли, чтобы почистить зубы, так что он провел по ним языком и насладился свежестью, прежде чем заняться остальной частью себя. Тщательно поскреб каждый дюйм кожи, до которого смог дотянуться, и заворчал под нос, не добравшись до плеч. Тогда к нему подошел Червячок.
— Могу… могу помочь со спиной, если хочешь, — робко предложил он.
Лот поднял брови.
— Ты мне, я тебе?
— Типа того, — кивнул Червячок, и щеки его порозовели то ли от жары, то ли от смущения. Лот так и не понял.
— Договорились, — он выудил из воды мочалку и перебросил ее Червячку, который ловко ее поймал и уставился так, словно понятия не имел, что делать дальше. Может, и правда не знал. Лот наклонился и приманил Червячка поближе:
— Не стесняйся. Лучше поторопись, пока вода не остыла.
На секунду на лице Червячка вспыхнула неуверенность, но потом он расправил плечи, коротко кивнул и пересек комнату. Встал за ванной, и на плечи Лота опустилась теплая мыльная ткань, за которой тянулся след от прохладных и нежных прикосновений кончиков пальцев. Лот вздрогнул. Он уже говорил, что эта ванна была великолепной? Так вот, он забирал слова обратно. Эта ванна была самой великолепной в мире. Из него вырвался вздох, и на мгновение руки Червячка замерли, но, стоило Лоту повести плечами, как они снова задвигались, на этот раз сильнее и увереннее.
Червячок направился вниз по спине Лота, и хотя его прикосновения не были чувственными, платоническими их тоже назвать было трудно. Лот не стал комментировать то, как прижались к нему пальцы, когда обернулись вокруг ребер, или как надолго они зависли прямо над полушариями его ягодиц, но и отстраняться от пытливых рук не стал.
Как только спина оказалась
