Опытный некромант (СИ) - "RedDetonator"

1 — Экзотермическая реакция — для тех, кто совсем не помнит, экзотермический — от греч. ἔξω экзо — наружу и θερμός термос — теплота, то есть с выделением теплоты. Горение пороха — это экзотермическая реакция.

2 — Биопсия — от др. — греч. βίος «жизнь» + ὄψις «взгляд, взор» — прижизненное взятие клеток и тканей, с целью детального изучения. Изучение может быть гистологическим, то есть исследованием ткани, а может быть и цитологическим, то есть исследованием клеток. Антонимом биопсии служит некропсия, в медицинской практике более известная под названием аутопсии. Некропсия — это вскрытие мёртвого тела.

Глава девятая. Георгий Шпагин велел не беспокоиться

//Фема Фракия, г. Адрианополь, 22 августа 2021 года//

А потом я начал размышлять над тем, что почти всё, чем мы владеем, нам дали мертвые.

Эрих Мария Ремарк, «Жизнь взаймы»

По итогам трёхдневной проверки мы выяснили, что в городе больше нет оборотней.

Каждый дом был обследован на предмет шерстяной угрозы, каждый подвал, каждая подозрительная выгребная яма. Но никаких следов и иных признаков не выявлено, поэтому я принял решение запереть все городские ворота, завалить их камнями, сугубо для надёжности, а затем начать «уборку» трупов.

Проблемой было то, что трупы ходили по городу и портили провиант, пытаясь поесть хоть что-нибудь.

Моих немёртвых они за своих не считали, поэтому атаковали их при любом удобном случае, что слегка затрудняло передвижение по городу.

В итоге, я решил, что надо создать постоянный источник громкого звука, чтобы на какое-нибудь удобное пространство сползались все немёртвые обитатели города, после чего всех их там угандошить, окончательно и бесповоротно. И место нужно выбрать такое, чтобы там можно было легко выкопать глубокую яму, куда будет удобно закинуть все трупы и закопать так, будто и не было ничего. Чтобы археологи будущего обвинили какую-нибудь историческую личность в геноциде населения Адрианополя. Возможно и меня, если стану исторической личностью.

А может, я уже стал исторической личностью? Осаду персов отразили не мы, а они сами ушли, когда поняли, что отбивать город у оборотней — это напрасная потеря солдат. Стратига Адрианополя я не спас, так как вон он, немёртвый ходит. Мертвецов я поднял мало, на ход истории это, как я вижу сейчас, не особо влияет, потому что их и без меня тут полно. Значимых персон города не убивал, не спасал, потому что им и без моего участия наступил бы писец, потому что, будь я здесь или не будь меня, их бы, всё равно, сожрали оборотни.

Нет, вообще-то влияние на ход истории у меня есть. Оборотни бы так и остались проблемой Адрианополя, не появись у меня живейший интерес к извлечению из них альбедо. Так и терроризировали бы окрестности, ублюдки, а сейчас лежат себе спокойно в виде отдельных органов у меня в морозильниках… Очень безопасно лежат, скажу я вам!

Но копайся в душе сколько влезет, а останавливаться на достигнутом нельзя.

— Чёрная гвардия, шанцевый и строительный инструмент взять — построиться перед домом и ждать моей команды, — приказал я.

Зайдя в дом, я поднялся на второй этаж и вошёл в свой персональный кабинет, где сейчас обитал старик Адрастос, ещё не пришедший до конца в сознание, а также его жена.

— Принял зелье? — спросил я у жены Адрастоса.

— Да, рано утром напоили, — ответила она. — Потом накормили.

— Вот и отлично, — улыбнулся я. — Сами тоже не забывайте есть, Сухой скоро оповестит всех об обеде.

Я взял свои старинные строительные инструменты, баллончик с красной краской, несколько измерительных приборов и пошёл на выход, параллельно открыв интерактивную карту.

Пока выходил на улицу, внимательно изучил город, который я излазил вдоль и поперёк, после чего отключил лишние фильтры и активировал топографический фильтр, чтобы видеть высоту зданий и городской рельеф.

В принципе, выходило, что подходящих мест не так много, как хотелось бы…

Можно было выбрать произвольный пустырь, но они на окраинах, поэтому с других районов мертвецов придётся усердно зазывать, чего хотелось бы избежать.

На городской площади устраивать бойню для немёртвых — это, если подумать, моветон. Там ещё людям ходить и как-то неэтично закапывать под брусчатку площади многие сотни тел. С другой стороны, на главную площадь ведут все дороги города, поэтому мы здорово сэкономим время, если провернём всё прямо там.

Более оптимальных вариантов на карте я всё равно не вижу, поэтому площадь удовлетворяет всем моим критериям простоты реализации и быстроты исполнения.

— За мной! — приказал я черногвардейцам. — Волобуев — на тебе охрана здания!

До главной площади рукой подать, но по пути пришлось угробить целых семь шальных немёртвых. Потому что вылезают из домов, из переулков, выпадают из окон и поднимаются из выгребных ям…

— Вон ту лавку видишь? — указал я Калигуле на ближайшее здание, в которое была встроена торговая лавка.

— Вижу, — ответил тот.

— Надо разобрать деревянные конструкции, затем разобрать каменную кладку, — дал я указания. — На тележках доставить прямо сюда, в центр площади. А дальше будем смотреть. Пока так.

— Будем делать, — кивнул Калигула.

Стратиг остался дома, отлеживаться и побольше общаться с дочерью, поэтому Калигула за старшего, а я как распорядитель будущих похорон.

Пока две трети чёрной гвардии разбирали лавку, треть выстроилась в охранение и методично уничтожала редкие ходячие тела, вяло плетущиеся к источнику шума.

— Хочешь анекдот? — спросил я у немёртвого араба.

Решил для себя, что, если он оценит юмор, проведу над ним операцию по превращению в некрохимероида.

— Это из тех коротких и смешных историй, которые ты иногда рассказываешь госпоже Эстрид? — уточнил Калигула.

— Да, — кивнул я.

— Готов выслушать, — едва улыбнулся араб.

— Один мальчик говорит своему другу: я всегда знаю, когда у моей сестры месячные, — начал я анекдот, — потому что в эти дни член моего отца отдаёт привкусом крови.

Калигула не очень успешно сдержал невольную улыбку, а затем взял себя в руки и резко, практически без перехода, сделал каменное лицо.

— Ты ужасный человек, Душной, — произнёс он неодобрительно.

— Я знаю, — улыбнулся я.

— За такие шутки тебе точно уготовано отдельное место в Аду, — всё тем же неодобрительным тоном продолжил араб, но затем широко заулыбался. — Но это чертовски смешно! Ха-ха-ха!

Поддержав смех, я вдруг спохватился.

— Раз ты тот человек, который понимает мой юмор, то слушай следующий! — зачастил я. — Готов слушать?

— Конечно! — отсмеявшись, кивнул Калигула.

— Короче! — заговорил я. — Взяли пираты судно на абордаж, всю команду обезоружили и связали, а капитану говорят: показывай товар. Ну, капитан пожал плечами, говорит — пойдёмте. Спускаются они вниз, а корабельный трюм абсолютно пуст, только одна свинья сидит посередине и хрюкает. Пираты охренели, ходят вокруг свиньи — ничего особенного, самая обычная, еще и воняет жутко. Ну и говорят пираты капитану: — Ты долбанутый? Нахрена свинью тут держишь? Её и на мясо-то посреди океана не пустишь, она жрёт только! Капитан плечами пожимает, стоит молча. Пираты махнули на него рукой, у команды всё ценное забрали и отчалили. А капитан спустился в трюм, штаны снял, вставил член в свинью, трахает её и приговаривает: — Вот дураки! Свинья — охуенная тема!

— Ха-ха-ха! — засмеялся Калигула. — Трахнул свинью! Ха-ха-ха-ха! А они и не поняли, ха-ха-ха, что свинья — охуенная тема!!! А-ха-ха-ха!

А он мне нравится! Наконец-то есть кто-то, кто понимает моё больное чувство юмора!

— Будешь работать на меня? — спросил я у араба.

— Я и так на тебя работаю, — ответил Калигула.

— Официально, имею в виду, — поправил я формулировку.

— Скажи об этом стратигу, — вздохнул араб.

— Как тебя звали при жизни? — спросил я.

— Сейчас это неважно, но… — Калигула с неопределённым выражением лица пожевал губу. — Бахрам Чобин — так меня звали когда-то. Но более известен я был под прозвищем «Палач иудеев».