Ведьма в свободном полете (СИ) - Гусина Дарья

С созданием собственной семьи девушка не спешила. Родители ее не торопили, да и друзья поддерживали – прошли те времена, когда без мужа и детей и «чем раньше тем лучше» молодая женщина считалась ущербной. И все-таки ОН появился в ее жизни – спокойный уравновешенный Иван, любитель дайвинга и хорошего кофе. Предложение он сделал на Малдивах, в чудесный вечер, под звук волн. Алиса приняла и руку, и сердце, и кольцо. Ее любовь к Ивану была такой же ровной и неторопливой, как и его чувства, как и все в их жизни. Их обоих это вполне устраивало. Казалось бы, мечтать больше было не о чем.

Странности начались, когда молодые стали готовиться к свадьбе. Иван познакомил Алису со своей единственной близкой родственницей.

— Я знала, что у Вани есть родная сестра, — сказала Алиса, вертя в пальцах печеньку. — Меня всегда удивляло, почему он не спешит нас знакомить. Но он оправдывался тем, что сестра – властный человек и любит контролировать его жизнь. У Вани были до меня серьезные отношения, и Анна их не одобряла. В конце концов, девушка просто собрала вещи, исчезла и больше не объявлялась. Ваня до сих пор считает, что там не обошлось без «задушевного» разговора будущих золовки и невестки.

Так, интересненько. Я сделала пометку на одном из оставшихся в блокноте незадачливого туриста листочке.

— Дело в том, что родители Вани умерли рано, — продолжила Алиса, — и Анна заменила ему мать. Но я все же настояла на своем. Потом долго Ваню ругала, — девушка слабо улыбнулась, — мол, зря тянул. Анна показалась мне прекрасным человеком. Она была очень мила, приветлива, постоянно говорила мне комплименты, временами мне даже становилось неловко. Мы вместе выбирали свадебное платье, а когда его привезли ко мне домой на примерку, Анна вручила мне свой свадебный подарок – огромное старинное зеркало с позолоченной рамой и инкрустацией самоцветами. Восемнадцатый век, кажется.

Сделала еще одну пометку. Зеркала. Мы проходили некоторые из их магических свойств. Но лишь некоторые. Я с тоской вспомнила Академию и друзей. Помощь Тенета и Кроффа сейчас бы оказалась неоценимой!

— Мне снится один и тот же сон… снился, до недавнего времени, — Алиса рефлекторно передернула плечами. — В нем я стояла перед тем самым зеркалом в свадебном платье, смотрела в него и ждала своего жениха… но не Ваню. Мне было страшно. Тот, кто должен был появиться из зеркала, пугал меня до икоты. Но я не могла уйти или проснуться – просто стояла и ждала, весь сон. До этого случая я не верила в порчи, проклятия, привороты и отвороты. Но тут связала происходящее с подарком Анны. Я вернула ей зеркало. Аргументировала тем, что боюсь держать в доме столь ценную вещь. К моему удивлению, Анна восприняла это спокойно: забрала зеркало и сказала, что вернет его, когда мы обзаведемся собственной, а не съемной квартирой. Но сны продолжались даже после этого. Я ничего не говорила Ване. Он, конечно, заметил, что я стала нервной, но списал это на предсвадебные волнения. Я уехала на дачу, к родителям, сказала, что нуждаюсь в небольшой передышке от хлопот. Люблю Перпедыжи, здесь мне всегда хорошо… было… раньше. Так вот, Ада, несколько дней назад мой сон изменился. Я больше не стою перед зеркалом – я сижу на длинной скамье в странном мрачном зале среди других девушек в подвенечных платьях и под фатой. И все мы ждем своего жениха. Он вот-вот должен появиться.

— Жениха? Не женихов? — уточнила я.

— Одного на всех, — со вздохом уточнила Алиса. — Раньше я выматывалась от утомительного сновидения, но сейчас мне страшно по-настоящему. Я даже к бабке сходила, в поселок за рекой. Она воск лила… и там все черное. Вот.

Девушка протянула мне застывшую парафиновую загогулину. Черную, с мутными разводами. Я повертела ее в руках. Парафин принял четкие очертание – когтистой лапы. От фигурки тянуло илом и стоячей водой. Скорее всего, заречная бабка была слабым магом, ее гадание указывало на колдовское происхождение снов Алисы.

— Алиса, что именно вы чувствуете? Попробуйте четче сформулировать свой страх.

— Я боюсь, что однажды не проснусь. Останусь в странном зале навсегда. Умру в этом мире и буду жить в том. И оно… приближается. Я все время испытываю чувство… безнадежности. Просто обреченно жду. Это совсем на меня не похоже. Я всегда борюсь, а тут… оно сильнее меня.

— Понятно, — я задумалась и сидела довольно долго, глядя на восковую фигурку в руке.

Жаль, что Алиса вернула зеркало. Непосредственное наличие «базы» колдовства – темного артефакта – очень упростило бы мне задачу. Впрочем, есть другие пути.

К счастью, после случая с магическим котелком, когда я попала в комнату к Светке, Шан почему-то уверовал, что я сомноходец – человек, который может свободно путешествовать во снах и воспоминаниях других людей. Крофф начал усиленно меня тренировать. Путешественник по воспоминаниям из меня вышел бестолковый: меня все время заносило куда-то «налево», в странные, но сильные мечты и фантазии (как вспомню эротическую выдумку своего соседа по этажу на тему русалок – так вздрогну). Зато я худо-бедно научилась входить в чужие сны, с разрешения владельцев.

— Ваше свадебное платье на даче? — спросила я, выйдя из задумчивости.

— В городе. Но я могу позвонить Ване, он пришлет его курьером.

— Да, позвоните, пожалуйста. Платье должно быть здесь сегодня. Боюсь, у нас мало времени, возможно, лишь эта ночь.

Глава 9. Риск – благородное дело… но это не точно

Только когда Алиса ушла, я осознала, что взялась за дело, которое мне, возможно, не по зубам. Ну кто я по сути? Первокурсница-недоучка. Инфинум, который понятия не имеет, что ему делать с недавно обретенными способностями.

Если мои предположения подтвердятся, и все пойдет, как я рассчитываю, мне придется нырнуть на большую Глубину. К бесам и даже демонам. Зеркало – лишь первичный инструмент, артефакт, готовящий погружение. Алису долго «тренировали», заставляя стоять во сне перед артефактом и привыкать к воздействию темной магии, и теперь каждую ночь ее затягивает на самые нижние уровни. Седьмой поток, если не восьмой – неизведанная глубина. Долго Алиса не выдержит. Но выдержу ли я? Не слишком ли дорого обойдутся мне дизайнерские шмотки?

Солнце садилось. Я побродила по дому, поняла, что ходьба взад-вперед помогает сосредоточиться, и поднялась на второй этаж. Там принялась мерить шагами коридор. Я и думать забыла о призраках, но, как оказалось, они про меня не забыли. Длинноволосая барышня появилась на фоне окна и медленно двинулась ко мне по коридору. Ее грязные ступни почти касались пола, пальцы со скрюченными ногтями шевелились.

Фантомы и прочие эффектные порождения психической энергии – довольно сложная тема для изучения. У нас в Академии их проходят на третьем курсе. Но считается, что все эти сущности не способны причинить вред человеку, если их появление не сопровождается прорывом глубинных бесов. Такового я не наблюдала. И помнится, Юд сказал, что обычные призраки не способны причинить человеку физический вред. Это просто записи чужих эмоций.

Бр-р-р… весьма достоверная запись. Но, думаю, не эмоций, а когда-то увиденного фильма.

Подгнившая барышня медленно подплывала ко мне. Одновременно с ее передвижениями возобновились звуки шлепающих ног. Не хотелось атаковать даму теплым потоком – хотелось познакомиться с ее создателем. Ведь фантомы такой высокой степени детализации – редкий случай.

Я опять вернулась мыслями к предстоящему погружению на Глубину. Вот бы мне сейчас в руки хороший волюм из библиотеки Академии! Или один из гримуаров студентов прошлых выпусков, пожертвованных их родственниками в коллекцию Хранителей. Многие темные студенты практиковали глубокие погружения. Считается, что без них великим магом не стать. Чужой опыт – великая вещь!

— Гримуар, — забормотала я прямо в синеватую физиономию призрака. — Мамин гримуар. Шанс, конечно, невелик. Но вдруг…

Вдруг она интересовалась магическими исследованиями! Отец говорил, она часто писала в гримуаре. Помня мою маму, могу сказать, что это уж точно не были кулинарные рецепты.