Ванилька (СИ) - Огненная Любовь
– Но как же госпожа? – с готовностью поднялась секретарь.
Глянув на меня сверху вниз, имсит задумался, но лишь на мгновение, потому что решение принял довольно быстро.
– Она пойдет с нами.
– С нами? – то ли удивилась, то ли возмутилась женщина.
– С нами. Малика, ты когда-нибудь бывала на собраниях?
Я окончательно перестала понимать логику этого нечеловека. Честно говоря, просто махнула рукой и даже не удивилась, когда наручник с меня все же сняли, а вот для Кайлы его поступок стал настоящей неожиданностью. По ней было видно, что она до последнего не верила в происходящее, но, спустившись на несколько этажей ниже, в сопровождении охраны мы втроем вошли в зал, в котором собрались десятки модифицированных.
Если бы не широкая спина РиАнта, за которой я пряталась, меня бы уже размазала та волна, что исходила от имситов. Такое давление, такая мощь. Мне было трудно дышать под этими ледяными взглядами. Хочешь сделать вдох – и не можешь, а страх пронизывает, убивает…
– Доброе утро, господа.
Именно голос верглавнокомандующего вырвал меня из этих удушающих объятий. На меня будто ведро холодной воды вылили, настолько безэмоционально прозвучала эта простая фраза. Вскинувшись, я посмотрела вперед, но, кроме все той же спины, ничего не видела. До тех пор пока РиАнт не занял место во главе длинного стола.
Тут-то я и поняла, что никогда не ошибалась. Тот беспринципный монстр, которого я видела на площади, которого я знала все эти годы, мне не показался. Он был здесь и заправлял такими же монстрами, как и он сам.
– Дамы, займите места, – приказал господин Арль, не глядя на нас с Кайлой.
Свободных мест было только два, и они оба находились рядом с РиАнтом. Честно говоря, желание сбежать горело во мне настолько ярко, что развернуться и унестись прочь хотелось просто немедленно, но я заняла одно из мест. Заняла, понимая, что выйти отсюда мне навряд ли дадут.
– Итак, отсутствует господин Арль-старший, но ждать его дольше не будем. На повестке дня…
– Простите, господин Арль, но кто эта девушка? – поинтересовался мужчина в годах, что сидел в трех местах от меня.
– Эта девушка… – отозвался Ант, сохраняя невиданное хладнокровие. – Эта девушка – независимый журналист, который честно расскажет людям о том, как мы с вами заботимся о нашей Федерации. Нам ведь нечего скрывать от своего народа, не так ли?
В зале повисла гнетущая тишина, в которой наверняка можно было расслышать то, как громко бьется мое сердце. Журналистка? Я?
– Кайла, будьте добры, дайте мне листы и ручку, – вякнула я, очень сильно надеясь, что со стороны это выглядело уверенно. Получив все необходимое, я почти что бесстрашно обвела взглядом присутствующих. – Если что, я все записываю. Начинайте.
Кажется, последнее слово я произнесла все же зря.
И все же человек странное существо. Мы можем привыкнуть абсолютно ко всему, дайте только время. Правда, приспособленцами нас все же было не назвать. Хотя бы потому, что, привыкая к новым реалиям, мы никогда не теряли себя – своих принципов, своих нравов, своих традиций. Конечно, что-то за ненадобностью исчезало с течением времени, но от того, что было по-настоящему важно для нас, мы не отказывались никогда.
Трудно мне было лишь первые полчаса. Эти полчаса я старалась держать себя в руках и никак не реагировать на ленивые, надменные изучающие взгляды. Казалось, что эти монстры успели просканировать меня с ног до головы, непременно покопавшись не только в моих мозгах, но и тщательно изучив внутренности.
Я же в этот момент смотрела на «наименьшее зло», то есть на того, кого никогда не боялась. Ненавидела, презирала – это да, но не боялась. По крайней мере, мне хотелось в это верить.
Странно было наблюдать, как в рамках одного кабинета решается судьба целого мира. Здесь говорили о внутренней и внешней политике, экономике, здравоохранении и образовании. Вопросы поднимались один за другим. Причем сначала верглавнокомандующий задавал вопрос какому-то конкретному министру, а отвечать мог не только он, но и другие, кто к этому вопросу вроде бы и не имел отношения.
У меня было хорошее образование. Когда мама умерла, отец начал брать дополнительные смены, чтобы заработать побольше. Окончив балетную гимназию, я не пошла учиться дальше, как мои одноклассницы, а поступила в Академию Права – туда, где бесплатных мест не было априори.
Там не предусматривались групповые занятия. Не было привычных лекций и уроков. Занятия проводились всегда исключительно индивидуально и по особому расписанию, что позволяло немногочисленным ученикам не сталкиваться между собой. И это радовало. Потому что в основном там учились дети имситов. Остальные такой роскоши себе позволить не могли.
Мы тоже не могли, но отец скопил необходимую сумму, да и я, танцуя в театре на третьем уровне, стала зарабатывать достаточно, чтобы мы не умирали с голоду, оплачивая мое обучение. Целых три года я училась и работала, помогала отцу и спала урывками. Честно говоря, раньше я не понимала, зачем папа проявил такую настойчивость по поводу моего образования, а теперь была уверена, что нашла причину.
Чтобы свергнуть действующую власть, нужно понимать ее изнутри.
Я понимала.
Только радоваться этому почему-то не получалось. Наоборот, я невероятно злилась, слушая этих напыщенных индюков. То, что я слышала… Имситы действительно были очень умными. Даже чересчур умными, однако превалировали все же хитрость и желание обогатиться за счет других.
– И последнее. Проект озеленения второго уровня был готов еще две недели назад. Почему не начали воплощение? – требовательно спросил РиАнт, закрывая последнюю папку.
– Господин Арль, в бюджете в перспективе не хватает средств на этот проект, – невозмутимо заметил мужчина лет сорока на вид, но на самом деле ему наверняка было уже за пятьдесят. Имситы старели совсем не так, как люди. – Мы недополучаем значительную часть налогов. Вам ведь известно, что около пятидесяти процентов населения имеют скрытые доходы. Мы предлагаем поднять налоги на доходы с пятнадцати до двадцати двух процентов. Этих семи процентов будет достаточно для того, чтобы покрыть расходы на этот и все последующие подобные проекты.
– Да вы шутите?! – возмутилась я.
И вот лучше бы я промолчала. Лучше бы так и продолжала просто записывать все то, что здесь обсуждали. Но нет, я снова открыла свой рот, не сумев удержаться.
– Что, простите? – холодно переспросили у меня.
– Я говорю о том, что не могу воспринимать ваши слова всерьез.
– Госпожа Торль… – попытался урезонить меня РиАнт, но поздно. Меня бы сейчас и космолет не остановил.
– Разве вам позволено говорить со мной? – буравил мужчина меня недобрым взглядом.
– Разве по закону необходимо иметь разрешение на разговор с модифицированным? Лучше бы вы думали о том, что творите. Повышение налогов повлечет за собой народные возмущения. Люди, которых вы и так прижали к самому дну, выйдут на улицы!
– У нас достаточно сил, чтобы подавить любое восстание, юная леди, – обратился ко мне сосед справа. – Господин Арль, угомоните свою журналистку.
– Отлично. Вы же всегда так делаете. Затыкаете людям рты, – съязвила я. – Только вы не понимаете, что черта, особая граница есть у всего. Люди выйдут на улицы, потому что терять им будет уже нечего. И тогда вы просре… прока… В общем, лишитесь своего самого главного ресурса – человечества. А ведь стоило всего лишь немного подумать.
– Это возмутительно, – лениво проговорили в самом конце стола.
– Конечно! Согласна! Это возмутительно, когда богатейшие люди Федерации обсуждают, как бы обобрать тех, у кого и так ничего не осталось. Кто-нибудь из вас задумывался, откуда берутся эти самые скрытые доходы? Люди вынуждены работать по двадцать часов в сутки, чтобы прокормить себя и свои семьи, а что в ответ делаете вы? Собираетесь вырастить траву на их же деньги? Хотите сделать что-нибудь хорошее – сделайте за свой счет. Да если каждая семья имситов продаст хотя бы одно свое летное авто, вы сможете построить парковые зоны в каждом городе Федерации! И, конечно, выставить это как красивый жест. А что касается налогов. Подняв их, вы все так же будете получать лишь часть от официальных доходов. Хотите, чтобы люди регистрировали весь свой доход, – введите новый налог, который будет касаться только дополнительного дохода. Если этот налог будет не больше семи процентов, то уже через полгода вы получите значительную прибавку к бюджету.
