Максим Волосатый - Воины Клевера
– Если перед вами не бьют земные поклоны и не стоят на коленях, это не означает, что вам не оказывают уважения.
Раздавшийся за спинами магов голос заставил Сибейру подпрыгнуть на месте. Он издал нечто вроде шипения, адресуемого Мастеру Ацекато: «Я же говорил». Но Точилинова смутить было не так просто.
– Меня абсолютно не интересуют выражения внешнего преклонения, уважаемая, – Мастер Ацекато повернулся к неслышно подошедшей торквани. Он больше не походил на вырвавшегося в отпуск курсанта. Сейчас с торквани говорил истинный Глава Братства. На Сибейру явственно повеяло холодом и властью. – Но за моей спиной сейчас стоят десятки тысяч людей, за благополучие и безопасность которых я отвечаю. И именно от того, насколько велик будет мой авторитет в Пестике и насколько значимо будет моё слово, зависит, придут ли сюда войска Земли, воюющей со всеми Старшими Расами, и войска трех Лепестков, которые захотят выжечь человеческую заразу из этого мира, или нет. Вы что-нибудь слышали о соглашении, заключенном между Братством и Старшими Расами?
Торквани кивнула.
– Вот именно поэтому я и не могу себе позволить даже самое незначительное проявление неуважения ко мне и, соответственно, ко всему Братству. – Он замолчал на секунду, а потом развел руками и добавил абсолютно нейтральным голосом, показывая уважение к возрасту собеседницы: – Извините.
Некоторое время старая торквани молчала, осмысливая услышанное, а потом медленно наклонила голову:
– Ваши доводы достаточны, Ваше Магичество. Прошу принять мои извинения.
Тон Са-Сефары с трудом поддавался классификации, но неприязни в нем не было, это точно.
– Нет нужды титуловать меня каждый раз, – Точилинов чуть добавил мягкости в голос. – Вы можете обращаться ко мне как вам будет угодно. Но я хочу объяснить вам, что если вы обратились за помощью к Братству, то мы автоматически рассматриваем вас как нашу часть. Это уже традиция. И мы, соответственно, ждем от наших братьев такого же отношения, которое мы оказываем им. Вот это все, – он обвел рукой комнату, полную магов, – вовсе не оплачиваемая медицинская или военная операция. Мы пришли сюда спасать одного из нас. И если Ирил Ланья впоследствии решит не присоединяться к нам, то это ничего на сегодняшний день не изменит. То же самое относится и к девушке по имени Сова. И то же самое относится к датой-шаману Са-Сефаре, – торквани ощутимо вздрогнула, – и ее личному воину Тахору Гуманучон. Вы попросили помощи в рамках вступления в Братство (вспомните, что говорилось в описании к амулету) – и вы ее получаете. Это не налагает на вас никаких обязательств. Их на себя принимаем только мы. Мы помогаем вам как уже действующим членам Братства. А вы вольны в любой момент нас покинуть. Мы будем биться за вас, поскольку считаем, что вы наши, а уже вам решать, будете ли вы нас за это уважать или нет. Я сказал.
Пробрало даже Сибейру, который всё это и так знал. Глядя на Мастера Ацекато, было невозможно представить, что где-то в мире есть еще что-то, кроме Братства, куда можно отправиться жить. Только сюда, только с ними.
Судя по изумленному лицу торквани, нечто похожее пришло на ум и ей. Она постояла несколько мгновений, потом еще раз склонила увенчанную боевым султаном волос голову и молча удалилась. Не ушла, а именно удалилась, унося с собой какое-то новое восприятие этого мира.
– Сильно, – откашлялся Сибейра. – Давно я твоих выступлений не слушал.
– Тренируюсь, – хмыкнул Точилинов. – Думаешь, легко всю эту братию, – он кивнул в сторону начинающих осваиваться в доме магов, – держать в узде? Хочешь не хочешь, а приходится харизму выращивать. Оп-па.
Он вдруг сделал резкое движение и поймал за рукав спешащего куда-то Колобкина.
– Колобок-колобок, я тебя съем. Стоять, раз, два!
– Не ешьте меня, Мастер, отравитесь, – осклабился тот. – Вчера Шаман уверял, что нашел рецепт глемм-доша, поил всех, кого поймал. А сегодня посмотрел на всех, кого угощал, и решил сюда сбежать, чтоб не достали. Так что недели две я еще буду невкусным. Жуткая гадость.
Колобкин передернулся всем объемистым телом.
– Договорились, – кивнул Точилинов. – А вот тогда скажи мне: ты не пробовал прощупать этот кокон на предмет нашей банальной связи?
– Обижаете, Мастер, – скорчил оскорбленную мину Колобок. – Первым делом попробовал после Кащея.
– И?..
– Ничего, – ожидаемо разочаровал Колобок. – Только эхо какое-то странное. Никогда такого не видел. Как будто в сторону всё уходит. Причем в одну. Как в реке течением сносит.
– Интересно, – задумался Точилинов, но сказать ничего не успел.
Дверь в соседнюю комнату открылась, и перед магами предстала Са-Сефара, держащая огромный поднос, уставленный разнокалиберными кружками с дошем и заваленный всякой съедобной всячиной.
Маги, не осведомленные о душевных терзаниях старой торквани, с радостным гамом обступили Са-Сефару, нахваливая гостеприимную хозяйку и ее нехитрое угощение. На лице торквани застыло выражение, как будто она открыла для себя нечто новое и неожиданно приятное. Поглощенная делами экспедиция не обратила на это никого внимания, и только Мастер Ацекато с Сибейрой усмотрели изменения в поведении старухи. Ну еще и Тахор. Судя по его удивленному лицу, такое радушие датой-шаману доселе свойственно не было. «Привыкайте… братья», – усмехнулся про себя Сибейра и пошел за своей порцией доша с бутербродами. Есть и вправду хотелось зверски.
Глава 9
– Ирил! Ирил!
– Ну еще немного! Давай, тянись, тянись!
– Колобок, что видишь?
– Эхо короче стало. Он выходит.
– Выходит?!
– Выходит!!!
– Вышел почти. Ну, родной, давай! К нам! Еще! Еще!
– Нет, стой! Куда?! Мужики, держим! Держим, держим!
– Уходит, уходит! Ушел, уше-е-л! Ушел, падла. Да что ж такое ты на себя навернул, зараза, что не взять тебя никак? – Расстроенный Кащей вытер рукавом залитое потом лицо и, не заботясь о приличиях, выдал длинную матерную тираду.
Его никто не одернул. За прошедшие сутки это была четвертая попытка вытащить Ланью из проклятого кокона. Во время первых трех Ирил откликался, но как-то вяло, с каждым разом все слабее и слабее отвечая на зов Совы, которая, заливаясь слезами, всё звала и звала его, останавливаясь только тогда, когда ее силой уводили от слабо мерцающего кокона. И тут на тебе – такой шанс. Впустую. Обидно.
– Ну что? – поинтересовался Точилинов у Шамана, который был руководителем эксперимента. Смысла в вопросе не было никакого, все и так ясно, но молчать было чересчур тяжело.
– Да ничего, – Шаман достал очередную сигарету. В доме и так уже невозможно было дышать от табачного дыма, но никто этого не замечал. У магов дрожали руки от количества выпитого доша и полубессонной ночи. Еды в доме практически не осталось: никто не рассчитывал на такое количество здоровых мужиков. Вымотались все. И эта четвертая попытка добила усталых магов окончательно.
– Да ничего. Всё что мы могли сделать, сделали. Ничего принципиально нового тут мы придумать не можем. Надо останавливаться…
Договорить он не успел. Из-за спин магов вылетела Сова и вцепилась в Шамана.
– Вы же обещали, обещали! – Отчаяния в голосе девушки было на четверых. – Вы не можете его бросить. Вы говорили, что вы Братство. Что вы своих не бросаете никогда. Вы нам врали, врали!
– Тихо, тихо, девочка, – Шаман, не ожидавший ничего подобного, несколько опешил. Он попытался отстранить ее, чтобы попробовать хоть что-то объяснить, но куда там… Опыта в успокоении бьющихся в истерике женщин у него явно не хватало.
– Спокойно, – Сибейра, у которого как раз такого опыта было завались, аккуратно перехватил Сову, вознамерившуюся перейти от слов к делу. То бишь наказать подлого обманщика чем-нибудь твердым. А не хватит, так магии добавить. Учитывая, что специалистов по разуму и так кот наплакал, да и недоделанные они все, типа Кащея, то допускать этого было нельзя. Одного кокона в комнате вполне достаточно.
– Тихо! – прикрикнул он на девушку, одновременно перехватив обе ее руки. – Смотри, твой Ирил уже почти поправился.
Сова оглянулась на кокон и перевела непонимающий взгляд обратно. Быстро, пока в этом взгляде не появилась агрессия от очередного обмана, дон Антонио продолжил ровным успокаивающим голосом:
– Всё. Всё в порядке. Всё закончилось. Эксперимент удался. Теперь его осталось только распеленать. А ты чего в Шамана вцепилась, а? Ду-урочка. Ну, посмотри сама. Никто никуда не собирается. Все на месте. Сейчас отдыхать будем. Вон, Кащей смотри что готовит. Новый амулет. И Мастер Ацекато тут…
Он журчал и журчал. В таких делах главное сбить самый первый, неконтролируемый порыв, который как раз и сносит все на своем пути. А когда запал кончится, вот тогда можно будет и нормально поговорить. Следующим шагом главное не пропустить момент, когда она опять станет адекватной, чтобы твое бормотание не выглядело пустыми отговорками взрослого дяди, успокаивающего ребенка. У Сибейры, благодаря его обширным связям с женским полом всех рас, такой навык имелся. Как только во взгляде брыкающейся Совы начало появляться подобие осмысленности, дон Антонио отпустил ее.
