Стивен Дональдсон - Появляется всадник

Териза оставила без внимания известие о кайенском перце и порошке; они ничем не могли помочь ей. Но тайный проход — путь спасения… Она крепко обняла себя обеими руками, чтобы не выдать внезапно вспыхнувшую нелепую надежду.

Пытаясь сдерживать дрожь в голосе, она сказала:

— Вы преодолели столько трудностей. Чего вы хотите? Ждете, что я сообщу вам, где Джерадин?

И снова Мастер Эремис рассмеялся:

— О нет, миледи. — Она начинала ненавидеть этот его смех. — Вы сообщили мне это давным—давно.

Когда он закончил фразу, Теризу прошила волна паники — страх, непохожий на прочие ужасы и тревоги. Она забыла о тайном ходе; это было не так важно. Ей хотелось закричать. Нет, я этого не делала, никогда! Но едва задумавшись об этом, она вспомнила. Эремис говорил правду.

Она отказалась признаться Тору, Артагелю и Смотрителю Леббику — и, тем не менее, Эремис действительно уже знал.

— Тогда что же? — спросила она так, словно действительно была способна сражаться с ним. — Вы пришли убить меня? Чтобы я ничего не успела рассказать Смотрителю? Тогда вы опоздали. Он уже все узнал.

— Все? — Темные глаза Воплотителя сверкали так, словно он уже давно не испытывал такой радости. — Что означает ваше «все», миледи? Вы рассказали ему, что я держал ваши милые груди в своих руках? Что я ласкал ваши соски языком?

При этом воспоминании в низу ее живота побежали мурашки. Еще более гневно она ответила: — Я рассказала ему, что вы имитировали смерть Найла. Вы и Найл подстроили все это, желая убрать с дороги Джерадина, чтобы никто не поверил его обвинениям против вас.

Я сказала ему, что Найл до сих пор жив. Вы устроили ловушку для Андервелла и двух стражников, так чтоб всякий решил, что Джерадин вернулся и расправился с ними. Найл все еще жив. Вы где—то прячете его. Вы каким—то образом убедили его принять вашу сторону—может быть, он ненавидит Джерадина за то, что тот пытался помешать ему помогать леди Элеге и принцу Крагену… но сейчас он где—то в безопасности.

Именно это я и сказала Смотрителю. В неверном свете лампы улыбка Мастера Эремиса стала резче, жестче.

— Мне остается только порадоваться, что я никогда не хотел навредить вам. Если бы я причинил вам сейчас какие—то неприятности, всякий мог бы предположить, что в ваших обвинениях есть известная доля правды.

Но я не держу на вас зла. Я покажу, — сказал он вкрадчиво, — несправедливость ваших обвинений.

— Как? — парировала Териза, стараясь не растерять отвагу — пытаясь не думать о том, что выдала Джерадина Воплотителю. — Какие новые лживые слова вы приготовили?

Его улыбка сверкнула словно клинок.

— Никакой лжи, миледи, ни капли. Я больше не буду лгать вам. Смотрите! — взмахнув рукой, он продемонстрировал ей длинный железный ключ, появившийся из рукава его плаща. — Я пришел выпустить вас.

Териза неотрывно смотрела на него; шок породил в ней желание лечь, вытянуться и закрыть глаза. У Эремиса был ключ от камеры. Он хотел выпустить ее, помочь ей бежать — хотел, чтобы она спаслась от Смотрителя. Это настолько ошеломило ее, что она утратила способность рассуждать логически. Начнем сначала. У него есть ключ от камеры. Он хочет… Какая чушь!

— Почему? — пробормотала она, задавая вопрос себе и не ожидая ответа от Воплотителя.

— Потому, — ответил он внушительно, — что ваше тело принадлежит мне. Я поклялся в этом и не намерен отказываться от своей клятвы. Я не позволю, чтобы моими желаниями пренебрегали или отвергали их. И у других женщин есть такая кожа и чресла, такие груди—но эти женщины не гонят меня ради неумехи, глупого пригодника, после того как я предложил им себя. А когда во мне пробуждается желание, миледи, я его удовлетворяю.

— Нет. — Она повторила: — Нет. — Не потому что собиралась спорить с ним, а потому что он помог ей вновь начать размышления. — Вы бы так не рисковали. Вы не рисковали бы тем, что вас могут застигнуть здесь. Я нужна вам для каких—то других целей.

И наконец до нее дошло.

— Неужели Джерадин действительно так напугал вас? Улыбка Мастера Эремиса стала кривой и сползла с лица, глаза запылали:

— Вы что, вконец лишились рассудка, миледи? Напугал меня? Джерадин? Простите мою неучтивость, но если вы полагаете, будто неудачник Джерадин мог напугать меня, вы, вероятно, совсем свихнулись. Леббик и подземелья свели вас с ума.

— Не думаю. — С видом, до странности напоминающим Смотрителя, она сжала руки в кулаки и принялась постукивать ими по бедрам в такт своим мыслям. — Я так не думаю.

Вы ведь знаете, на что он способен. Вы делаете вид, что не знаете, но вы—то знаете, и лучше, чем кто—либо другой — намного лучше, чем он сам. Гилбур наблюдал за Джерадином, когда он отливал зеркало. Когда Гильдия решила отправить его за Воином, вы знали, что должно произойти нечто неожиданное. Вот почему вы так возражали против этого. Вы не пытались помочь ему. Вы хотели, чтобы он подольше не узнал о своих способностях.

Вы хотели, чтобы его избрали в члены Гильдии, потому что это должно было ошеломить его, расстроить его планы… чтобы ему труднее было понять себя.

Когда Гилбур воплотил Воина, — она стучала кулаками по бедрам все сильнее и сильнее, — вы поставили нас с Джерадином прямо перед зеркалом, в точности перед зеркалом. Вероятно, вы подтолкнули его. Вы хотели, чтобы Воин уничтожил его. Уничтожил нас обоих! — Мастер уже давно пытался отнять у нее жизнь. Но это был единственный изъян в ее рассуждениях о том, почему все так стараются уничтожить ее, единственное, что не имело никакого смысла. — Нечего и сомневаться. Вы страшно боялись его.

На этот раз в оскале Мастера Эремиса не было и тени добродушного веселья:

— Вы несправедливы ко мне, миледи. Пристрастно несправедливы.

Териза не могла остановиться; отступать было поздно.

— И именно потому вы оказались здесь, — сказала она, заколачивая слова кулаками в бедра. — Вот почему вы хотите выпустить меня отсюда. Вы хотите, чтобы я стала вашей пленницей. Вы знаете, как он относится ко мне… — любит меня, о Джерадин! — и задумали использовать его против меня. Вы считаете, что, если пригрозите ему, что станете мучить меня, он выполнит любой ваш приказ.

— Повторяю, вы несправедливы ко мне. Дело не в страхе. Страшиться этого щенка? Скорее я потеряю свое мужское достоинство.

Она услышала, но это не остановило ее.

— Единственное… — это была ложь, но она не намеревалась докладывать ему об этом, — единственное, чего я не понимаю, почему вы не послали Гарта убить всех лордов провинций и принца Крагена. Для чего же тогда вы собрали их всех вместе? Вы ведь не хотели возникновения союза — вы знали, что встреча не принесет никаких плодов, и просто пытались одним махом избавиться от всех врагов Кадуола.