Александр Абердин - Магия Изендера

Мои друзья стояли поодаль и даже не прислушивались к тому, о чём я говорил сначала Пуррасом, а затем с его дочерью. Они всё время о чём-то спорили, а когда я подошел, Эстебан попросил:

— Дио, рассуди нас. Марко говорит, что мы должны отправиться вместе с тобой в Урсо Арбаро, а я говорю, что ночной путник должен добыть большого зверя в одиночку. По-моему, на этот раз ты должен ехать в этот лес один, иначе ничего не выйдет.

— Ты правильно говоришь, Эстебан, — согласился я с рыцарем без особых колебаний, — это ведь не война, а состязание с судьбой. Ну, что, ребята, давайте посидим, выпьем напоследок и как только начнёт смеркаться, я поскачу искать того гада, который съел Банта.

Из замка, хорошо посидев с друзьями, я выехал на ночь глядя и, отмахав верхом километров сорок, съехал дороги за полночь, расседлал лошадей и завалился спать. Никто ведь не говорил, что я должен теперь спать только днём. Проснулся я довольно поздно и первым делом принялся читать ту инструкцию, которая прилагалась к моему магическому планшету. Он действовал очень просто. Нужно было всего лишь открыть его и откинуть крышку, после чего она увеличивалась в размерах раз в пятнадцать. Всё, что ты положил на неё и как-то назвал, немедленно исчезало. Для того, чтобы достать нужный тюк, требовалось назвать его и он появлялся сам собой.

Поэтому дальше мы лошади поскакали налегке и только Сократу, наверное, было завидно, но он никак не показывал этого и двигался очень быстро. На следующий день, ближе к ночи, я добрался до того места, откуда мне нужно было свернуть в лес и двигаться строго на юг. Напоив лошадей у озера, я решил, что двигаться лучше ночью и, включив фонарь фальчиона, поскакал в лес. Мои лошади и в самом деле не боялись медведей, зато их явно отпугивал яркий свет. Через двое суток, уже под утро, я наконец добрался до лесного дворца хозяина Медвежьего Леса, в котором изучал магию. Похоже, что чёрный медведь им совершенно не интересовался.

Весь день лошади отдыхали и щипали то травинки, то листья, так что в итоге нагадили на холме достаточно хорошо. Хорошенько напоив их водой из родника, я кое-как уговорил приманку забраться в дупло, для чего мне пришлось соорудить из толстых веток, которые я срезал лучом лазера своей перчатки, помост. Он же стал и воротами, закрывшими вход в дупло-конюшню. "Винторез" уже был собран и готов к бою, хотя я и не собирался превращать чёрного медведя в решето. Так ведь можно разбить его каменное сердце. Как только стемнело, с запада до меня донеслось остервенелое рычание. Видно до хозяина лесного дворца донеслись запахи конских яблок, которыми медведи не питаются. Вскоре рёв стал слышаться неподалёку.

Помимо совершенно истеричного рёва, я слышал ещё и характерный треск и мне стало интересно, это трещали дубы, или медведь залезал на них и устрашения ради обламывал ветки. Вскоре сильно завоняло дохлятиной, я включил фонарь и понял, что это, наверное, были всё-таки дубы. Медведь вымахал ростом с хорошего мамонта явно был на меня очень зол, но нападать не спешил. Раззявив свою пасть так, что я с холма через его глотку не будь у него кишок увидел бы землю, усыпанную листвой и поросшую папоротниками. Пасть у него была такая громадная, что я, слегка пригнувшись, смог бы в неё войти. Из нутра медведя вырывалось такое зловоние, что я вскоре понял — это была химическая атака. Взяв в руки "Винторез", я выстрелил ему несколько раз в глотку, чтобы он захлопнул свою огромную, вонючую пасть и хоть немного помолчал.

Тем самым я добился того, чего собственно ждал. Медведь встал на задние лапы и пошел на меня, а я, взяв плазменный меч в правую руку, бросился вниз с холма. Главное было не упасть и не полететь кубарем и мне это удалось. Подбежав поближе, я перерубил медведю левую ногу и он шмякнулся набок. Раздался совсем уж чудовищный рёв, от которого я чуть было не оглох. Бросившись к медведю, я просто отрубил ему голову. В мои планы ведь не входило совершать всяческие героические благоглупости. Зачем, когда у меня имеется при себе огненный меч длиной побольше, чем шест для прыжков в высоту. В лесу сразу же завоняло палёной шерстью, а медвежий рёв мигом утих и злобный медведь, пару раз дёрнув уцелевшими лапами, благополучно помер, но лапы я ему всё же отрубил. Так, предосторожности ради.

Медведь лёг на землю очень удачно, набок и я, притащив несколько больших обрубков веток, сложил из них помост, и, вооружившись фальчионом, принялся брить его грудь невероятной ширины. Шерсть у него была длинная, жесткая, как стальная проволока, но не такая уж и вонючая. Дохлятиной у медведя несло из пасти, а он её наконец захлопнул. Поэтому никакого особенного дискомфорта при бритье медведя я не испытывал. Зато когда я побрил медвежью грудь, то мне стало ясно, почему именно каменное сердце нужно было вырывать руками. В грудине, на уровне сердца, ткани медвежьего тела сходились, образуя стык в форме буквы "Y" и я, вложив фальчион с включённым фонарём, решив не снимать перчаток, вонзил в грудь медведя пальцы. Ткани подались легко и вскоре я вытащил вытянутое, блестящее каменное сердечко длиной на треть меньше моей ладони.

Спрыгнув на землю, я направился к роднику, где у меня на всякий случай уже было подготовлено всё для того, чтобы отмыть магический артефакт. И на этот раз всего одна небольшая щепотка стирального порошка быстро сделало своё дело. Каменное сердце засверкало в лучах фонаря, словно чёрный бриллиант. Оно совершенно не воняло, да и от туши медведя перестало нести тухлятиной, но зато жуткая вонь исходила от моих сюрко, доспехов и прочей одежды. Налив из родника воды в большое, кожаное походное корыто, я разделся, искупался в ледяной воде сначала сам, а потом заложил в него своё вонючее обмундирование. Ночь была теплой и потому я, не одеваясь, спустился вниз и отрубил медведю все когти и четыре клыка длиной мне по локоть. Пригодятся. Когда я ещё найду второго такого.

На следующий день я до полудня занимался тем, что сооружал над поверженным мною в совершенно бесчестном бою медведем шатёр из толстых веток. Мне нужно было задержаться здесь на несколько дней, чтобы подготовиться к отправке посылок на Землю. Скопидомничать мне не очень-то хотелось, но поскольку Джена подарила мне роскошную суму, то я решил кое-что оставить для себя. Поэтому все следующие пять дней работы у меня хватало, а медвежья туша, похоже, протухать даже и не собиралась. Вот только за кабанятиной приходилось уезжать в лес километров за пять. Зато все медведи попрятались и даже носа на высовывали. Попутно я несколько раз вышел в "эфир" и рассказал о своих "достижениях".

Ещё через трое суток я добрался до скалы с пиктограммой и сразу же "включил" портал прохода. Первым я отправил DVD-диск с видеороликом с гримуаром, потом три тюка, ещё один DVD-диск с гримуаром, но уже в виде графических файлов, ещё три тюка, затем флешку опять-таки с гримуаром, их у меня было с сбой тридцать штук и последние три тюка. Лишние лошади мне не были нужны и я также отправил их на Землю. Представляю, как их будут поднимать в лифте наверх. После этого, испытав огромное облегчение, я отправился на юг. За лесом протекала большая, полноводная река и в океан она впадала как раз на востоке. Вот теперь я мог уже почти ни о чём не беспокоиться. Поскольку я успел узнать о Большом Изендере достаточно много, то мог быть пусть и не полностью, но всё же спокоен, что меня не арестуют и не бросят в местную кутузку.