Анатолий Лосев - Дверь в неведомое

— Кать, мы собираемся домой, — сказал я несмело, чувствуя, что все сказанное невероятно глупо, и жалея, что я не знаю подходящих для такого случая слов.

Катя ничего не ответила. Я оглянулся на Игоря.

— Может, ты попробуешь?

Игорь был в таком шоке, что я понял — говорить придется все же мне. И если мы не откроем ворота мира сейчас же, в этом будет только моя вина.

— Кать, давай поговорим серьезно.

Я подошел к ней и понял, как ей сейчас на самом деле всех нас не хватает.

— Кать, мы все хотим домой, но открыть ворота мира мы можем только все вместе. У тебя теперь свое королевство, не знаю, захочешь ли ты его бросать после того, как оно тебе с таким трудом досталось…

Мне стало ясно, что говорю я слишком напряженно и при этом не совсем искренне. Это было главной моей ошибкой, я понял это, и мне снова стало неудобно за все сказанное, я снова стал думать, как все объяснить…

— Макс, не мучайся, — сказала Катя, и я страшно обрадовался ее словам. Что в них было особенного? Я осознал это не сразу. В этом мире мы все говорили, сами того не осознавая, на местном языке. Это закон перемещения в мирах. А теперь Катя ответила мне по-русски.

— Макс, мы уже сейчас поедем домой? Ну и слава богу.

Она сняла с головы корону, посмотрела на нее с кривой усмешкой, повертела в руках.

— А пошло оно все!

Катя размахнулась и швырнула корону, как пластмассовую тарелку, через мою голову — я инстинктивно пригнулся — куда-то в другой конец зала. Я повернулся туда. За спиной Игоря, как тень, возник Шер. Корона, как по волшебству, оказалась на нем. В дверях остановился Рен.

Он взглянул в зеркало, висевшее под самым потолком. Я уже научился видеть по его глазам, когда он улыбается.

— Я специально выручил вас, маг Макс, чтобы вы помогли мне справиться с новым королем, но не думал, что для вас это окажется так легко.

— Рад был помочь, Шер, — сказал я и почувствовал, что сказал неправду. От этого я, кажется, покраснел. — Нам пора возвращаться, — быстро прибавил я.

— Погуляли и хватит, — поддакнул Игорь, покосившись на Катю.

— Прощай, Рен, — вздохнул я, — надеюсь, впредь в твоем племени все будет хорошо.

Мне хотелось побыстрее разделаться с «торжественной частью». Я чувствовал, что говорю глупость за глупостью и все это понимают. Разве наше пребывание здесь может в одночасье изменить этот мир? Еще не одно поколение горцев будет гибнуть из-за прихоти политиков королевства. А сколько граждан самого королевства будут уничтожать друг друга, пока кто-то более умный и сильный, чем я, сможет наконец что-то изменить.

Шер пригласил нас навестить по возможности его мир еще, пожелал счастливого пути — говорил все, что положено говорить при прощании. Действительно жаль расставаться с нами было только Рену. Он и на мой взгляд больше походил на человека, чем другие жители королевства.

Шер говорил еще что-то, но я уже неважно его понимал. Дверь миров уже почти открылась, можно сказать, замок уже был отперт или взломан, в любом случае оставалось только толкнуть створку.

Свечи закоптили, Шер попятился к стене. Я выглянул в окно и увидел, что здешние вечные облака стали белеть, а в разрывах показалось небо.

Но потом я понял, что это только иллюзия. Все, что находилось за окном, показалось не более настоящим, чем изображение в зеркале или картинка на тонкой папиросной бумаге.

Эта бумага разорвалась, и нам открылась темная дыра, откуда пахнуло прохладой и затхлым воздухом. Я первым шагнул туда — как из комнаты с запахом, к которому уже успеваешь привыкнуть, на свежий воз— Дух.

У меня закружилась голова, и я упал на пол, даже нисколько не заботясь о том, что он наверняка очень грязный…

Эпилог

Дверь захлопнулась, как от сквозняка. Сверху потянуло теплом, в носу защекотало от пыли.

— Макс, мы правда дома?

Бывает такое ощущение, когда, например, долго катаешься на роликах, а потом без них ходить как-то странно. Тут было так же. Я ощупала свою джинсовку — какая же она удобная! На мгновение меня охватил страх — мы же ничего с собой из того мира не взяли! Нам же не поверят, что мы не где-нибудь пропадали, а были в другом измерении… Нас же сколько дней не было, все родичи давно и прочно встали на уши, достали и милицию, и соседей, и школу. Сколько прогулов, мама моя!

А может, оно и к лучшему, что все это случилось где-то не здесь и будто бы даже просто приснилось. Как было бы хорошо, если бы все это было не на самом деле. Тогда бы и Вент хоть и не существовал на самом деле, но зато бы и не умер…

Все эти мысли пронеслись в голове за какую-нибудь минуту, пока мы все, как оглушенные, сидели на полу в бабушкином подвале и смотрели друг на друга, ничегошеньки не понимая.

Первым встал и деловито отряхнулся Макс. Потом и все остальные потихоньку стали подниматься и озираться, словно не были уверены, что попали туда, куда нужно.

— Первым делом необходимо выяснить, — сел на своего любимого конька Макс, — сколько времени прошло с момента нашего исчезновения.

Пока он это говорил, Димка метнулся к двери, выглядевшей уже совсем не таинственно и даже пошло, и стал дергать за ручку. Мне тоже было любопытно, что там, за ней, теперь. Дверь, подняв в воздух килограммы пыли, отошла от стены, и Димка еле-еле успел отскочить. Она рухнула на пол, и все закашлялись.

Сверху послышался голос разгневанной бабушки:

— Архаровцы! Вы там что, дверь мою уронили?!

— Так точно! — крикнула я ей.

— Пяти минут там не просидели, а уже погром учинили! А ну-ка вылезайте!

Первым вылез пристыженный Макс и принялся долго и красиво уверять мою бабушку, что «наше пребывание не нанесло существенного ущерба». А тем временем мы с Игорем приставили дверь обратно к стене.

Я отряхнула руки и критически посмотрела на Игоря.

— Скажи, тебе самому твои тренировочные штаны не надоели?

— А что? Штаны как штаны, — тут же набычился он, — вполне приличные, отцовские…

— Что отцовские — верю. Ты что, так всю жизнь и собираешься проковыряться в огороде да в радиодеталях?! — начала я лезть в бутылку. — Ты ученым каким-нибудь никогда не хотел стать? В область уехать, в университете учиться, а?

— Да чего ты… Хуже моих предков! Те тоже зудят день и ночь про политех. Хочу, хочу я в политех, а отцу кто помогать будет? И вообще…

— Боишься в большом городе жить, да?

Не знаю, до чего бы мы доругались, но Макс позвал нас наверх, и мы поднялись, примолкнув на время.

Обо всем том, что с нами было в том мире, мы старались не упоминать. Потому что как только я вспоминала все то, что там происходило, то становилась на время немного другим человеком, а мне это не нравится.