Евгений Немец - Корень мандрагоры

— Кислый у нас апологет христианства. — Я похлопал свежеиспеченного защитника интересов святой церкви по плечу. Когда наступит пост перед Пасхой, мы проследим, чтобы ты не употреблял алкоголь.

— А когда… это… пост этот? — с тревогой вопросил Кислый и покосился на свой бокал.

— Расслабься, парень, — утешил я его. — Пост зимой. Начинается после Масленицы и идет до самой Пасхи. Пошутил я, не будем мы лишать тебя радости возлияния, потому как это наследие великого Диониса. Да и потом, мы же все понимаем, что крестился ты так, на всякий случай. Типа на халяву отгрести божественных ништяков, да?

Мара рассмеялся, Кислый пожал плечами, делая вид, что мои колкости его совершенно не задевают. Я решил вернуться к основной теме разговора:

— Мара, ты хочешь сказать, что религия изменчива, тогда как шаманство незыблемо, я правильно понимаю?

— Точно. Религия меняется так же, как наука или философская мысль. Все они развиваются, потому что несовершенны. И только шаманизм существует до сих пор в первозданном виде у сотен народов по всей планете. Ну не странно ли?!

Мара отвлекся, чтобы вылить в рот остатки вина и дать возможность своим слушателям, то есть мне, поразмыслить над странностями эволюции человеческой мысли и фундаментальностью шаманизма.

Я подошел к окну и отдернул занавеску. По стеклу лениво стекала вода, а дальше город, словно опознавательные огни аэродрома, высвечивался разрозненной иллюминацией в толще сырого и мрачного вечера. Я подумал, что в изменчивом вихре людских жизней, со всеми его безумствами, страхами, обретениями, но чаще потерями, со всем религиозным мракобесием, философской беспомощностью и политической паранойей, со всеми великими открытиями науки, подарившими людям столько надежд, но больше смерти и ужаса… образ древнего мага, облаченного в шкуру леопарда, с бубном в руках, с затуманенным взором, в эпилептических корчах улетающего к духам… остается единственным якорем, который удержит этот ковчег-цивилизацию на плаву. Или этот канат уже порван?.. Я понял, куда клонит Мара.

— Шаманизм — не религия, да? — спросил я то ли его, то ли шамана, который в эту самую минуту где-то на другом краю земли камланием удерживал этот город от полного растворения в Великом Ничто.

— Точно, — подтвердил Мара мои соображения.

— Как это? — удивился Кислый. — А что это?

— Я скажу даже больше, — ответил Мара. — Шаманизм — это даже не ритуал. То есть ритуал там играет далеко не главную роль. Шаманизм — это практика, технология, которая позволяет шаману войти в состояние расширенного сознания, приоткрыть дверь, в замочную скважину которой смотрит обычный люд. Все основные признаки шаманизма одинаковы среди шаманов совершенно разных народов. Как такое может быть? Ведь индейцы витото живут на Амазонке, селькупы в Сибири, а семанги в Малайзии! Этого не объяснить, если не принять, что шаманизм был с человеком изначально и вместе с ним распространялся по территории планеты. И вот проходят сотни тысячелетий, а шаманизм остается таким, каким его знали кочевники палеолита. Не странно ли?.. Нет, потому что там нечего менять. Это не идея и не религиозное прозрение, отношение к которому человек может со временем пересмотреть. Но если это практика, которая работает, то зачем, спрашивается, вносить в нее изменения, а? Я вернулся к столу, снова наполнил бокалы, спросил:

— Мара, ты хочешь сказать, что это именно та практика, которая сделала из дочеловека человека? Практика, которая заставила его вынести информацию вне себя?

— Даже если это отголоски той практики, нам следует относиться к ним с большим вниманием. Шаманство не представляется без психотропных снадобий. У каждого представителя этого культа свой psychetropos, потому что растительные психоделики неоднородны в плане расселения по планете, но их наличие в ритуалах обязательно. Здесь отправная точка — психотропные вещества как катализатор эволюции сознания человека.

Мне показалось, что в истории с шаманизмом кое-что не срастается, я решил высказать свои сомнения:

— Мара, насколько мне известно, помимо всякого рода общения с духами на предмет получения консультации о климатических изменениях или коварных замыслах соседних племен шаманы еще и лечат соплеменников. Лечат именно камланием, потому что практика использования лечебных трав — это уже другая тема. Каким образом соединение с эоном вселенских знаний может побороть в человеческом теле болезнь?

— Да! — присовокупил Кислый свой интерес к моему вопросу и сопроводил свое восклицание выразительным взглядом: что же, мол, вы нам на это ответите, уважаемый профессор?

— Ну, положим, факт изучения и использования лекарственных растений древним человеком от шаманства отделять не стоит, хотя я и понимаю, о чем ты спрашиваешь, — начал Мара задумчиво. — Это возвращает нас к теме информации. И кстати, самое время к ней вернуться… Так вот. До этого мы рассматривали информационное поле как водоем, в котором плавают сознания людей. На самом деле все несколько сложнее, потому что каждый человек — самостоятельная информационная структура. Он производит информацию, анализирует ее, транслирует, концентрирует и так далее. То есть человек — это биологический генератор, конденсатор и транслятор информации одновременно. Он сам — информационная структура, постоянно взаимодействующая со всеми прочими информационными структурами и полями. Самое интересное, что даже акт появления человеческого индивида — суть исполнение программы. Физиологически человек невероятно сложная система. Тем не менее зародыш homo sapiens, в котором легче узнать земноводное, чем высокоорганизованного примата, уверенно развивается в человека.

— Потому что процесс развития определяет ДНК, — заметил я.

— Точно! — подтвердил Мара так, словно именно этих слов от меня и ждал.

Я перевел взгляд на Кислого, добавил:

— Хотя Кислому это не помогло, он-то развился если и не в земноводное, то уж точно в четвероногое млекопитающее.

Кислый сопением выразил несогласие с моим выводом. Мара улыбнулся, продолжил:

— Но что такое ДНК, если не программа? ДНК — это чистая информация, слово, состоящее из семи сотен миллионов символов. Представил? Развитием и поддержанием жизнедеятельности любого органа человека управляет код, записанный на сложнейшем носителе информации молекулярного уровня. В некотором смысле любое живое существо на планете — это просто кусок вселенской глины, из которого природа лепит сложнейшие структуры, сверяясь, как инженер с чертежами, со схемами и расчетами, хранящимися в ДНК. Не об этом ли говорится в Ветхом Завете: в начале было слово… и слово стало плотью. Понимаешь, о чем речь?