Александр Золотько - Проклятие темной дороги

— Я стану, — сказал Барс. — Если ты начнешь убивать — я стану…

— Тогда ты умрешь, — проскрежетал инквизитор. — Умрет всякий, кто попытается…

Барс упал спиной в траву, сил больше не осталось.

К нему подбежали, подняли, отнесли в Пущу.

Барс все рассказал. Успел рассказать, прежде чем силы окончательно оставили его. И даже после этого он смог удержаться на самой грани забытья.

— Нужно всех предупредить, — прошептал Барс. — Пошли людей к соседям, а те… Как при сборе совета… пусть передают… Инквизитор… Он не врет. Он держит слово… И тем, кто не поверит… кто попытается… смерть… смерть… И еще… Еще…

— Что? — спросил старик, наклоняясь к самому лицу Барса.

— Найдите наместника… В Долину пришел наместник — найдите. Как можно быстрее… мне нужно с ним поговорить… пока не поздно… И… Совет… — прошептал, уже теряя сознание, Барс. — Соберите совет… Я должен… должен… сказать… предупредить…

Он еще что-то хотел сказать. Он что-то должен был сказать… Объяснить, что произошло возле брода, попытаться объяснить, что он не виноват… Или все-таки виноват?

Барс закрыл глаза. Просто прикрыл на мгновение. И затих.

Его переложили на носилки. Небольшую кожаную флягу, которую бросил на землю инквизитор, осторожно положили рядом.

Когда жители Кустов вернулись в деревню, старик разослал мальчишек в соседние поселки. Перед этим он убедился, что посыльные накрепко запомнили то, что должны были передать остальным жителям Долины.

Провожая посыльных, старик вышел за околицу и увидел, что над лесом, ближе к горам, поднялись два дымных столба. Черных, липких на вид.

Старик вздохнул тяжело: их-то вроде минуло, а вот те, кто не сможет договориться, просто не успеют понять, что гордость или гонор сейчас не просто лишние, но даже и смертельно опасные, те расплатятся… И плата эта будет…

Кто-то закричал за спиной старика — страшно, протяжно… Старик оглянулся — от дома Молчунов бежала младшая, Ива. Бежала и кричала, размахивала руками, словно пытаясь взлететь. Из домов выбегали сельчане, кто-то бросился к дому Молчунов, кто-то — наперерез Иве.

Девушка металась между садовыми деревьями, слепо натыкалась на стволы, падала и снова вскакивала. Крик перешел в вой, люди, наконец, Иву догнали, схватили за руки, а она вырывалась, не переставая выть.

Старик как мог быстро подошел к девушке. У той на сорочке, между грудей, проступило кровавое пятно.

Ива вырывалась, потом вдруг замолчала, ее ноги подогнулись, и девушку медленно опустили на землю.

— Что там? — спросил старик. Мать Ивы наклонилась, приподняла ткань сорочки, заглянула под нее. — Что?

Мать опустилась на колени возле дочери, осторожно закрыла ей глаза. Старик было протянул руку к девушке, но мать оттолкнула его.

— Она… — глухо сказала мать… — Она подарка не отдала этим… пришлым. К ней обещал свататься Смех, когда ополчение собирали, он забежал попрощаться… Ивушка мне сказала, что гостинец ей приносил, а я, дура старая, даже и не подумала… Оберег он ей подарил, она и не смогла отдать… А он… Прожег ей грудь… Насквозь прожег…

Мать всхлипнула, а потом заголосила.

— Да будь они прокляты, эти зайды, чтоб им в огне гореть, как доченька моя горела… Чтоб они…

— Нужно было забрать у нее подарок, — сказал старик. — Что ж ты так?.. Ведь сказано же было — все отдать…

Люди стояли молча вокруг мертвой Ивы. Они даже не пытались успокоить ее мать. Просто стояли и смотрели.

А над долиной стояли черные дымные столбы.

Смерть, ударившая возле Рубежной реки, теперь пришла и в Долину.

Глава 4

Все-таки лучше бы Когтю помалкивать. Сколько раз уже ловил себя на том, что стоит только что-то предположить недоброе, как оно тут же и происходит. Может, это случалось потому, что не был глазлив сотник, а просто жизнь научила его готовиться к худшему? И потому, что в ней ничего хорошего никогда не происходило?

Ну кому было бы плохо, если б все обернулось не так, как ляпнул, не подумавши, Коготь? Разве плохо было бы просто поселиться в этом замке, обжиться, потом съездить в ближайший поселок, поговорить с народом: наместник ведь человек не из худших, нос перед простым народом не дерет, умеет уважительно говорить с кем угодно — хоть с егерем, хоть с конюхом.

Потолковал бы его милость с людьми, они бы передали его слова соседям, а те — дальше. Собрались бы старейшины, пригласили бы на совет его милость господина наместника Гартана из рода Ключей, он бы им все изложил, объяснил, что ничего страшного не произошло, что никто не станет лезть в жизнь общин, даже помогут, если что…

Не случилось ничего страшного…

Как же, не случилось!

Это если бы в драку местные не полезли у брода — тогда да, тогда все могло быть иначе. Даже и после побоища можно было договориться, если бы местные хотели… могли забыть свою боль.

Ведь из каждого поселка или деревеньки ушли мужчины в ополчение. И ни один еще не вернулся. И, наверное, не вернется.

Отправляясь в деревеньку, что была ближайшей к замку, Гартан взял с собой десяток егерей и десяток арбалетчиков. Коготь уговорил его послать человека вперед, чтобы тот, не приближаясь, свистнул, внимание привлек, а потом вежливо сообщил жителям, что к ним гость едет без злого умысла, с желанием поговорить и поладить. Чтобы в панику не ударились бабы, чтобы не побежали прочь из деревни прятаться.

Они и не побежали.

Мрак вернулся, сказал, что предупредил. Гартан приказал ехать медленно, шагом. Они приближались к крайним хибарам деревеньки, а из-за них навстречу наместнику медленно, словно во сне, выходили люди — женщины, дети, старики. Всего — сотня, никак не меньше. Вышли, остановились и молча ждали, пока всадники подъедут.

Первым молчание нарушил Коготь — так он уговорился с наместником. Чтобы и уважение обществу оказать, и достоинство нового правителя не уронить. А ну как поздоровается Гартан с людьми, а те не ответят? За такое нужно наказывать. А если сотника куда подальше пошлют, так на то сотники и существуют.

— Здоровы будьте, люди добрые, — сказал Коготь. — Вы меня, может, помните с прошлого года… Я торговал в этих местах…

Селяне молчали.

Коготь оглянулся на Гартана, покачал головой еле заметно.

— Я вот чего сказать вам хотел, люди добрые… — Коготь привстал в стременах. — Пришла в Долину императорская власть. Никто ей перечить не может: ни я, ни вы. Как решил император, так и будет. А решил он, что хватит Последней Долине на самом рубеже диких земель без защиты быть. Прислал он своего наместника, Гартана из Ключей, чтобы тот вас защищал, суд вершил и закон поддерживал…