Василиса Раса - Детонация

Только вот то, что увидел сейчас в окно маршрутки Юж, нашего мастера спорта отнюдь не обрадовало, а заставило его сначала на сиденье приподняться, следом съёжиться и некрасиво плюхнуться обратно.

Лёнька стоял на остановке с огромным зонтом-куполом и прижимал к себе свободной рукой Оксанку, что-то втолковывая изменщице и вертихвостке.

Юджину мучительно расхотелось появляться сегодня на тренировке и встречаться глазами с ресницами, а то, что они непременно будут, он нисколько не сомневался. Он даже мог оправдать и понять Лёньку: кто может устоять перед такой вероломной силой? Но её? А как же ресницы? И затылок с хвостом? Его, Юджина, затылок с хвостом, три раза в неделю?! Пять уже месяцев?!

Оплеуха реальности была назидательна и беспощадна. Юж почувствовал себя крошечной букашкой, запертой в маленькой прямоугольной коробке в чужом холодном пространстве под дождём, где он был сейчас совершенно один. И прошлое в лице родителей было в безопасной недосягаемости, хотя ему отчаянно сейчас хотелось, чтобы они были бы рядом. А такое желанное будущее или параллельное настоящее болезненно выкатило на дорогу противоюжевые шипы, если такие бывают. Наверняка бывают. Ведь стоит же сейчас на остановке Лёнька и обнимает Оксанку. Крепко.

Главное, чтобы они сейчас в эту маршрутку не сели, посчитав её слишком заполненной людьми. Юж попросту не смог бы сейчас с ними поздороваться и тем более болтать о чём-то. Съёжился на заднем сиденье и закрыл в отчаянии глаза, чтобы не видеть, и если войдут, то не знать.

Он увидел это спустя ещё четыре дня. Точно в прямом эфире. В последнее время он отчего-то следил за новостями куда пристальней, чем раньше. Сказать по правде, раньше совсем не следил. Оперативная сводка была куда подвижней и предметней коммерческих проектов. Но без них было тоже никак не обойтись временами. Поэтому среди прочего в любом оперативном штабе шёл мониторинг и новостных каналов в каком-нибудь из экранов. Так и здесь, на юге, в Аникии, он уже был готов отдать команду о передислокации, когда его глаза выхватили вдруг знакомую тонкую фигурку на мониторе.

— Звук, — произнёс глухо, прежде чем понял, что сказал вслух.

Тэрридан коротко тронул плечо радиоинженера. Парень рывком снял наушники, добавил громкость.

«…вы сейчас видите за моей спиной, — порывисто показывала Карри на разрушенное здание сзади. Надпись в углу сообщала, что это прямой, мать его, эфир с востока. — Сепаратисты уничтожили опорный пункт полиции. Трое стражей порядка погибли на месте, когда взорвался заминированный автомобиль. Одного удалось спасти. Вопреки привычной, отработанной годами схеме провокация этим не закончилась. — Она громко говорит, перекрикивая жаркий ветер, который путает её светлые тонкие волосы. Ты с ума сошла? Что же ты делаешь там? — Две вооружённые группы людей прорвались через блокпосты, и наша съёмочная группа стала свидетелем перестрелки в центре Охаша, — короткие кадры стрельбы на экране. Это мог бы быть любой другой город. Но нет, это, дрэк его подери, был именно Охаш, Грэм знал это наверняка, как и то, что зачистка там ещё не проводилась. Данные пятнадцатиминутной давности. Всё произошло только что. Как тебя угораздило, Карри? — Такие действия могут означать и провоцировать сразу…» — протяжный свист — грохнул выстрел, Карри чуть вздрогнула. И без того бледное и собранное лицо стало ещё серьёзней и, кажется, злее. Она плотно сжала губы. Ни капли испуга, ужаса в глазах, никакой суеты, только холодная решимость.

Уходите! Ну же… убирайтесь оттуда! Ты в этом белом для них как лазерный маркер для кота… Набрала воздуха в лёгкие, прижала пальцами наушник, и оглушительный взрыв забил экран взвившейся пылью. Камера резко задёргалась, а потом и вовсе упала, ударилась о землю, взбив ещё пыли и чуть затуманив объектив — он всё ещё смотрит туда, где должна быть она.

— Карри! — надсадно кричит кто-то. — Карри! — и видно на мутном, перевёрнутом боком изображении, как бежит, падает с ней рядом, пригибая голову, кудрявый парень в весёлой рубашке и жилетке с надписью «Пресса». И ни одной бронировки! Ни на нём, ни на ней! Дрэк!!! Только два доступных места для укрытия — бетонный блок и широченное дерево, которое, возможно, их спасло. Успеют ли? «Фьить, фьить», — свистит коротко в микрофон. В её, тот, что приколот на ней, микрофон! Она приподнимается на локтях, кричит отчаянно, то и дело вжимая голову в плечи. Очереди одна за другой:

— Я в порядке! В порядке! Дилл! Диллан!

В состоянии шока человек боли не чувствует. Она без защиты, и они под обстрелом! Кудрявый — опытный. Встать не дал. Осмотрел грамотно. Молодец. Видно, что переживает. Всё-таки вывернулась, и рванули оба ко второму парню. Она медленно поворачивается и… кровь на тоненькой белой рубашке видно слишком хорошо… Смотрит мрачно, точно в объектив. Помехи… сильнее и сильнее.

Потрясённая диктор в студии, которая была теперь на экране, просто смотрела в камеру, мучительно собираясь.

— Вы только что видели, — нетвёрдым голосом произнесла девушка, — как наша съёмочная группа попала под обстрел в Охаше. Напомню, это был прямой эфир. — Девушка порывисто вдохнула. — Каррия Огнец, Роберт Слай и Диллан Сушевский. Ребята… мы молимся за вас, — она замолчала, пытаясь взять себя в руки. — Простите. — И камера переключилась на ведущего-мужчину.

Кто-то коснулся плеча Грэма. Кажется, он всё это время не жил: не моргал, не дышал и даже сердце не билось. Тэрридан оказался за монитором напротив. Грэм только сощурил глаза. Тэрри еле заметно кивнул. Лэррингтон по-прежнему стоял перед монитором с новостями. На экране появилась жёлтая лента с сообщением «Съёмочная группа НК-1 попала под обстрел в Охаше. Подробности уточняются». Какие, к дрэку, подробности? Какие ещё им нужны подробности?! Полторы тысячи километров. Он не волшебник. Надо было лично приехать и настоять. Но когда бы он смог это сделать? Он даже дома ещё не был. Дрэк…

— Установить связь с попавшей под обстрел группой журналистов нам пока не удалось. Подробности в следующем выпуске, — сурово, но оптимистично пообещал ведущий в конце новостного блока и, не улыбаясь, ушёл на рекламу.

Можно ли не дышать целый час? Теперь Лэррингтон знал — можно. Ровно столько сворачивали штаб и коротко отчитывались подчинённые. Девриг подходил пару раз за уточнениями. Грэм только на долю секунды умоляюще сдвинул брови, и Мэк, кивнув, взял ответственность по нужному ему вопросу на себя.

Через час этого странного, обездвиживающего разум тумана, в котором растворились ощущения и даже мысли, Тэрри протянул ему папку, где лежал один-единственный листок. И три короткие строчки на нём: