Larka - Волки

— А ну-ка, Ивица, сшиби мне вон ту сосну, — он указал на толстенное, хорошо приметное дерево на том берегу тёмной реки.

Стоящее чуть поодаль от обрыва на невысоком холме, оно служило отличным ориентиром и в данном случае, мишенью. Вообще-то, туда и тяжёлым арбалетом достать было бы напряжно, но волшебница лишь небрежно повела крытым зелёным плащом плечиком. Вынула из седельного чехла свою изящную игрушку, одним движением руки натянула слабые, совсем детские пружины. Затем вложила в прорезь алый болт — и почти не целясь выстрелила.

Почти сразу основание сосны исчезло в огромной огненной вспышке, а само дерево подпрыгнуло вверх и, нелепо кувыркаясь зелёно-мохнатой макушкой, величественно отлетело вглубь леса. Спустя миг-другой до всадников донеслась тугая, гулкая волна грохота, заставившая лошадей нервно застричь ушами и опасливо попятиться.

— Стоять, зарраза! — буркнул Ларс, немилосердно хряснув испуганное животное кулачищем по шее. От такого обращения конь испуганно закатил глаза, заржал неуверенно, но всё же повиновался.

— Да уж, впечатляюще, — в свою очередь кивнул Денер, и себе присмиряя совсем было струхнувшего жеребца.

Ло Эрик молчал пока, но на губах его блуждала смутная улыбка.

— Ну что ж, весьма убедительно, Ивица, — в глазах уже вовсю плясали бесенята. — От своих слов я не отказываюсь — куда тебя поцеловать?

Волшебница откровенно забавлялась ситуацией, но её улыбка тут же испарилась, когда Денер, желая то ли проверить крепость обещания лорда, то ли просто хохмочку подкинуть, с хохотком предложил:

— В задницу, и при всех, — тем более что ло Эрик от такого известия даже ухом не повёл.

— Нет уж, не в попу и не при всех, — девица отчаянно покраснела от одной только мысли о таком и изо всех сил отрицательно завертела головой.

— Ивица, глупая, проси в передницу — говорят, девки от от удовольствия криком орут, — громовым шёпотом посоветовал ухмыляющийся Ларс и тут же пришпорил коня, спасая спину от неминуемого удара затянутым в лайковую перчатку кулачком.

Волшебница заалелась так, что даже вынуждена была закрыть полыхающие щёки ладонями.

— Ой, какие ж вы… фу! — она смутилась совсем.

— Ладно, поехали. А ты, Ивица, думай пока, — едва сдерживая хохот, распорядился ло Эрик и полез в седло.

Хоть горцу и куда привычнее передвигаться на своих двоих, но за полтора года в армии и не таким премудростям научиться можно. Жизнь она такая — заставит, и никуда ты не денешься. А посему лорд последний раз бросил взгляд на карту, приценился к стволам и ветвям величавых сосен, где тут полночь, и указал рукой направление.

Близость предгорий уже чувствовалась — весь лес стоял хоть и на пологих, но холмах. Иногда попадались подёрнутые ледком болотца, где вода не находила себе выхода из-за скального основания под тонким слоем почвы, а пару раз даже встретились огромные, замшелые валуны. Словно дети неведомых великанов некогда забавлялись тут, а затем ушли, так и позабыв свои тяжеленные игрушки…

Ло Эрик так заслушался окружающих его звуков, шелестов и веяний, так замечтался о седых великанах прошлого, величаво идущих куда-то вдаль с исполинскими каменными дубинами на плечах и небрежно ломающих ногами вековые деревья, что не заметил, как коняшка волшебницы вновь оказалась рядом.

— Послушай… шутки шутками, но всему же есть предел, — осторожно начала опять чуть краснеющая Ивица.

Молодой человек быстро вернулся к реальности.

— Никаких шуток. Лорд хозяин своего слова, — заметил он на полном серьёзе, а затем непринуждённо гаркнул едва не на весь лес. — Ларс, ты-то откуда знаешь насчёт передницы?

Рыжий отозвался откуда-то из подлеска справа.

— Слышал пару раз от людей… хотя сам и не пробовал!

— Правда, правда это — нравится девкам! — отозвался слева басище Денера.

Кивнув, ло Эрик совершенно спокойно, но всё же негромко, проронил в осеннюю тишину:

— Обязательно попробуем. Если тебе это понравится, Ивица — много раз даже повторим.

Волшебница снова смутилась. Но коль скоро меж своими людьми и доверие в разговоре куда выше, всё же поинтересовалась:

— Ну ладно в грудь, но в… передницу? И тебе не будет противно?

Парень на миг прикрыл глаза, представив себе эту непростую ситуацию и возможные ощущения, а затем улыбнулся.

— С тобой — вовсе нет. Наоборот, мне любопытно и даже хочется попробовать поскорее — как ты к такому отнесёшься?

Призадумавшись, волшебница осторожно пожала плечами. Да, вообще-то, неплохо бы попробовать — а вдруг и впрямь это здорово? С другой стороны…

— Вы все какие-то то ли озабоченные, то ли помешанные на этом деле, — храбро заявила она.

На миг вскинув руку в предостерегающем жесте, ло Эрик замер в седле, вытянув шею и настороженно прислушиваясь к далёкому клёкоту раздосадованной орлицы, не сумевшей закогтить оказавшуюся слишком проворной для неё белку, а затем расслабился и лишь пожал плечами.

— Старики говорят, смолоду мы все такие, а потом это проходит. К тому же — было бы лучше, если б мы только и думали, где взять выпивки, как пьяницы, или искали подобно убивцам, кого б ещё зарезать?

Смешавшаяся Ивица не нашлась что ответить, и лишь пришпорила коня, унеслась чуть вперёд, давая время холодному воздуху остудить пылающее лицо, а времени — привести в порядок мысли…

Испокон веков здесь, на перевале меж двух то ли высоких холмов, то ли изрядно притоптанных гор, стояло поселение. Сначала несколько домиков, где селились гоняющие по склонам отары молчаливые пастухи. Затем небольшая деревня — а при короле Норманне, говорят, даже и город был. С трудом нынче в то верилось, глядя на хоть и богатое, но всё же село. Но остатки городских стен и даже невесть каким чудом сохранившаяся полуразрушенная привратная башня неопровержимо о том свидетельствовали.

Однако ж, и нынешнее название — Ветряное — сложилось не сразу. Много их было, забытых нынче за давностью времён. И только ветер, что с натугой перетаскивал через перевал сытые, налитые влагой по самое брюхо тучи — ветер был здесь всегда. Иногда он просто трепал одежды прохожих, швырял в лица пыль и мелкие камешки. Но случалось, как сегодня, что выл он подобно потерявшей малыша волчице. И горе тому, кто не слышал это завывание — не ухом, но всем сердцем. В такие дни даже сельский староста запирался в своём сложенном из неподъёмных глыб доме и с утра до вечера пил крепкую, выгнанную из сливовой браги настойку. Пил и пил, безуспешно заливая в душе страх, чтобы на короткую ночь забыться беспокойным, тревожным сном.

Казалось бы, нет особой причины стоять людскому поселению в таком лютом месте. Только, проходила здесь дорога с вечно мятежных полей полудня в самое сердце королевства — к столице и потерянным нынче горам Хайленда. Хоть и крепко нуждалась в воде деревня, бравшая её всего из двух стекающих сверху скудных потоков, что слившись на окраине в тощий ручей и бесследно терялись меж камней внизу, но исстари королями заведено было, чтоб стояли здесь его люди и присмотр за перевалом был неусыпен. А указ всесильного короля это не шутка, над коей можно посмеяться и забыть. К тому же, прижились тут здешние, притерпелись как-то. Оттого и не мыслят себе ни иной родины, ни иной судьбы…