Александра Первухина - Выбор принцессы

Дарен продолжал удерживать на лице беззаботную улыбку, краем глаза наблюдая за своим наперсником. Убедившись в том, что Толли, как всегда, безоговорочно поверил в его игру, царевич позволил себе слегка расслабиться, но по-прежнему был в любой момент готов изобразить легкомысленного прожигателя жизни. В последние годы это стало для него настолько привычным состоянием, что Дарен уже не замечал усилий, необходимых для постоянного ношения маски весёлого, беззаботного повесы. Но иного выбора не было. Вот уже почти десять лет страной от имени малолетнего царя фактически правил не регентский совет, а его бессменный председатель, великий князь Бернский, успевший за эти годы сильно уменьшить число наследников престола. Причём регент предусмотрительно убирал в первую очередь наиболее опасных противников, действуя весьма изобретательно и не стесняясь использовать для своих личных интриг всю мощь Реенского царства. Уже не один член царской фамилии умер от неизвестной болезни, был обвинён в заговоре против государя или погиб в результате несчастного случая, и Дарен не стремился разделить их судьбу. Впрочем, очередь, судя по всему, добралась и до него.

Царевич привычно подавил желание сердито нахмуриться. Неужели его заклятый враг всё-таки догадался? Или же попытка женить его на наследной принцессе всего лишь средство избавиться ещё от одного наследника, стоящего между троном и Его светлостью, который вознамерился в недалёком будущем этот трон занять. В любом случае эта женитьба спутает ему все планы. Саан побери, ну почему он не родился на каких-нибудь пятнадцать лет раньше! Тогда этот ублюдок никогда не попал бы в регентский совет и уж тем более не стал бы его председателем хотя бы потому, что завещание покойного царя вызывало у любого более или менее разумного человека серьёзные сомнения в своей подлинности…

Дарен отбросил лишние мысли и сосредоточился на обдумывании сложившейся ситуации, не забывая с показным энтузиазмом поглощать расставленные на столе яства, дабы не вызвать у наставника беспокойства своим необычным поведением, но, если бы его в эту минуту спросили, что он ест, он не смог бы ответить и под страхом немедленной смерти. Нужно было найти способ как можно быстрее вернуться домой и при этом не сделать ничего, что дало бы повод его заподозрить. Единственный подходящий созданному им самим образу вариант подразумевал серьёзный риск, но другого выхода, похоже, не было. Дарен представил себе, как сдёргивает покрывало с одной из закутанных с ног до головы фигур, натыкается на разъярённого таким непочтением диина, получает по физиономии когтями, выбывая из игры на неопределённой срок, и мысленно поморщился…

Эра, уловив слишком яркий и эмоционально насыщенный образ, крутившийся в сознании царевича, скривилась и бесшумно удалилась от дверей, ведущих в отведённые ему покои. Створки люди предусмотрительно плотно закрыли, исключив, как они думали, возможность подслушивания, но, по всей вероятности, не учли, что подслушивать может и не человек, а для любого диина или, скажем, для принцессы услышать, о чём говорят за двумя закрытыми дверями, не составит никакого труда.

Этот претендент явно не горел желанием стать её мужем, причём был готов рискнуть жизнью, чтобы избежать подобной участи. Эра прищурилась, ещё раз до малейших деталей припомнив представляемую Дареном сценку, а точнее, сопровождающие её эмоции, и ухмыльнулась. Этот царевич совсем не так прост, как кажется. Нужно будет предупредить диинов, чтобы они не поранили его слишком сильно, если он всё-таки решится на эту авантюру, в конце концов, это не каприз, а серьёзная необходимость, единственный способ выполнить долг перед своей страной и семьёй, в чём бы он ни заключался. Но следовало признать, что в мужья этот решительно настроенный интриган ей не годится. Она сама склонна к авантюрам и неоправданному риску, и если второй член семьи будет таким же, то дело закончится тем, что они будут с восторгом заниматься исключительно попытками сломать себе шею во всех более или менее подходящих для этого местах. К тому же у него явная склонность к тем сферам деятельности, которые она привыкла считать своей прерогативой, а соперничество хорошо в бою, но не в семье. Это принцесса уже давно усвоила на примере своих родителей. Каждый должен заниматься своим делом и по возможности не вмешиваться в дела другого, тогда гармония в браке обеспечена.

Глава 7

Джог Стерг, принц королевства Этог, стянул с себя парадный сюртук, являющийся неотъемлемой частью официального костюма каждого члена королевской семьи, запустил им через всю комнату и огляделся. Выделенные ему личные покои поражали просторностью и роскошью обстановки. Чувствовалось, что над оформлением помещений поработал профессионал, обладающий тонким вкусом и неограниченным бюджетом. Анфиладу комнат соединяли высокие двустворчатые двери из натурального дерева, украшенные затейливой резьбой и позолоченными ручками. Она тянулась вдоль южной стены летней императорской резиденции, так что в огромные стрельчатые окна практически весь день падал яркий солнечный свет, создавая ощущение лёгкости и изящества. Каждое помещение было обставлено в особом, одному ему присущем стиле, соответствующем какой-либо эпохе или стране. Красота, утончённость и неприкрытая роскошь царили повсюду…

Принц скривил губы в яростной гримасе, поводя головой из стороны в сторону как взбешённый гохол[3] пред стаей хищников, не знающий, которого из своих противников поднять на рога первым. Лицо его налилось краской гнева, пальцы сжались в кулаки, вот-вот должна была разразиться одна из тех безумных истерик, которыми так славился Его Высочество. Джог повернулся и выскочил из комнаты, яростно хлопнув дверью. Многочисленная свита, прибывшая вместе с ним и теперь ожидающая, пока принц осмотрит отведённые для него покои и соизволит о них вспомнить в просторном зале для приёмов, с которого и начинались выделенные для делегации помещения (на случай если наследник древней династии в знак уважения к хозяевам пожелает устроить свой собственный приём, пригласив их в качестве почётных гостей), замерла как по команде. Люди смотрели на своего господина преданными глазами законченных кретинов, чем ещё больше выводили Его Высочество из себя.

Подумать только, его, двенадцатого в очереди наследования принца одной из самых мощных держав обитаемой Галактики, разместили в летней резиденции! И при этом выделили всего каких-то жалких сорок комнат! И не удосужились принести ему извинения за причинённые неудобства, да ещё и заставили жить в одном здании со всякой нелюдью! Совсем недавно, поднимаясь в выделенные ему апартаменты, он своими глазами видел слоняющихся по коридорам диинов! Джог в припадке ярости схватил первое, что подвернулось ему под руку, – дорогую антикварную вазу из каанского хрусталя – и со всего размаха запустил её в стену. Произведение великих каанских стеклодувов с жалобным звоном осыпалось на толстый ковёр мелкими осколками, а сопровождающие принца дворяне поспешили покинуть помещение, не заботясь о сохранении своего аристократического достоинства. Что такое приступ бешенства у троюродного племянника короля Трога, они знали не понаслышке и боялись его до судорог, прекрасно понимая, что любая самая дикая выходка сойдёт принцу с рук, а вот его жертва может её и не пережить.