Саша Молох - Клинок Ворона

Оборотень продолжил:

— Специально надели ошейник, и закрепили цепи, чтобы он не мог сбежать.

— Зачем?

— Сабире должно быть известно, что барон любит, чтобы на оторочке его плащей был волчий мех, — оборотень слегка поклонился, бросив исподлобья взгляд, полный такой злобы, что меня приморозило к месту. — И если волку удастся сбежать, то барон потребует взамен шкуру оборотня.

Несколько секунд понадобилось на то, чтобы осмыслить услышанное. Все это время Клеф рассматривал меня, как рассматривают несимпатичное насекомое — раздавить сейчас или пусть себе еще побегает.

— Но ведь тогда его убьют! — это единственный аргумент, который был у меня в запасе.

Оборотень кивнул, не сводя с меня исполненного ненависти взгляда:

— Совершенно верно, сабира. Барону нужен мех на плащ. Если ты освободишь волка, думаю, шкура одного из оборотней утешит барона. Зверь сбежит по твоей вине, но наказать сабиру никто не посмеет. Скорее всего, убьют того, кто привел ее сюда. По-моему, это будет справедливо.

Теперь настала моя очередь рассердиться. Меня уже порядком достало быть белой и пушистой. И если от Айса я могла стерпеть любые слова, потому что была ему здорово обязана, то уж от Клефа — увольте!

— Первое: волки спасли мне жизнь. Не мешай отдавать долги. Второе: посмеешь тронуть Айса — лично перегрызу глотку. Третье: не можешь помочь — не крутись под ногами, — я подобрала лом и решительно забралась на сани.

— Барон...

— А вот это уже моя проблема. Придется ему перетоптаться без нового плаща. И вообще, отойди подальше, не видишь, что ли, зверь на тебя рычит, — я пропихнула лом под колесо и немного повозилась, добиваясь нужного наклона.

К этому времени волк не рычал — он рвался с цепи с четко выраженным намерением растерзать Клефа в клочья. Жаль, этому мешал ошейник.

— Сабира сама не знает, что творит! — рыкнул оборотень.

Я отвлеклась от изобретения рычага. Клеф стоял теперь чуть ближе: кулаки сжаты до такой степени, что побелели костяшки, на скулах играют желваки, глаза прищурены, верхняя губа приподнята, демонстрируя чуть заостренные клыки — копия волка, только без ошейника.

— Пошел к черту, — флегматично прокомментировала я эту позу. — Сказано, сама разберусь.

— Ты!.. — оборотень сделал один шаг вперед.

— Так, употребим другой идиоматический оборот, — лом, наконец, встал как надо, и я налегла на него всем весом. — А не пойти бы тебе к Ворону?!

Колесо со скрежетом сдвинулось с места, чуть покачалось на краю саней, и с грохотом приземлилось под ноги Клефу. Тот еле успел отскочить в сторону. Не тратя время на извинения, я подсунула дом под следующую громоздкую железяку. С этой пришлось провозиться чуть дольше, но вскоре и она скатилась на лед.

— Шел бы домой, а то ведь пришибет ненароком, — я утерла со лба пот.

В ответ оборотень коротко рыкнул, встряхнулся, словно скидывая с себя оцепенение, и запрыгнул на сани. Приземлился он уже в зверином обличье. Огромный, кудлатый, черный с проседью волк неспешно двинулся на меня. Он не скалил клыков, не дыбил шерсть — вся эта демонстрация устрашения была ни к чему — он просто шел убивать.

Я отступила назад, отчетливо понимая, что бежать некуда. Придется драться. Свободной рукой нащупала под ветровкой нож. Оборотень чуть пригнулся, готовясь к прыжку. Я осторожно вытянула рукоять наружу, другой рукой придерживая лом на манер копья.

В это время настоящий волк зашелся в отчаянном вое. Оборотень на миг отвлекся и дал мне возможность полностью извлечь нож из-под одежды. На лезвии отразились звезды и тут же погасли, заслоненные тенью — оборотень прыгнул.

Преграду в виде лома он обошел еще в воздухе, Изогнувшись под невозможным углом, и всем весом рухнул на меня. Я успела только зажмуриться, пискнуть и выставить между ним и собой нож. Последовала совсем не мягкая посадка на железяки, почти выбившая из меня дух, а затем тяжесть, давящая сверху, исчезла.

Секунда, две, три — так долго с закрытыми глазами в ожидании неизвестного выдержать было сложно. Приготовившись к самому страшному, я осторожно приоткрыла один глаз: надо мной спокойно сияли звезды. Окончательно осмелев от этого умиротворяющего зрелища, открыла второй глаз и попыталась приподняться на локтях. Удалось с трудом — все-таки меня сильно приложило о железо.

Оборотень обнаружился рядом. Уже в человеческом виде. Он мирно сидел и смотрел на нож, который я до сих пор сжимала в руке. Потом перевел растерянный взгляд на меня. Надо сказать, его внешность настолько не сочеталась с выражением лица, что я даже улыбнулась.

— Откуда...

— Спроси у Айса. Он тебе все расскажет, а то после твоей акробатики у меня с красноречием туго, — можно было брать музыкальную паузу. Меня не съели, не покалечили, только слегка ушибли, но это пустяки, дело житейское. — Ты не видел, куда лом закатился?

Оборотень отрицательно покачал головой, не отрывая глаз от ножа.

Мне все-таки удалось привести себя в вертикальное положение. Голова кружилась так, что чужие созвездия плясали перед глазами половецкие пляски. Спина болела ужасно, особенно между лопатками. Слезая, вернее плавно сползая с саней, я была способна только тихо шипеть от боли. Лом обнаружился рядом с полозьями, а около него в волнении метался волк.

— Тише, тише. Все хорошо. Ну, поругались, подрались слегка. С кем не бывает? Сейчас продолжу, правда, не так споро, как раньше. Потерпи...

Борясь с головокружением и с двоившимися перед глазами ломом, санями и волком, я попыталась забраться обратно. Не получалось — одна рука была занята ломом, а во второй я сжимала нож.

— Эй! Подержи, — я ткнула оборотня кулаком в бок, протягивая ему рукояткой вперед виновника всех моих приключений.

Клеф посмотрел на меня как на ненормальную, потом схватил за шкирку и легко, словно щенка, втянул на сани.

— Совсем рехнулась? — оборотень схватил меня за плечи, и как следует встряхнул. — Спрячь живее! Скоро здесь будет караван, — еще одно встряхивание. — Если сабиры узнают...

— Э, — я жестом попыталась показать, что пора прекращать меня трясти. — А я, по-твоему, кто?

Этот вопрос на время поставил Клефа в тупик, дав краткую передышку.

— И прекрати меня теребить, и так сотрясение мозга получила по твоей милости.

— Лёд его знает, кто ты! — проговорил оборотень, убирая руки. Он досадливо кусал губы, словно хотел сказать что-то важное, но не решался. — Нож спрячь! — наконец выдавил он.

— Хорошо, уже спрятала, — я уместила оружие во внутреннем кармане ветровки и поднялась на ноги, используя лом на манер клюки. — Ты закончил свои показательные выступления? Тогда уйди с саней.